История английской литературы. предисловие

Литература Англии

Англию можно считать, в известной мере, прародиной романтизма. Раннее буржуазное развитие вызвало там и первые антибуржуазные устремления, характерные для романтиков. На протяжении предыдущего столетия в английской литературе наметились многие существенные особенности романтического мироощущения: ироническая самооценка, антирационализм, представления о «неизъяснимом», тяга к «старине». Толчком для возникновения английского романтизма стали как события извне, так и изнутри - в Англии в это время произошел промышленный переворот. Его последствиями стали не только замена прялки ткацким станком, а мускульной силы - паровой машиной, но и глубокие социальные сдвиги: исчезновение крестьянства, появление промышленного пролетариата, утверждение буржуазии в качестве «хозяев жизни».

Примерно на протяжении полувека в английской литературе сменилось три поколения романтиков. Старшее представлено Блейком, Вордсвортом, Кольриджем, Саути, Вальтером Скоттом; среднее - Байроном, Шелли, Китсом; младшее - Карлейлем. Внутренние разграничения в английском романтизме идут преимущественно по социально-политическим линиям, английские романтики отличаются единством устремлений, что ставит их в положение людей, постоянно сопротивляющихся ходу времени.

Наряду с социально-историческими предпосылками, особое значение для становления английского романтизма имело обращение к традициям устного поэтического творчества. Огромную роль в пробуждении интереса английских романтиков к фольклору сыграл изданный в 1765 г. Томасом Перси (1729-1811) свод «Памятники старинной английской поэзии», включавший различные образцы английских народных баллад. Впоследствии издание Перси оказало воздействие и на Вальтера Скотта, поэтов «озерной школы» и Китса. Интерес к фольклору подал повод к подражаниям и мистификациям. Европейскую славу обрели так называемые «Поэмы Оссиана», сочиненные шотландцем Джеймсом Макферсоном (1736-1796) . Макферсон, изучавший шотландский фольклор, воспользовался некоторыми мотивами и именами при создании своих произведений. Их автором был объявлен бард Оссиан, а Макферсон назвал себя переводчиком. Подлиность поэм, опубликованных с 1760 по 1765 г., неоднократно ставилась под сомнение, однако это не помешало их успеху. Вместо упорядоченной классицистами античной мифологии, Макферсон ввел читателей в туманный и призрачный мир Севера. Таинственность и смутность очертаний, меланхолия, составляющие лирическую основу поэм, впоследствии стали достоянием романтизма. В XIX веке «Поэмам Оссиана» отдаст дань Байрон.

Первым ярким явлением в английском романтизме стало творчество Уильяма Блейка (1757-1827) . В рисунках и стихах, которые он не печатал, а, как и рисунки, гравировал, Блейк творил свой особый мир. С малых лет он рассказывал о чудесных виде́ниях средь бела дня, а в поздние годы говорил, что беседовал с Христом, Сократом и Данте. Целью Блейка как художника и поэта было создание самобытной мифологии на основе языческих и христианских компонентов. Задачей этой особой религии был всеобщий синтез. Блейк хотел объединить небо и землю, а венцом веры сделать обожествленного человека. Известность Блейку принесли произведения, созданные в XVIII веке: «Песни невинности» (1789), «Песни опыта» (1794), «Бракосочетание неба и ада» (1790). «В одном мгновенье видеть вечность и небо - в чашечке цветка», - центральная идея лирики Блейка. В каждой песчинке он стремился усмотреть отражение духовной сущности. Поэтому вся деятельность Блейка была протестом против эмпиризма, ведущей традиции британского мышления. В его стихотворениях немало созвучного романтикам: универсализм, пантеизм, стремление к всеохватывающему духовному постижению мира. Тем не менее. Блейк не встретил понимания современников, посчитавших такой мистический символизм чрезмерным.

Признанными зачинателями английского романтизма стали Уильям Вордсворт (1770-1850) и Тейлор Кольридж (1772-1834) , основатели и вожди «озерной школы» или «лейкизма» (англ. lake - озеро). Как нередко бывает, название было дано оппонентами (Вордсворт поселился на родине, в Камберленде - краю озер) и содержало насмешку над излишним многословием произведений Вордсворта, Кольриджа и причисленного к «лейкистам» Саути. Все же «озерная школа» как определенное духовное родство существовала - на нее так или иначе ориентировались все английские романтики.

Утверждение поэтической репутации Вордсворта началось после изданных совместно с Кольриджем «Лирических баллад» (1798). Предисловие к сборнику, написанное Вордсвортом, стало манифестом романтизма в поэзии. Вордсворт требовал приблизить язык поэзии к живой разговорной речи, отказавшись от риторических украшений и поэтической условности. Только такой поэтический язык мог стать средством передачи эмоций и душевных настроений. Вордсворт ставил чувство настолько выше рассудка, что видел наиболее полное выражение «природной» человечности в детях и умственно неполноценных людях, ибо они, по его мнению, выражают чувства в наиболее чистом и непосредственном виде.

Вордсворт считал, что поэзия в большей степени способна познать жизнь, чем наука, ибо глубже проникает в суть природы и человеческой души, поскольку поэтическое искусство «вбирает и то, что дает наука, но всякое знание должно быть одухотворенным, а без поэзии это не может быть достигнуто».

Романтическим стал и представленный Вордсвортом образ поэта. Поэт отличается быстротой мысли, силой страсти, но прежде всего - чувством единства с мировой жизнью. Поэт-романтик не расчленяет, в отличие от классицистов и просветителей, мир на отдельные элементы, а видит вселенную как органическое целое, огромное живое существо. Людям присуще чувство единства с природой, а через него - со всем миром. Поэт сильнее остальных чувствует то, что способны чувствовать остальные, и обладает особым даром с наибольшей выразительностью воплотить ви́дение мира в художественные образы.

Особой творческой заслугой Вордсворта стало то, что он словно заговорил стихами - без видимого напряжения и общепринятых поэтических условностей. «Мы хотели представить вещи обычные в необычном освещении», - пояснял замысел Кольридж. «Лирические баллады» открывались «Сказанием о Старом Мореходе» Кольриджа и «Тинтернским аббатством» Вордсворта - первостепенными произведениями поэтов, ставшими эпохальным явлением. В отличие от предшествующих эпох, поэты живописали не только то, что видели и думали, но хотели запечатлеть сам процесс переживания. Вордсворту не нужно было никаких специальных «поэтических» условий, чтобы в любом явлении найти поэзию. Поэт изображал в своих стихах жизнь непритязательную, звал из тесноты городов к вечному покою природы, в чем проявлялась характерное романтическое отрицание рационалистического «прогресса».

Ведущая поэтическая мысль Кольриджа - о постоянном присутствии в жизни неизъяснимого, таинственного, непостижимого. Творческим вкладом поэта в развитие романтической литературы стал психологизм. Все изобразительные средства - от словесных красок до авторского комментария - использованы для выразительного воспроизведения переживаний, будь то галлюцинации или чисто физические ощущения, при этом каждое душевное состояние передается в динамике. Особо ощутимо влияние Кольриджа в становлении жанра романтической исповеди.

Общеромантические представления о «неизъяснимом» подвергаются проверке в лучших произведениях Роберта Саути (1774-1849) . Его творческий путь начинался с баллад, посвященных судьбам обездоленных («Жалобы бедняков», «Похороны нищего»). Используя в качестве основы произведений фольклорные и полуфольклорные сюжеты, Саути акцентировал внимание на «чудесном». Так, главного героя известной в переводе В. А. Жуковского баллады «Суд Божий над епископом» (1799) за его скупость подстерегает суд высших сил. Обращение к «старине» не избавляло ее, однако, иронической оценки (как, например, в балладе «Бленхеймский бой (1798) сталкиваются официальная и подлинная картины вошедшей в историю битвы).

В отличие от романтиков, грезивших о былом, с которым они не имели преемственной связи, шотландский баронетт Вальтер Скотт (1771-1832) по праву считал историю своего рода частью общенациональной истории. Кроме того, путем самообразования он приобрел обширные историко-этнографические знания. Наследие Скотта велико: том стихотворных произведений (в числе его баллад самые замечательные - «Замок Смальгольм», 1802; «Мармион», 1808; «Два озера», 1810), 41 том романов и повестей, обширное эпистолярное наследие. Его исторические романы разделяются по национальной тематике на две группы: «шотландские» - из них наиболее важны «Пуритане» (1816), «Роб Рой» (1818) - и «английские» («Айвенго», 1819 ; «Кенильворт», 1821, и др.). Некоторые романы созданы на материале истории других стран («Квентин Дорвард», 1823; «Граф Роберт Парижский», 1832), но все равно их сюжеты пересекаются с английской историей.

Конкретность - вот что отличает романы Скотта от «туманной старины» других романтиков. Эти отличия подчеркивал и сам автор. К примеру, эпиграф для романа «Роб Рой» взят из баллады Вордсворта. Но если для поэта это имя было эмблемой и полусказкой, то Скотт изображает «старину» во всех подробностях и делает относительно ее выводы. Во всю меру художественных возможностей Скотт старался постичь народную жизнь, а через нее - общие закономерности в смене времен и нравов.

Следует отметить общие художественные особенности романов Скотта, ставшие каноническими. Прежде всего, наличие рассказчика - почти безликого, но постоянно присутствующего: он в прямом смысле передает прошлое, служит связующим звеном между прошлым и будущим.

В романах о недавнем прошлом повествование тем более преподносится читателю как изустная правда о прежних делах. Писатель избегал параллелей прошлого и настоящего; прошлое - не параллель, а предшествование, источник современности. Опираясь на опыт Шекспира и Дефо, Скотт многое делал по-своему. Так, он изменил соотношение в расстановке вымышленных и реальных персонажей: первый план и бóльшую часть повествования занимают вымышленные фигуры. Если Шекспир следовал сюжету легенды, то Скотт создавал событийную канву сам, представляя легендарных героев заново. Автор создал свыше 2,5 тысяч персонажей, подчиненных одной задаче: создать убедительную историю человеческих судеб в пределах определенной эпохи. Иными словами, цель состояла в том, чтобы показать, почему «люди прошедших веков поступали так, а не иначе под давлением обстоятельств и политических страстей». Способ создания характеров и обстоятельств в исторических романах Скотта будет воспринят историческим романом XIX века.

Рядом с Вальтером Скоттом, как его читатель, почитатель, а затем и друг, встанет Джордж Гордон Байрон (1788-1824) , крупнейшая фигура как в английском, так и в европейском романтизме. В судьбе Байрона повторялась одна и та же ситуация, ставшая затем стержнем всего его творчества: попранное достоинство, изуродованная красота, скованная сила, чувство одиночества среди близких. Определяя черты, поражавшие современников в поэзии Байрона, Лермонтов подчеркнул «грустный безотчетный тон, порыв страстей и вдохновений». Безотчетная грусть, сомнения, порыв в никуда - все эти общие черты романтической поэзии выразились в творчестве Байрона с особой силой. Уже в первых стихотворениях поэта проступает облик лирического героя, которым владеет смешанное чувство уязвленной гордости, жажды жизни и ранней горечи.

Поэма «Паломничество Чайльд-Гарольда» (нач. в 1809 г., изд. 1812-1818) , сделавшая Байрона знаменитой, сложилась без предварительного плана, поэтому фрагментарность поэмы носила вначале самый непосредственный характер. Затем, по мере работы над поэмой, «фрагментарность» стала сознательно соблюдаемой композиционной и стилистической особенностью. Автор приобрел возможность свободного перехода из эпического плана в лирический и обратно. Повествование становится непринужденным, что позволяет в обильных авторских отступлениях обращаться к самым разным вопросам - от историко-философских до глубоко личных.

По жанру «Паломничество Чайльд-Гарольда» представляет собой путевой дневник, который как бы одновременно ведут автор и главный герой. Впрочем, после первых строф, поясняющих судьбу и душевное состояние героя, он становится только именем. Его оттесняет сам автор - точнее, дистанция между автором и героем совсем не соблюдается. Авторское отношение к герою может быть самым разным: от сочувственного до снисходительного. Байрон стал одним из родоначальников непрямого самонаблюдения, которое будет затем культивироваться поэтами-романтиками.

Столь же важнымии для становления как английского, так и европейского романтизма стали «Восточные поэмы» («Гяур» , «Абидосская невеста», «Корсар» , «Осада Коринфа» и близкие им по духу «Ларра» и «Паризина»). Именно в них сформировался облик истинного «байронического» героя - не случайно Пушкин назвал Байрона «певцом Гяура». Конфликт в каждой поэме создается особым положением центрального героя. Это яркая, красочная и загадочная фигура, находящаяся в постоянном одиночестве, даже среди людей (как, например, Конрад в «Корсаре»). Внутренние силы такого героя направлены на достижение одной цели - как правило, мести за поруганную любовь. Такой герой остается верен только одной клятве, способен испытывать «одну, но пламенную страсть». В конечном счете, всякая мотивация действий героя слаба - им владеет дух, не знающий примирения и не поддающийся рассудку. Рассуждая о «неизъяснимом», Байрон, в отличие от Вальтера Скотта, всматривается не в историю, а в индивидуальность. Воссоздавая восточный колорит, поэт оттесняет его потоком эмоций: будь то побережье Адриатики или Женевское озеро, читатель видит все то же бурление страстей, которым тесно в любом времени и пространстве. Благодаря «Паломничеству Чайльд-Гарольда» и «Восточным поэмам» в мировую литературу входит понятие «байронического типа» «с его безнравственной душой, / Себялюбивой и сухой, / Мечтанью преданной безмерно, / С его озлобленным умом, / Кипящим в действии пустом», как охарактеризовал его Пушкин в 7-й главе «Евгения Онегина». Воздействие этой традиции распространилось на многие страны и давало о себе знать по меньшей мере до 40-х годов XIX в.

Изменения в положении «байронического» героя происходят в поэтических драмах. В поэмах герой находится в конфликте давно, до начала произведения. Духовное состояние главного героя поэтической драмы «Манфред» (1817) по-прежнему характеризуют непокой и неудовлетворенность, но они становятся еще более неизъяснимыми. В автокомментарии к «Манфреду» автор подчеркнул, что причины этого состояния должны остаться непонятными. Но и эта «неизъяснимость» раскрывается как изжитость души.

Мотив саморазрушения нарастает в трагедии «Каин» (1821) . Бунт главного героя - не только бунт против людских законов, но против человека как Божьего творения. Равноправие зла и добра - об этом говорит Каину Люцифер, предстающий в поэме как возмутитель сознания, оставляя героя в состоянии поистине каиновой опустошенности.

Герой последнего произведения Байрона - поэмы «Дон Жуан» (1818-1823, не завершена) - подчеркнуто безлик. В отличие от своих литературных прототипов, байроновский Дон Жуан не подчиняет сердца и обстоятельства, а сам подчиняясь им, следует из Испании в Турцию, из России в Англию. Рядом с ним неотступно находится автор, смело вторгающийся в повествование своими комментариями. Яркость событийного фона - уже не фантастического, но подчеркнуто достоверного - достигается за счет выразительности конкретно-бытовых деталей и лиц, таким образом намечается переход к реализму характеров и обстоятельств. Это крупнейшее произведение Байрона сыграет в мировой литературе существенную роль, отозвавшись во многих выдающихся произведениях эпохи - например, «Евгении Онегине».

Несмотря на короткую и неустроенную жизнь, Перси Биши Шелли (1792-1822) оставил богатое и разнообразное творческое наследие: стихотворения, поэмы, поэтические драмы, трактат о поэзии, политические памфлеты, дневники. Пафосом его творчества стал возвышенный идеализм. Лирика Шелли - «гимн интеллектуальной красоте» (заглавие одноименного стихотворения 1817 г.) В таких стихотворениях поэт не просто говорил о духовном, но одухотворял стихами окружающий мир, обращаясь к любимой («К Мэри»), к друзьям и силам природы («Ода западному ветру»), отображая мимолетные переживания («Странники мира», «Доброй ночи»). Возвышенностью и одухотворенностью отличается и политическая лирика Шелли («Песня ирландцев», «Песня людям Англии») - недаром руководители первого организационно оформленного рабочего движения - чартизма - видели в поэте своего вдохновителя. В своих поэмах («Королева Маб», 1813; «Прометей освобожденный», 1819; «Восстание Ислама», 1818), прибегая к условно-аллегорическим образам, поэт стремился показать остроту конфликта личности и общества. При этом Шелли не звал назад к природе и опрощению, а проповедовал способность человека к сопротивлению и борьбе.

Третий крупнейший поэт этого поколения - Джон Китс (1795-1821) - по своим радикальным политическим взглядам был близок Байрону и Шелли. За свою короткую, омраченную болезнью жизнь Китс успел опубликовать почти все основное им созданное, прежде всего сборники стихотворений 1817 и 1820 годов, включавшие сонеты, оды, баллады и поэмы. Лирика Китса - свойственное романтикам запечатление состояний ума и сердца. Поводы для написания стихотворения - неисчислимые, выносимые на поверхность течением жизни. Это и чтение «Илиады», и пение соловья, и получение дружеского письма. Поэтическое самонаблюдение иногда прямо объявляется темой стихотворения (сонет «По случаю первого прочтения Гомера в переводе Чэпмена»). «Я считаю, что поэзия должна удивлять как изящная крайность, но не как что-то исключительное, - говорил Китс, - она должна поражать читателя как словесное выражение его собственных наиболее возвышенных мыслей, должна казаться воспоминанием».

Всем известен сюжет романа Даниеля Дефо. Однако в книге содержится много других интересных подробностей об организации жизни Робинзона на острове, его биографии, внутренних переживаниях. Если попросить не читавшего книгу человека описать характер Робинзона, вряд ли он справится с этой задачей.

В массовом сознании Крузо - смышлёный персонаж без характера, чувств и истории. В романе же раскрывается образ главного героя, что позволяет взглянуть на сюжет под другим углом.

Почему нужно читать

Чтобы познакомиться с одним из самых известных приключенческих романов и узнать, кем был Робинзон Крузо на самом деле.

Свифт не бросает вызов обществу в открытую. Как истинный англичанин, он делает это корректно и остроумно. Его сатира настолько тонка, что «Путешествия Гулливера» можно читать и как обычную сказку.

Почему нужно читать

Для детей роман Свифта - весёлая и необычная приключенческая история. Взрослым же его необходимо читать, чтобы познакомиться с одной из самых известных художественных сатир.

Этот роман, пусть в художественном плане и не самый выдающийся, определённо знаковый в истории литературы. Ведь во многом он предопределил развитие жанра научной .

Но это не просто развлекательное чтиво. В нём подняты проблемы отношений между творцом и творением, богом и человеком. Кто несёт ответственность за создание существа, которому предначертано страдать?

Почему нужно читать

Чтобы познакомиться с одним из главных произведений научной фантастики, а также прочувствовать непростую проблематику, которая в экранизациях зачастую теряется.

Сложно выделить лучшую пьесу Шекспира. Их как минимум пять: «Гамлет», «Ромео и Джульетта», «Отелло», «Король Лир», «Макбет». Уникальный стиль и глубокое понимание жизненных противоречий сделали произведения Шекспира бессмертной классикой, актуальной во все времена.

Почему нужно читать

Чтобы начать разбираться в поэзии, литературе и жизни. А также найти ответ на вопрос, что же всё-таки лучше: быть или не быть?

Главной темой английской литературы начала 19 века была социальная критика. Теккерей в своём романе обличает современное ему общество с идеалами успеха и материального обогащения. Быть в социуме, значит, быть греховным - примерно таков вывод Теккерея относительно своего социального окружения.

Ведь успехи и радости вчерашнего дня теряют своё значение, когда впереди забрезжит хорошо известное (хотя и неведомое) завтра, над которым всем нам рано или поздно придётся задуматься.

Почему нужно читать

Чтобы научиться проще относиться к жизни и мнению окружающих. Ведь в обществе все заражены «ярмарочными амбициями», которые не обладают реальной ценностью.

Язык романа прекрасен, а диалоги представляют собой образец английского остроумия. Оскар Уайльд - тонкий психолог, поэтому его персонажи получились столь сложными и многогранными.

Эта книга о человеческом пороке, цинизме, различии между красотой души и тела. Если задуматься, то в какой-то степени каждый из нас - Дориан Грей. Только у нас нет зеркала, на котором бы запечатлевались грехи.

Почему нужно читать

Чтобы насладиться потрясающим языком самого остроумного писателя Великобритании, увидеть, насколько сильно нравственный облик может не соответствовать внешнему, а также стать немного лучше. Произведение Уайльда - духовный портрет не только его эпохи, но и всего человечества.

Древнегреческий миф о скульпторе, влюбившемся в своё творение, в пьесе Бернарда Шоу приобретает новое, социально значимое звучание. Что должно чувствовать произведение к своему автору, если это произведение - человек? Как оно может относиться к создателю - тому, кто сделал его в соответствии со своими идеалами?

Почему нужно читать

Это самая известная пьеса Бернарда Шоу. Её часто ставят в театрах. По мнению многих критиков, «Пигмалион» - знаковое произведение английской драматургии.

Общепризнанный шедевр английской литературы, знакомый многим по мультфильмам. У кого при упоминании Маугли в голове не прозвучит протяжное шипение Каа: «Человеческий детёныш…»?

Почему нужно читать

Во взрослом возрасте вряд ли кто-нибудь возьмётся за «Книгу джунглей». У человека есть только одно детство, чтобы насладиться творением Киплинга и оценить его по достоинству. Поэтому обязательно приобщите своих детей к классике! Они будут вам благодарны.

И вновь на ум приходит советский мультфильм. Он действительно хорош, а диалоги в нём почти полностью взяты из книги. Однако образы персонажей и общее настроение повествования в первоисточнике другие.

Роман Стивенсона реалистичен и местами довольно суров. Но это доброе приключенческое произведение, которое с удовольствием прочитает каждый ребёнок и взрослый. Абордажи, морские волки, деревянные ноги - морская тематика манит и привлекает.

Почему нужно читать

Потому что это весело и увлекательно. Кроме того, роман разобран на цитаты, знать которые обязан каждый.

Интерес к дедуктивным способностям великого сыщика и по сей день велик благодаря огромному количеству экранизаций. Немало людей только по фильмам и знакомы с классическим детективом. Но экранизаций много, а сборник рассказов всего один, зато какой!

Почему нужно читать

Герберт Уэллс во многом был первопроходцем в жанре фантастики. До него люди не враждовали с , он первым начал писать о путешествиях во времени. Без «Машины времени» мы бы не увидели ни фильма «Назад в будущее», ни культового сериала «Доктор Кто».

Говорят, вся жизнь - это сон, и к тому же скверный, жалкий, короткий сон, хотя ведь другой всё равно не приснится.

Почему нужно читать

Чтобы посмотреть на зарождение многих научно-фантастических идей, ставших популярными в современной культуре.

Остаётся одним из важнейших источников древнейшей истории Англии до 731 года. Беда тщательно и критическим образом подбирал источники для своей истории.

Для хронологии важно сочинение Беды «De sex aetatibus mundi», в котором им впервые введено летосчисление Дионисия Малого до и после рождества Христова, принятое потом в большинстве средневековых летописей.

Христианскими писателями оставлено большое количество сочинений, в которых обработаны библейские и легендарные сюжеты; между ними отличаются сочинения Кэдмона , а также и те, которые приписываются Киневульфу . Надо ещё упомянуть переводы псалмов, гимнов, обработку в стихах сочинений Боэция и др.

Между прозаическими сочинениями самыми древними являются сборники законов, которые восходят к VII в. (Ср. Шмид, «Die Gesetze der Angelsachsen. In der Ursprache mit Uebersetzungen u. s. w.» (Лейпц., 1832; 2 изд. 1858 г.). Из сочинений исторического характера мы знаем вольный перевод Орозия и церковной истории Беды , сделанный Альфредом, а также англосаксонскую хронику, заключающую в себе время до 1164 г. и сохранившуюся в многочисленных списках.

К области богословия принадлежат: перевод Альфреда сочинения «Cura pastoralis», написанного Григорием; переделка Верфертом «Диалога» Григория, затем богатое собрание проповедей Эльфрика , энсгамского аббата, жившего в конце X и в XI веке; дальше сюда принадлежат переводы Священного писания на западно-саксонском и северно-умбрийском наречиях.

Из древних сборников пословиц и поговорок, когда-то весьма популярных между англосаксонцами, некоторые также дошли до нас.

Повести и романы сохранились в виде повествования об Аполлонии Тирском , писем Александра Македонского Аристотелю и др.

Величайшим английским писателем XIV века был Джеффри Чосер ( -), автор знаменитых «Кентерберийских рассказов» . Чосер одновременно завершает эпоху англо-норманской и открывает историю новой английской литературы.

Всему богатству и разнообразию мысли и чувствований, тонкости и сложности душевных переживаний, характеризующих предшествующую эпоху, он дал выражение на английском языке, завершив опыт прошлого и уловив стремления будущего. Среди английских диалектов он утвердил господство лондонского диалекта, языка, на котором говорили в этом крупном торговом центре, где находилась резиденция короля и оба университета .

Но не только он был основателем нового английского языка. Чосер делал общее дело со своим знаменитым современником Джоном Виклифом ( -). Виклиф примыкает к обличительной литературе, направленной против духовенства, но он, предшественник Реформации , идёт дальше, переводит Библию на английский язык, обращается к народу в своей борьбе с папством. Виклиф и Чосер своей литературной деятельностью вызывают интерес к земной природе человека, к личности.

В следующем веке отмечается большой интерес к живой народной поэзии, которая существовала уже и в XIII, и в XIV веках. Но в XV веке эта поэзия проявляет особенно активную жизнь, и наиболее старинные образцы её, сохранившиеся до нашего времени, принадлежат этому веку. Большой популярностью пользовались баллады о Робине Гуде .

Язык первых пьес Шекспира - язык, обычный для пьес данного периода. Это стилизованный язык не всегда даёт драматургу раскрыть своих персонажей . Поэзия часто перегружена сложными метафорами и предложениями, а язык более способствует декламированию текста, чем живой игре. К примеру, торжественные речи «Тита Андроника » , по мнению некоторых критиков, часто замедляют действие; язык персонажей «Двух веронцев » кажется неестественным .

Вскоре, однако, Шекспир начинает приспосабливать традиционный стиль для своих целей. Начальный солилоквий из «Ричарда III » восходит к разговорам с собой Порока , традиционного персонажа средневековой драмы. В то же время, яркие монологи Ричарда позже разовьются в монологи более поздних пьес Шекспира . Все пьесы знаменуют переход от традиционного стиля к новому. На протяжении дальнейшей своей карьеры Шекспир объединяет их, и одним из наиболее удачных примеров смешения стилей может служить «Ромео и Джульетта » . К середине 1590-х годов, времени создания «Ромео и Джульетты» , «Ричарда II » и «Сна в летнюю ночь » , стиль Шекспира становится более натуральным. Метафоры и образные выражения всё больше согласуются с потребностями драмы.

Стандартная поэтическая форма, используемая Шекспиром - белый стих , написанный пятистопным ямбом .

Вторая половина XVI века явилась эпохой Возрождения всех видов искусств и наук в Англии, в том числе и поэзии, которая ещё во многом следовала итальянским образцам. Филипп Сидни начал реформировать английское стихосложение ещё в 1570-1580-х годах, своим творчеством породив целую плеяду прекрасных поэтов, которые получили в литературоведении название «поэты-елизаветинцы»: Эдвард де Вер , Фульк Гревилл, Майкл Дрейтон , Сэмюел Дэниел , Джон Дэвис - всех не перечислить. Но подлинное развитие английская поэзия получила в творчестве Эдмунда Спенсера, который по своему рождению предназначен был отразить в своих блестящих творениях характер этого роста самосознания нации и его религиозного конфликта в эпоху королевы Елизаветы I. Необыкновенная учёность поэта, его замечательное воображение и изящнейший слух позволили гению Спенсера ответить своим творчеством на все эти духовные запросы английского народа, ставшего на путь развития и процветания. Спенсера можно считать родоначальником современной английской поэзии. В его творениях английский стих получил музыкальность, которой тот раньше был лишен. Спенсеровские строки поражает своим метрическим разнообразием, во всех произведениях сохраняя звучность, гибкость и пластичность. Поэзия Спенсера не только образна и возвышенна, она, прежде всего, музыкальна. Спенсеровский стих льётся, словно горный ручей, звеня перетекающими друг в друга рифмами, поражая своими аллитерациями, сочетаниями слов и повторами. Стиль и стихосложение Спенсера соответствуют идеальному ходу его мысли. Поэт не пытался улучшить английский язык, но старые английские слова, соединённые с современным синтаксисом и заключённые в размеры, вдохновлённые чосеровской ритмикой, «производят удивительно прекрасное впечатление» .

Издание «Трагическая история жизни и смерти доктора Фауста» Кристофера Марло

Марло внёс большие изменения в английскую драму. До него здесь хаотически нагромождались кровавые события и вульгарные шутовские эпизоды. Он первым сделал попытку придать драме внутреннюю стройность и психологическое единство. Марло преобразовал стихотворную ткань драмы введением белого стиха , существовавшего до него лишь в зачаточном состоянии. Он начал более свободно, чем его предшественники, обращаться с ударными слогами: трохей , дактиль , трибрахий и спондей заменяют у него властвовавший у его предшественников ямб . Этим он приблизил трагедию к классической драме типа Сенеки , популярной тогда в английских университетах. Современников поражал мощный, полный аллитерационных повторов стих Марло, звучавший для елизаветинской эпохи свежо и необычно. назвал его вдохновение «прекрасным безумием, которое по праву и должно овладевать поэтом », чтобы он смог достичь таких высот.

Главные герои произведений Марло - борцы с огромным честолюбием и грандиозной жизненной энергией. Они выплёскивают свою душу в полных патетики длинных монологах, которые Марло ввёл в арсенал приёмов елизаветинской драмы. Поэт видел подлинные истоки трагического не во внешних обстоятельствах, определяющих судьбу персонажей, а во внутренних душевных противоречиях, раздирающих исполинскую личность, поднявшуюся над обыденностью и расхожими нормами:

Герои Марло неоднозначны, они вызывали у зрителей одновременно ужас и восхищение. Он восстаёт против средневекового смирения человека перед силами природы, против смиренного принятия жизненных обстоятельств. Пьесы Марло были рассчитаны на то, чтобы поражать современников неожиданными театральными эффектами. Например, в финале «Мальтийского жида» на сцене появляется гигантский котёл, где главный герой оказывается сварен заживо. «Эдуард II» - трагедия гомосексуала в гетеросексуальном обществе с многочисленными двусмысленными пассажами в духе Овидия - заканчивается тем, что король погибает от раскалённой кочерги, воткнутой в задний проход .

Наравне с мужчинами активнейшее участие в литературной жизни викторианской Англии принимали женщины

После смерти Диккенса в 1870 году на первый план выдвигаются мастера социального романа с позитивистским уклоном во главе с Джордж Элиот . Крайним пессимизмом проникнут цикл романов Томаса Харди о страстях, бушующих в душах обитателей полупатриархального Уэссекса . Джордж Мередит - мастер тонко психологизированной комедии в прозе. Ещё более изощрённый психологизм отличает сочинения Генри Джеймса , перебравшегося в Англию из-за океана.

Самая ранняя сохранившаяся шотландская пьеса, написанная до Реформации, датируется 1500 годом и называется «Пьеса о пашне» (англ. Plough Play ); в ней символически описываются смерть и замена старого вола . Эта и подобные ей пьесы исполнялись в первое воскресенье после Крещения , когда отмечали начало возобновления земледельческих работ . Под влиянием Церкви содержание таких пьес постепенно стали подводить под христианскую основу , а позже был издан полный запрет на празднование майского праздника , Йоля и прочих праздников, имеющих языческое происхождение, и вместе с ними запретили и пьесы, на них исполнявшиеся .

Пьесы на библейскую тематику, впрочем, часто исполнялись и без этого запрета. Самое раннее упоминание о такой пьесе (её представление было приурочено к празднику Тела и Крови Христовых) относится ещё к 1440 году . Но и драматургия на библейские сюжеты, процветавшая в Позднем Средневековье, исчезла в течение XVI века в результате Реформации .

Пьесы же прочих жанров - аллегории или адаптации античных произведений - были очень популярны в народе и при дворе; в них играли даже монархи . Например, на свадьбе Марии Стюарт в 1558 году в Эдинбурге исполнялась пьеса (до наших дней не дошедшая) «Торжество и игра» (скотс Triumphe and Play ) .

После того, как Яков VI стал английским королём и уехал в 1603 году из Шотландии, драматургия пришла в упадок. В период с 1603 до 1700 года в стране, насколько известно, были написаны только три пьесы, из которых две были поставлены на сцене .

Роберт Бёрнс (1759-1796; в народе был известен как Бард, Айрширский Бард и любимый сын Шотландии ) считается «национальным бардом» Шотландии и одной из самых значительных фигур британского проторомантизма. В своей лирике он использовал элементы античных, библейских и английских литературных жанров, а также продолжал традиции шотландских макаров . Он главным образом известен как поэт, писавший на скотс (основатель современного литературного скотс ), но он знал и английский (в основном шотландские диалекты английского): некоторые из его произведений, например, «Любовь и свобода» (англ. Love and Liberty ) были написаны и на том, и на другом языке .

Кроме собственных стихов, он знаменит своими вариациями шотландских народных песен. Его стихотворение и песня «Auld Lang Syne » (рус. Старое доброе время ) поётся при встрече Хогманая (традиционный шотландский новогодний праздник); а «Scots Wha Hae » (рус. Шотландцы, которые совершили… ) долгое время считалась неофициальным гимном Шотландии .

До развития европейского романтизма Бёрнс был мало известен за пределами Шотландии: до 1800 года только три его произведения были переведены на европейские языки .

Вальтер Скотт (1771-1832) родился в Эдинбурге, но в детстве много времени проводил на ферме недалеко от руин позже увековеченной им в балладе «Иванов вечер» (англ. The Eve of St John , 1808) , в Роксбергшире, в районах, где, по преданиям, жил Томас Лермонт .

Скотт начал как поэт и переводчик с немецкого . Первым крупным его произведением была пьеса «Дом Тополя» (англ. The House of Aspen ), предложенная к постановке в 1800 году ; после нескольких репетиций работа над пьесой была прервана. Так что долгое время Скотт публиковал только лирику, в основном переложения немецких баллад (например, «Владыка огня», англ. The Fire King , ) .

Как и Бёрнс, Скотт интересовался историей шотландской культуры , собирал народные баллады, в частности, он издал сборник «Песни менестрелей с шотландской границы» (англ. The Minstrelsy of the Scottish Border , 1802) в трёх томах . Его первое произведение в прозе, роман «Уэверли, или Шестьдесят лет назад » (1814), считается первым шотландским историческим романом . После написания этого романа Скотт почти полностью перешёл в своём творчестве с поэзии на прозу .

Произведения Скотта, как и стихи Бёрнса, стали символами шотландской культуры и способствовали приобретению ею известности . Скотт стал первым англоговорящим писателем, который при жизни приобрёл всемирную славу .

Роберт Льюис Стивенсон (1850-1894) был знаменит при жизни, но на протяжении XX века в основном считался автором второсортных произведений (детской литературы и литературы ужасов) . В конце XX века у критиков и читателей вновь появился интерес к его книгам .

Кроме собственно художественной литературы, Стивенсон занимался теорией литературы, литературной и социальной критикой; он был убеждённым гуманистом . Он изучал историю и культуру тихоокеанских островов .

Хотя он больше знаменит как прозаик, его лирика также известна читателям по всему миру; его стихотворение «Реквием» (англ. The Requiem ), ставшее и его надгробной надписью, было переведено на самоанский язык и стало патетической песней, до сих пор популярной в Самоа .

Литература на валлийском языке зародилась довольно рано (вероятно, к V-VI веку), причём не только в Уэльсе, но и на юге Шотландии , населённом тогда бриттами . Самые ранние памятники : поэзия Анейрина , Талиесина , Лливарха Старого (валл. Cynfeirdd "первые поэты"), сохранившаяся в средневаллийской записи . Кроме того, о существовании поэзии в Уэльсе свидетельствует небольшое стихотворение «к посоху св. Падарна», относящееся непосредственно к древневаллийскому периоду. Из памятников на латыни можно отметить «О погибели Британии» Гильды Премудрого , а также многочисленные жития.

Расцвет валлийской литературы приходится на -XII века : именно тогда, вероятно, были записаны повести цикла «Мабиногион », аутентичные стихотворения Анейрина и Талиесина, зарождается (отчасти по влиянием гальфридовской традиции) артуровский цикл , появляются более поздние традиции, вязанные с именами древних бардов (тех же Анейрина и Талиесина). Вероятно, мифологический эпос и сказания о национальных героях, таких как Кадваладр , Артур , Тристан и др., существовали и раньше и были общебриттскими. Вероятно, через

Английская литература

Робин Гуд

Чем наглее распоясывается зло во власти, тем отчаяннее беспомощный народ ищет защитника. Не в абстрактных рассуждениях или в молитвах, но хотя бы в воображаемом мстителе и благодетеле. Как правило, таковыми становятся мифические или легендарные (реально существовавшие, но получившие от молвы идеальные качества) герои. Справедливое возмездие, которое пришло не в ином мире, а на земле – такова мечта обездоленных. Нынче повсюду над этими мечтами глумятся и издеваются, рассчитывая раз и навсегда отбить у бедствующих надежду на отмщение, но бессмысленно – жажда возмездия будет существовать вечно, как вечно будут существовать и несправедливость, и переходящая все границы разумного жадность, и взаимное покровительство друг другу власть имущих. Именно эта жажда справедливости всегда была главной движущей силой революций, и остается только диву даваться тем невеждам, которые старательно ищут благодетелей в мире злодеев, а виновников кровопролитий – в тех, кто нес возмездие, но использовал его в дальнейшем для удовлетворения собственной корысти. Остается непонятным, почему в последнем случае народ, который вечно, по мнению «добросердечных» адвокатов истинных виновников бедствий, оказывается неисправимым грешником и преступником перед своими гнобителями?

Робин Гуд – легендарное порождение народной жажды возмездия. Безусловно, герой сугубо западноевропейского мира, в России такой просто не мог родиться. У нас подобным Робину Гуду, но гораздо превыше его стоящим был Кудеяр. Вспомните бессмертное некрасовское «О двух великих грешниках» из поэмы «Кому на Руси жить хорошо?»:

Было двенадцать разбойников,

Был Кудеяр – атаман,

Много разбойники пролили,

Крови честных христиан…

Днем с полюбовницей тешился,

Ночью набеги творил,

Вдруг у разбойника лютого

Совесть Господь пробудил…

Долго боролся, противился

Господу зверь-человек,

Голову снес полюбовнице

И есаула засек.

Совесть злодея осилила,

Шайку свою распустил,

Роздал на церкви имущество,

Нож под ракитой зарыл…

Некрасова можно цитировать до бесконечности, но не о России в данном случае речь, а о принципиальной несхожести народных мстителей России и западного мира.

Итак, Робин Гуд – защитник обездоленных, враг насильников и власть имущих грабителей. Изначально благородный, справедливый, неподкупный, грабил только богатых, щадил и награждал бедняков, не делал никакого зла женщинам и, в силу своей идеальности, совершенно неправдоподобный. Недаром в английском обществе утвердился образ весельчака Робина Гуда. И все, что связано с ним, преисполнено радости, света и благородства.

По традиции, Робин Гуд не мстит злодеям, но лишь пытается, впрочем, бесполезно, установить справедливость. В этом и заключается его отличие от русского Кудеяра, который избран в носители Божьего возмездия злодеям во власти и богатстве, определенных народом гораздо большими, недостойными Божьего прощения святотатцами, чем самый лютый разбойник. Именно поэтому Кудеяр подобен необузданной стихии – могучей, сгущающейся туче, которая, в конце концов, взрывается и обрушивает на негодяев не свой, но Божий гнев, изничтожая их вместе со всеми пособниками, а возможно, и с потомством. И если легковесные подвиги Робина Гуда приводят только к благосклонному прощению разбойника королем, то для Кудеяра казнь народного врага становится искуплением пред Всевышним всех тяжких преступлений прошлых разбоев:

Рухнуло древо, скатилося

С инока бремя грехов!..

Господу Богу помолимся:

Милуй нас, темных рабов.

Западноевропейские, в первую очередь английские историки, приложили огромные усилия, чтобы найти реальное историческое лицо, хотя бы относительно соответствующее созданному народом образу Робина Гуда. Безуспешно.

Впервые Гуд упоминается во второй половине XIV в. в «Хронике скоттов» Джона из Фордуна. Как литературный герой он впервые появился в поэме Уильяма Лэнгленда «Видение о Петре Пахаре», где Леность похваляется тем, что хотя она и не очень тверда в вере, но зато знает «песни о Робине Гуде и Рандольфе, графе Честерском».

Об идеальном же герое Робине Гуде впервые сказано в «Истории Англии» Джона Стоу. Именно Стоу указал на то, что Робин Гуд разбойничал во времена Ричарда I Львиное Сердце и его брата Иоанна Безземельного.

По предположению ученых прототипом разбойника стал литературный герой – Гервард, о похождениях которого рассказывается в средневековой латинской хронике XII в. «Деяния Герварда». В меньшей мере соответствует жизнеописанию Робина Гуда «История Фолька», в которой повествуется о разбойнике времен короля Иоанна Безземельного.

В цикл о Робине Гуде входят песни и баллады, сложенные на основе пяти главных сюжетов предания. Предполагается, что ранее все они входили в одно произведение, созданное на рубеже XIV–XV вв. Всего ныне известно 40 баллад о разбойнике в зеленых, под цвет листвы, одеждах из Шервудского леса близ Ноттингема. Впервые полностью они были опубликованы в XIX в.

Невозможно говорить о Робине Гуде и не упомянуть о его ближайших друзьях. Прежде всего, это Мэриан – возлюбленная Робина, затем его помощник – Малыш Джон, а также брат Тук – беглый монах.

Образ Робина Гуда несколько столетий жил преимущественного в легендах, хотя имя разбойника неоднократно упоминалось и в литературных произведениях. Писали о Робине и У. Шекспир, и Б. Джонсон, и Д. Китс.

В 1765 г. Т. Перси издал сборник баллад «Памятники старинной английской поэзии», после чего в мире пробудился великий интерес к английским балладам. В этот сборник вошел и цикл баллад о Робине Гуде. Но мировую известность разбойнику из Шервудского леса принес Вальтер Скотт, под влиянием книги Перси сделавший Робина Гуда одним из главных героев романа «Легенда о доблестном рыцаре Айвенго». С этого времени истории о Робине Гуде стали популярными во всем мире и остаются таковыми по сей день, а сам разбойник превратился в олицетворение народного защитника слабых.

Особую роль в литературной судьбе Гуда сыграл сборник Г. Пайла «Славные приключения Робин Гуда», увидевший свет в 1883 г. Писатель литературно обработал все баллады и легенды о благородном разбойнике и его молодцах.

В англоязычном мире эта книга по сей день считается основным художественным произведением о Робине Гуде.