August 15th, 2011 , 04:39 pm

1833 г. Холст, масло. 456,5 х 651см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Картина Брюллова может называться полным, всемирным
созданием.В ней все заключилось.
Николай Гоголь.

В ночь с 24 на 25 августа 79 г. н. э. извержением Везувия были разрушены города Помпеи,Геркуланум и Стабия. В 1833 г. Карл Брюллов написал свою знаменитую картину «Последний день Помпеи».

Трудно назвать картину, которая пользовалась бы у современников таким же успехом, как «Последний день Помпеи». Едва полотно было завершено, римская мастерская Карла Брюллова подверглась настоящей осаде. «В есь Рим стекался смотреть мою картину» , - писал художник. Выставленная в 1833 г. в Милане «Помпея» буквально потрясла публику. Хвалебными рецензиями были полны газеты и журналы, Брюллова называли ожившим Тицианом, вторым Микеланджело , новым Рафаэлем …

В честь русского художника устраивались обеды и приемы, ему посвящались стихи. Стоило Брюллову появиться в театре - зал взрывался овациями. Живописца узнавали на улицах, закидывали цветами, и порой чествования заканчивались тем, что поклонники с песнями носили его на руках.

В 1834 г. картина, по желанию заказчика, промышленника А. Н. Демидова, была выставлена в Парижском Салоне. Реакция публики была здесь не столь горячей, как в Италии (завидуют!- объясняли русские), однако «Помпея» удостоилась золотой медали французской Академии изящных искусств.

Энтузиазм и патриотический подъем, с которыми картину встретили в Петербурге, трудно вообразить: благодаря Брюллову русская живопись перестала быть старательной ученицей великих итальянцев и создала произведение, восхитившее Европу! Картина была подарена Демидовым Николаю I , который ненадолго поместил её в императорский Эрмитаж, а затем подарил Академии художеств.

По воспоминаниям современника, «толпы посетителей, можно сказать, врывались в залы Академии, чтобы взглянуть на "Помпею"». О шедевре беседовали в салонах, делились мнениями в частной переписке, делали заметки в дневниках. Почетное прозвище «Карл Великий» утвердилось за Брюлловым.

Под впечатлением от картины Пушкин написал шестистишие:
«Везувий зев открыл — дым хлынул клубом — пламя
Широко развилось, как боевое знамя.
Земля волнуется — с шатнувшихся колонн
Кумиры падают! Народ, гонимый страхом,
Под каменным дождём, под воспалённым прахом,
Толпами, стар и млад, бежит из града вон».

Гоголь посвятил «Последнему дню Помпеи» замечательно глубокую статью, а поэт Евгений Баратынский выразил всеобщее ликование в известном экспромте:

« Принес ты мирные трофеи
С собой в отеческую сень,
И стал „Последний день Помпеи“
Для русской кисти первый день!»

Неумеренные восторги давно улеглись, но и сегодня картина Брюллова производит сильнейшее впечатление, выходящее за пределы тех ощущений, которые обычно вызывает в нас живопись, даже очень хорошая. В чем тут дело?

«Улица гробниц». В глубине - Геркуланские ворота.
Фотография второй пол.19 в.

С тех пор, как в середине 18-го столетия в Помпеях начались раскопки, интерес к этому городу, погибшему при извержении Везувия в 79 г. н. э., не угасал. Европейцы стекались в Помпеи, чтобы побродить по руинам, освобожденным от слоя окаменевшего вулканического пепла, полюбоваться фресками, скульптурами, мозаиками, подивиться неожиданным находкам археологов. Раскопки притягивали художников и архитекторов, офорты с видами Помпей были в большой моде.

Брюллов , впервые посетивший раскопки в 1827 г., очень точно передал ощущение сопереживания событиям двухтысячелетней давности , которое охватывает всякого, кто приезжает в Помпеи: «Вид сих развалин невольно заставил меня перенестись в то время, когда эти стены были еще обитаемы /…/. Нельзя пройти сии развалины, не почувствовав в себе какого-то совершенно нового чувства, заставляющего все забыть, кроме ужасного происшествия с сим городом».

Выразить это «новое чувство», создать новый образ античности - не отвлеченно-музейный, а целостный и полнокровный, стремился художник в своей картине. Он вживался в эпоху с дотошностью и бережностью археолога: из пяти с лишним лет на создание самого полотна площадью 30 квадратных метров ушло всего 11 месяцев, остальное время заняла подготовительная работа.

«Декорацию сию я взял всю с натуры, не отступая нисколько и не прибавляя, стоя к городским воротам спиною, чтобы видеть часть Везувия как главную причину», - делился Брюллов в одном из писем. В Помпеях было восемь ворот, но далее художник упомянул «лестницу, ведущую в Sepolcri Sc au ro » - монументальную гробницу именитого горожанина Скавра, и это дает нам возможность точно установить выбранное Брюлловым место действия. Речь идет о Геркуланских воротах Помпей ( Porto di Ercolano ), за которыми, уже вне пределов города, начиналась «Улица гробниц» ( Via dei S epolcri ) - кладбище с пышными усыпальницами и храмами. Эта часть Помпей была в 1820-е гг. уже хорошо расчищена, что позволяло живописцу с максимальной точностью реконструировать на полотне архитектуру.

Гробница Скавра. Реконструкция 19 в.

Воссоздавая картину извержения, Брюллов следовал знаменитым посланиямПлиния Младшего к Тациту. Юный Плиний пережил извержение в морском порту Мизено к северу от Помпей и подробно описал увиденное: дома, которые, казалось, сдвинулись со своих мест, широко разлившееся по конусу вулкана пламя, падающие с неба горячие куски пемзы, тяжелый дождь из пепла, черный непроглядный мрак, огненные зигзаги, подобные гигантским молниям… И все это Брюллов перенес на холст.

Сейсмологи поражаются тому, с какой убедительностью изобразил он землетрясение: глядя на разрушающиеся дома, можно определить направление и силу подземного толчка (8 баллов). Вулканологи отмечают, что извержение Везувия написано со всей возможной для того времени точностью. Историки утверждают, что по картине Брюллова можно изучать древнеримскую культуру.

Чтобы достоверно запечатлеть уничтоженный катастрофой мир древних Помпей, Брюллов брал за образцы найденные в ходе раскопок предметы и останки тел, делал бесчисленные зарисовки в археологическом музее Неаполя. Способ восстанавливать предсмертные позы погибших, заливая в образовавшиеся от тел пустоты известь, был изобретен только в 1870 г., но и во время создания картины обнаруженные в окаменевшем пепле скелеты свидетельствовали о последних судорогах и жестах жертв. Мать, обнявшая двоих дочерей; молодая женщина, насмерть разбившаяся при падении с колесницы, наскочившей на булыжник, вывернутый землетрясением из мостовой; люди на ступенях гробницы Скавра, защищающие головы от камнепада табуретами и посудой, -все это не плод фантазии живописца, а художественно воссозданная реальность.

На холсте мы видим персонажей, наделенных портретными чертами самого автора и его возлюбленной, графини Юлии Самойловой. Себя Брюллов изобразил художником, несущим на голове ящик с кистями и красками. Прекрасные черты Юлии узнаются в картине четырежды: девушка с сосудом на голове, мать, обнимающая дочерей, женщина, прижимающая к груди малыша, знатная помпеянка, упавшая с разбитой колесницы. Автопортрет и портреты подруги - лучшеедоказательство того, что в своем проникновении в прошлое Брюллов действительно сроднился с событием, создавая и для зрителя «эффект присутствия», делая его как бы участником происходящего.

Фрагмент картины:
автопортрет Брюллова и портрет Юлии Самойловой.
Фрагмент картины:
композиционный «треугольник» - мать, обнимающая дочерей.

Картина Брюллова угодила всем - и строгим академикам, ревнителям эстетики классицизма, и тем, кто ценил в искусстве новизну и для кого «Помпея» стала, по словам Гоголя, «светлым воскресением живописи». Эту новизну принес в Европу свежий ветер романтизма. Достоинство картины Брюллова обычно видят в том, чтоблестящий воспитанник петербургской Академии художеств был открыт новым веяниям. При этом классицистический пласт картины часто трактуется как пережиток,неизбежная дань художника рутинному прошлому. Но думается, что возможен и другой поворот темы: сплав двух «измов» оказался плодотворным для картины.

Неравная, роковая борьба человека со стихиями - таков романтический пафос картины. Она построена на резких контрастах тьмы и гибельного света извержения, нечеловеческой мощи бездушной природы и высокого накала человеческих чувств.

Но в картине ощущается и еще нечто, противостоящее хаосу катастрофы: непоколебимый стержень в сотрясающемся до основ мире. Стержень этот - классическая уравновешенность сложнейшей композиции, которая спасает картину от трагического чувства безнадежности. Выстроенная по «рецептам» академиков композиция - осмеянные последующими поколениями живописцев «треугольники», в которые вписываются группы людей, равновесные массы справа и слева -читается в живом напряженном контексте картины совсем по-другому, чем в сухих и мертвенных академических полотнах.

Фрагмент картины: молодая семья.
На переднем плане -поврежденная подземным толчком мостовая.
Фрагмент картины: погибшая помпеянка.

«Мир все же гармоничен в своих основах» - это ощущение возникает у зрителя подсознательно, отчасти вопреки тому, что он видит на холсте. Обнадеживающее послание художника читается не на уровне сюжета картины, а на уровне ее пластического решения. Буйную романтическую стихию усмиряет классически совершенная форма, и в этом единстве противоположностейкроется еще один секрет притягательности брюлловского полотна.

В картине рассказано множество захватывающих и трогательных историй. Вот юноша в отчаянии всматривается в лицо девушки в свадебном венце, лишившейся чувств или погибшей. Вот молодой человек в чем-то убеждает сидящую без сил старуху. Эту пару называют «Плиний с матерью» (хотя, как мы помним, Плиний Младший находился не в Помпеях, а в Мизено): в письме к Тациту Плиний передает свой спор с матерью, которая убеждала сына оставить ее и, не мешкая, бежать, а он не соглашался покинуть немощную женщину. Воин в шлеме и мальчикнесут больного старика; младенец, чудом уцелевший при падении с колесницы, обнимает погибшую мать; молодой мужчина вскинул руку, словно отводя удар стихии от своей семьи, малыш на руках у его жены с детским любопытством тянется к мертвой птичке. Люди пытаются унести с собой самое дорогое: языческий жрец -треножник, христианин - кадило, художник - кисти. Погибшая женщина везла драгоценности, которые, никому не нужные, валяются теперь на мостовой.

Фрагмент картины: Плиний с матерью.
Фрагмент картины: землетрясение- «кумиры падают».

Такая мощная сюжетная нагрузка на картину может быть опасна для живописи, делая полотно «рассказом в картинках», но у Брюллова литературность и обилие деталей не разрушают художественной целостности картины. Почему? Ответ находим все в той же статье Гоголя, который сравнивает картину Брюллова «по обширности и соединению в себе всего прекрасного с оперой, если только опера есть действительно соединение тройственного мира искусств: живописи, поэзии, музыки» (под поэзией Гоголь, очевидно, подразумевал литературу вообще).

Эту особенность «Помпеи» можно обозначить одним словом - синтетичность: картинаорганично соединяет драматический сюжет, яркую зрелищность и тематическое многоголосье, подобное музыке. (Кстати, у театральной основы картиныбыл реальный прототип -опера Джованни Паччини «Последний день Помпеи», котораяв годы работы художника над полотном ставилась в неаполитанском театре Сан Карло. Брюллов был хорошо знаком с композитором, несколько раз слушал оперу и одалживал костюмы длясвоих натурщиков.)

Уильям Тернер. Извержение Везувия. 1817 г.

Итак, картина напоминает заключительную сцену монументального оперного спектакля: для финала припасены самые выразительные декорации, все сюжетные линии соединяются, а музыкальные темы сплетаются в сложное полифоническое целое. Эта картина-спектакль подобна античным трагедиям, в которых созерцание благородства и мужества героев перед лицом неумолимого рока приводит зрителя к катарсису - духовному и нравственному просветлению. Чувство сопереживания, охватывающее нас перед картиной, сродни тому, что мы испытываем в театре, когда происходящее на подмостках трогает нас до слез, и слезы эти отрадны сердцу.

Гэвин Гамильтон. Неаполитанцы наблюдают за извержением Везувия.
Вторая пол. 18 в.

Картина Брюллова захватывающе красива: огромный размер - четыре с половиной на шесть с половиной метров, потрясающие «спецэффекты», божественно сложенные люди, подобные ожившим античным статуям. «Его фигуры прекрасны при всем ужасе своего положения. Они заглушают его своей красотой», - писал Гоголь, чутко улавливая еще одну особенность картины - эстетизацию катастрофы. Трагедия гибели Помпей и, шире, всей античной цивилизации представлена нам как невероятно красивое зрелище. Чего стоят эти контрасты давящей на город черной тучи, сияющего пламени на склонах вулкана и безжалостно ярких вспышек молний, эти запечатленные в самый момент падения статуи и рушащиеся, словно картонные, здания…

Восприятие извержений Везувия как грандиозных спектаклей, поставленных самой природой, появилось уже в 18-м столетии - создавались даже специальные машины, имитирующие извержение. Эту «моду на вулкан» ввел британский посланник в Неаполитанском королевстве лорд Уильям Гамильтон (супруг легендарной Эммы, подруги адмирала Нельсона). Страстный вулканолог, он был буквально влюблен в Везувий и даже построил на склоне вулкана виллу, чтобы с комфортом любоваться извержениями. Наблюдения за вулканом, когда он проявлял активность (в 18-19 вв. произошло несколько извержений), словесные описания и зарисовки его изменчивых красот, восхождения к кратеру - таковы были развлечения неаполитанской элиты и приезжих.

Следить с замиранием сердца за гибельными и прекрасными играми природы, даже если для этого приходиться балансировать у жерла действующего вулкана, свойственно человеку. Это то самое «упоение в бою и бездны мрачной на краю», о котором писал Пушкин в «Маленьких трагедиях», и которое передал Брюллов в своем полотне, вот уж почти два века заставляющем нас восхищаться и ужасаться.

Современные Помпеи

Марина Аграновская

К. П. Брюллов
Последний день Помпеи. 1830—1833
Холст, масло. 465,5 × 651 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Последний день Помпе́и — картина Карла Павловича Брюллова, написанная в 1830—1833 годах. Картина имела небывалый успех в Италии, была удостоена золотой медали в Париже, в 1834 году была доставлена в Петербург.

Впервые Карл Брюллов посетил Неаполь и Везувий в июле 1827 года, на четвёртом году своего пребывания в Италии. Конкретной цели путешествия он не имел, но причин предпринять это путешествие было несколько. В 1824 году Помпеи посетил брат живописца — Александр Брюллов и, несмотря на сдержанность своей натуры, восторженно рассказывал о своих впечатлениях. Второй причиной посещения были жаркие летние месяцы и почти всегда сопутствующие им вспышки лихорадки в Риме. Третьей причиной была недавно стремительно возникшая дружба с княгиней Юлией Самойловой, которая тоже ехала в Неаполь.

Зрелище погибшего города ошеломило Брюллова. Он пробыл в нём четыре дня, не раз обойдя все закоулки. «Отправляясь тем летом в Неаполь, ни сам Брюллов, ни его спутница не ведали, что это нечаянное путешествие приведёт художника к самой высокой вершине его творчества — созданию монументального исторического полотна „Последний день Помпеи“» — пишет искусствовед Галина Леонтьева.

В 1828 году, во время следующего посещения Помпеи, Брюллов сделал много набросков для будущей картины про известное извержение вулкана Везувий в 79 году н. э. и разрушение этого города. Полотно выставлялось в Риме, где получило восторженные отклики критиков, и переправлено в парижский Лувр. Эта работа стала первой картиной художника, вызвавшей такой интерес за рубежом. Вальтер Скотт назвал картину «необычной, эпической».

Классическая тема, благодаря художественному видению Брюллова и обильной игре светотени, вылилась в работу, на несколько шагов вперёд отстоящую от неоклассического стиля. «Последний день Помпеи» отлично характеризует классицизм в русской живописи, смешивающийся с идеализмом, повышенным интересом к пленэру и страстной любовью того времени к подобным историческим сюжетам. Изображение художника в левом углу картины является автопортретом автора.

(деталь)

На полотне также трижды изображена графиня Юлия Павловна Самойлова — женщина с кувшином на голове, стоящая на возвышении в левой части полотна; разбившаяся насмерть женщина, распростёртая на мостовой, и рядом с ней живой ребёнок (обоих, предположительно, выбросило из сломавшейся колесницы) — в центре полотна; и мать, привлекающая к себе дочерей, в левом углу картины.

(деталь)


(деталь)


(деталь)


(деталь)


(деталь)

В 1834 г. картина «Последний день Помпеи» была отправлена в Петербург. Александр Иванович Тургенев говорил, что эта картина составила славу России и Италии. Е. А. Баратынский сочинил по этому случаю знаменитый афоризм: «Последний день Помпеи стал для русской кисти первым днём!». Стихотворением откликнулся и А. С. Пушкин: «Кумиры падают! Народ, гонимый страхом…» (эту строку запрещала цензура). В России полотно Брюллова воспринималось не компромиссным, а исключительно новаторским произведением.

Анатолий Демидов подарил картину Николаю I, который выставил её в Академии художеств как руководство для начинающих живописцев. После открытия Русского музея в 1895 году полотно переехало туда, и к нему получила доступ широкая публика.

Наиболее значимые исторические события всегда находили отражение в художественных произведениях. Они будоражили воображение и современников, и тех, кого от произошедшего отделяли столетия. Такой грандиозной трагедией, унесшей жизни множества людей, стало извержение вулкана Везувия, который похоронил под слоем пепла процветающий и прекрасный город Помпеи.

Под впечатлением от посещения раскопок Карл Брюллов загорелся идеей создать картину «Гибель Помпеи». Интерес к этому историческому событию возник не сам по себе, а благодаря рассказам брата художника, архитектора Александра Брюллова. К тому же, художественные произведения с подобными сюжетами были в моде в то время. Живописец, находившийся в Италии уже довольно продолжительное время, начал ощущать несколько пренебрежительное отношение к себе и своему творчеству со стороны местных людей искусства. Некоторые из них считали, что Карл не способен написать что-то более значимое, чем небольшие сюжетные картины, благодаря которым он прославился. Задумывая «Последний день Помпеи », Брюллов не только хотел создать колоссальное по размерам и идее полотно, но и развеять предубеждения высокомерных итальянцев.

От первых набросков до появления окончательного варианта картины прошло без малого шесть лет. Картина, считающаяся одним из самых значительных произведений художника, находится в Русском музее в Петербурге и является одной из самых часто посещаемых и любимых публикой. Однако ее написанию предшествовало создание множества эскизов, выполненных в карандаше, акварели и масле. Один из вариантов «Гибели Помпеи», который Брюллов написал в 1828 году, находится в Государственной Третьяковской Галерее, и вызывает у посетителей не меньший интерес, чем законченное произведение.

Глядя на него, можно легко представить себе, какое огромное значение имело для молодого амбициозного живописца написание шедевра, посвященного трагической гибели древнего города. Каждый эскиз - это очередной этап творческого пути художника, приближающий его к конечной цели.
Описание картины Брюллова «Последний день Помпеи»

Изучение полотна с сюжетом на историческую тему - увлекательнейшее занятие. Тем более интересно ознакомиться с эскизами, предшествующими его созданию. Множество деталей, общее настроение картины, колорит - все подвергается изменениям в зависимости от того, как меняется видение художника, что становится для него более значимым или отходит на второй план.

Время, за которое написал Брюллов «Последний день Помпеи», составляет всего 11 месяцев. При этом на разработку окончательного варианта картины ушло целых шесть лет. На эскизе 1828 года отсутствуют некоторые детали, которые можно наблюдать на полотне, находящемся в Русском музее.

Центральная группа неизменно переносилась Брюлловым с эскиза на эскиз: это семейство с двумя маленькими детьми, бегущее от гнева Везувия. Еще одна деталь, которая присутствует на всех вариантах картины: женщина, погибшая при падении с колесницы. Ребенок, находившийся при ней, остался жив. Он в отчаянии обнимает мать, глаза полны страха перед надвигающейся бедой. По-видимому, погибшая была знатной помпеянкой, о чем свидетельствуют драгоценности, от удара рассыпавшиеся по каменной мостовой. Многие критики, в том числе, современники живописца, видели в смерти этой несчастной гибель всего античного мира.

Средневековые христиане считали Везувий кратчайшей дорогой в ад. И недаром: от его извержений не раз гибли люди и города. Но самое известное извержение Везувия случилось 24 августа 79 года нашей эры. И стало последним днем древнеримского города Помпеи.

Мы знаем о нем со слов римского политического деятеля и писателя Гая Плиния Цецилия Секунда, более известного в истории, как Плиний Младший. В письмах к историку Публию Корнелию Тациту он описывал извержение:

Облако по своей форме походило на пинию: вверх поднимался как бы ствол, и от него во все стороны расходились как бы ветви. Местами оно было яркого белого цвета, местами в грязных пятнах, словно от земли и пепла, поднятых кверху.

Но мало кто в мире читает "Письма к Тациту". И все же об извержении Везувия в 79 году знает всякий, кто учился в школе. Помогло… искусство.

Везувий зев открыл — дым хлынул клубом — пламя
Широко развилось, как боевое знамя.

Земля волнуется - с шатнувшихся колонн

Кумиры падают! Народ, гонимый страхом,

Под каменным дождём, под воспалённым прахом,

Толпами, стар и млад, бежит из града вон...

Картину, описанную Пушкиным, видел каждый и не однажды - в Государственном Русском музее или на репродукциях. Это, по словам Гоголя, "светлое воскресение живописи" - "Последний день Помпеи". Александр Брюллов побывал на раскопках засыпанного пеплом города и с разрешения неаполитанского короля сделал зарисовки и обмеры. И подсказал брату Карлу сюжет.

А другие рассказывают, что величественную панораму Везувия Карл Павлович Брюллов увидел с полуострова Сорренто. И загорелся идеей написать его извержение. Русский художник и историк искусства Александр Бенуа считал иначе: замысел картины родился у Брюллова под влиянием одноименной оперы итальянского композитора Джованни Пачини. Не забудем и о заказчике, тем более, что это прославленный князь Сан-Донато из русского рода Демидовых - меценат, исследователь и благотворитель.

Но как бы то ни было, благодаря Карлу Брюллову с поддержкой Анатолия Демидова, мы воочию видим трагедию Помпеи - небольшого, но богатого южного курорта с двумя театрами и тридцатью пятью борделями. Трагедию беспечности танцующих на вулкане: в 62 году сильные подземные толчки предупредили Помпеи о скорой катастрофе. Но горожане остались глухи, и восстановили разрушенный город.

Природа бездумия не простила. 24 августа 79 года в обычный летний солнечный день Везувий заговорил. И говорил почти сутки, покрыв многометровой толщей пепла улицы, дома со всей обстановкой и две тысячи человек из двадцатитысячного населения города. Остальные спаслись бегством: этот бег от смерти и изобразил Брюллов.

Слом судеб обнажает характеры. Заботливые сыновья выносят из ада немощного отца. Мать закрывает собой детей. Отчаявшийся юноша, собравшись с последними силами, не выпускает из рук драгоценный груз - невесту. А красавец на белом коне спешит прочь в одиночестве: скорее, скорее спасти себя, любимого. Везувий беспощадно демонстрирует людям не только свое нутро, но и их собственное. Тридцатилетний Карл Брюллов это отлично понял. И показал нам.

"И был "Последний день Помпеи" для русской кисти первый день", - ликовал поэт Евгений Баратынский. Воистину так: картину триумфально встретили в Риме, где он ее писал, и затем в России, а сэр Вальтер Скотт несколько высокопарно назвал картину "необычной, эпической".

И был успех. И картины, и мастера. А осенью 1833 года картина появилась на выставке в Милане и триумф Карла Брюллова достиг своей высшей точки. Имя русского мастера сразу стало известным на всем италийском полуострове — с одного его конца до другого. В итальянских газетах и журналах печатались восторженные отзывы о "Последнем дне Помпеи" и его авторе. Брюллова приветствовали аплодисментами на улице, устраивали овации в театре. Поэты посвящали ему стихи. Во время переездов на границах итальянских княжеств от него не требовали предъявления паспорта — считалось, что каждый итальянец обязан знать его в лицо.

Публикации раздела Музеи

Древнеримская трагедия, ставшая триумфом Карла Брюллова

23 декабря 1799 года родился Карл Брюллов. Сын скульптора французского происхождения Поля Брюлло, Карл был одним из семи детей в семье. Его братья Павел, Иван и Федор тоже стали живописцами, а брат Александр - архитектором. Однако самым известным оказался Карл, написавший в 1833 году полотно «Последний день Помпеи» - главное произведение своей жизни. «Культура.РФ» вспомнила, как создавалось это полотно.

Карл Брюллов. Автопортрет. 1836

История создания

Картина написана в Италии, куда в 1822 году художник отправился в пенсионерскую поездку от Императорской Академии художеств на четыре года. Но прожил там 13 лет.

Сюжет повествует о древнеримской трагедии - гибели старинного города Помпеи, расположенного у подножия Везувия: 24 августа 79 года н. э. извержение вулкана унесло жизни двух тысяч жителей.

В 1748 году военный инженер Рокке де Алькубьерре начал археологические раскопки на месте трагедии. Открытие Помпеи стало сенсацией и нашло свое отражение в творчестве разных людей. Так, в 1825 году появилась опера Джованни Пачини, а в 1834 году - исторический роман англичанина Эдварда Бульвер-Литтона, посвященный гибели Помпеи.

Брюллов впервые посетил место раскопок в 1827 году. Отправляясь на развалины, 28-летний художник и не подозревал, что эта поездка окажется судьбоносной для него: «Нельзя пройти сии развалины, не почувствовав в себе какого-то совершенно нового чувства, заставляющего все забыть, кроме ужасного происшествия с сим городом» , - писал художник.

Чувства, которые Карл Брюллов испытал на раскопках, не оставляли его. Так родилась идея полотна на историческую тему. Работая над сюжетом, живописец изучал археологические и литературные источники. «Декорацию сию я взял с натуры, не отступая нисколько и не прибавляя, стоя к городским воротам спиною, чтобы видеть часть Везувия как главную причину» . Моделями для персонажей стали итальянцы - потомки древних жителей Помпеи.

На стыке классицизма и романтизма

В этой работе Брюллов являет себя не традиционным классицистом, а художником романтического направления. Так, его исторический сюжет посвящен не одному герою, а трагедии целого народа. А в качестве сюжета он выбрал не идеализированный образ или идею, а реальный исторический факт.

Правда, композицию картины Брюллов строит в традициях классицизма - как цикл отдельных эпизодов, заключенных в треугольник.

В левой части картины на втором плане изображены несколько человек на ступеньках большого здания гробницы Скавра. Прямо на зрителя смотрит женщина, в глазах которой читается ужас. А за ней - художник с ящиком красок на голове: это автопортрет Брюллова, переживающего трагедию вместе со своими персонажами.

Ближе к зрителю - семейная пара с детьми, которая пытается спастись от лавы, а на первом плане женщина прижимает к себе дочерей… Рядом с ней - христианский священник, который уже вверил свою судьбу Богу и оттого спокоен. В глубине же картины мы видим языческого римского священника, который пытается спастись, унося ритуальные ценности. Здесь Брюллов намекает на падение античного языческого мира римлян и наступление христианской эпохи.

В правой части картины на втором плане изображен всадник на коне, который встал на дыбы. А ближе к зрителю - жених, охваченный ужасом, который пытается удержать на руках свою невесту (на ней венок из роз), потерявшую сознание. На первом плане - два сына несут своего старика отца на руках. А рядом с ними - юноша, умоляющий мать подняться и бежать далее от этой всепоглощающей стихии. Кстати, этот юноша не кто иной, как Плиний Младший, действительно спасшийся и оставивший свои воспоминания о трагедии. Вот отрывок из его письма Тациту: «Я оглядываюсь назад. Густой черный туман, потоком расстилающийся по земле, настигал нас. Вокруг наступила ночь, непохожая на безлунную или облачную: так темно бывает только в запертом помещении при потушенных огнях. Слышны были женские вопли, детский писк и крик мужчин, одни окликали родителей, другие детей или жен и старались узнать их по голосам. Одни оплакивали свою гибель, другие гибель близких, некоторые в страхе перед смертью молились о смерти; многие воздевали руки к богам; большинство объясняло, что нигде и никаких богов нет и для мира это последняя вечная ночь» .

В картине нет главного персонажа, но есть центральные: златокудрый ребенок возле распростертого тела своей погибшей матери в желтой тунике - символ падения старого мира и зарождения нового, это противопоставление жизни и смерти - в лучших традициях романтизма.

В этой картине Брюллов показал себя и как новатор, используя два источника света - горячий красный свет на заднем плане, передающий ощущение надвигающейся лавы, и холодный зеленовато-голубой на переднем плане, добавляющий сюжету дополнительную драматургию.

Яркий и насыщенный колорит этой картины также нарушает классические традиции и позволяет говорить о художнике как о романтике.

Триумфальное шествие картины

Карл Брюллов работал над полотном в течение шести лет - с 1827 по 1833 год.

Впервые картина была представлена публике в 1833 году на выставке в Милане - и тут же произвела фурор. Художника чествовали, как римского триумфатора, о картине писали хвалебные отзывы в прессе. Брюллова встречали на улице аплодисментами, а во время его переездов на границах итальянских княжеств не требовали паспорта: считалось, что каждый итальянец и без того знает его в лицо.

В 1834 году «Последний день Помпеи» был представлен на парижском Салоне. Французская критика оказалась не в пример итальянской сдержаннее. Но профессионалы оценили работу по достоинству, вручив Брюллову золотую медаль французской Академии художеств.

Полотно произвело сенсацию в Европе, и его с нетерпением ждали в России. В том же году оно было отправлено в Санкт-Петербург. Увидев картину, Николай I изъявил желание лично познакомиться с автором, однако художник отправился с графом Владимиром Давыдовым в путешествие по Греции, а на родину вернулся только в декабре 1835 года.

11 июня 1836 года в Круглом зале российской Академии художеств, где была выставлена картина «Последний день Помпеи», собрались почетные гости, члены Академии, художники и просто любители живописи. Автора полотна, «великого Карла», внесли в зал на руках под восторженные крики гостей.«Толпы посетителей, можно сказать, врывались в залы Академии, чтобы взглянуть на «Помпею» , - пишет современник и свидетель того успеха, равного которому ни один русский художник не знал.

Заказчик и владелец картины Анатолий Демидов подарил ее императору, а Николай I поместил ее в Эрмитаже , где она находилась в течение 60 лет. А в 1897 году была переведена в Русский музей .

Картина буквально взбудоражила все российское общество и лучшие умы того времени.

Искусства мирные трофеи
Ты внес в отеческую сень.
И был «Последний день Помпеи»,
Для русской кисти первый день! -

написал о картине поэт Евгений Боратынский.

Александр Пушкин также посвятил ей стихи:

Везувий зев открыл - дым хлынул клубом, пламя
Широко развилось, как боевое знамя.
Земля волнуется - с шатнувшихся колонн
Кумиры падают! Народ, гонимый страхом,
Под каменным дождем, под воспаленным прахом,
Толпами, стар и млад, бежит из града вон.

Упоминает «Последний день Помпеи» и Михаил Лермонтов в романе «Княгиня Лиговская»: «Если вы любите искусство, то я могу сказать весьма приятную новость: картина Брюллова «Последний день Помпеи» едет в Петербург. Про нее знала вся Италия, французы ее разбранили» , - Лермонтов явно знал об отзывах парижской прессы.

Российский историк и путешественник Александр Тургенев говорил, что эта картина составила славу России и Италии.

А Николай Гоголь посвятил картине большую статью, написав: «Кисть его вмещает в себе ту поэзию, которую только чувствуешь и можешь узнать всегда: чувства наши всегда знают и видят даже отличительные признаки, но слова их никогда не расскажут. Колорит его так ярок, каким никогда почти не являлся прежде, его краски горят и мечутся в глаза. Они были бы нестерпимы, если бы явились у художника градусом ниже Брюллова, но у него они облечены в ту гармонию и дышат тою внутреннею музыкою, которой исполнены живые предметы природы» .