История жизни
Непокоренный демон музыки

Он не получил никакого музыкального образования, нигде не учился, и мне сказали, что такой вот юноша хочет поступить в консерваторию. Он сыграл Бетховена, Шопена, и я прошептал окружающим: «По-моему, он гений».
Генрих Нейгауз
Святослав Теофилович Рихтер всегда избегал интервью. И, кажется, изменил этому обычаю лишь однажды. За несколько месяцев до своей смерти он дал интервью французскому телевидению. Телефильм в разных странах Европы шел под разными названиями: где-то - «Рихтер. Непокоренный», где-то - «Тайна Рихтера». Оба они, каждое по-своему, вполне отражают суть фильма, которым удивительный легендарный музыкант как бы подвел итог своей жизни, с невероятной откровенностью поведав миру о таких ее деталях, к которым и близко не подпускал никого и никогда.
В канун 90-летнего юбилея маэстро мы предлагаем вашему вниманию небольшую часть его монолога, лишь изредка позволяя себе прерывать великого мастера.
Такая противная память
«У меня хорошая, но ужасно противная память. Я помню всех людей, с кем встречался, когда ездил на гастроли, знакомых, их знакомых, я много ездил... Цифры не запоминаю, адреса не помню, хотя отчетливо помню свой адрес в Одессе: Нежинская, дом 2, квартира 15... Когда мне было 16 лет, в 1931 году, папа меня познакомил с сестрами Семеновыми - это были его поклонницы: Ольга Васильевна, Вера Васильевна, Мария Васильевна, их было восемь сестер. Их называли «чудачками», они жили, одевались так, как будто не было никакой революции, все как в старые времена. Это была моя первая публика. В 16 лет в их доме я играл первый концерт Шумана... Я имел у них успех... Захотелось стать пианистом... Я ненавижу свои воспоминания, но все помню...
Я родился в Житомире. Мой отец был чистый немец. Он учился в Вене, сидел на скамье с Францем Шейкером, занимался как пианист и композитор. Папа прожил в Вене 22 года. Мама моя - русская, Москалева, отец ее был помещик, и мама стала ученицей моего отца, когда летом он приезжал в Житомир. Папа был очень талантливый пианист. После окончания консерватории в Вене он приехал в Житомир, женился, и ему предложили место в Одессе в консерватории. Я в этот момент заболел тифом, и меня нельзя было везти в Одессу, а мама поехала к отцу. Я остался в Житомире у тети Мери и увидел маму только через четыре года. Моя мама была весьма блестящая дама, очень светская, даже слишком, с тех лет я не люблю светскость...
В 8-9 лет я начал играть. Никогда не играл гаммы, никогда, сразу начал учить Первый ноктюрн Шопена... Папа был в ужасе, а мама говорила: пусть занимается как хочет, и я играл все, что хотел: «Тангейзера», «Лоэнгрина».
У меня была страшная тяга к театру, и в 15 лет я начал аккомпанировать в сборных концертах, ездил по клубам, стал зарабатывать, однажды заработал даже мешок картошки. Три года проработал во Дворце моряков, а потом меня взяли в оперу. На опере я воспитался. Сначала был репетитором балета. Тогда в Одессе был хороший театр. Ставили «Турандот», а я хотел дирижировать «Раймондой». Главным дирижером был Столерман - очень хороший музыкант, хотя и не очень приятный человек. Он застрелил свою жену из ревности, она сожгла все его произведения, он писал музыку...
Папа давал уроки, он преподавал даже детям германского консула и брал меня с собой... В 19 лет мне пришла идея сыграть шопеновский концерт. В зале клуба инженеров (зал был небольшой) было много народу, знакомые, конечно. Кончил я играть Четвертой балладой Шопена, на бис сыграл Четвертый этюд.
Время было очень трудное. В 1933 году во всех церквях сняли купола, собор был разрушен. Сначала скинут был колокол, а на место собора поставили какую-то школу, мизерную, так было повсюду... Одесса ко мне была враждебна. Помню, был страх и в 1935-м, и в 1936-м - от звонков в дверь, страх перед звонком. А потом наступило время идти на военную службу, и я уехал в Москву.
Мои учителя: папа, Нейгауз и Вагнер. Нейгауз был замечательный человек. Он был похож на моего отца как тип, только гораздо легче».
Прощание с легендой
«Меня приняли, взяв обещание, что я сдам все экзамены. Но я ничего не сдавал... Нейгауз был мне как отец. Я жил у Нейгауза. Он освободил мой звук и дал ощущение пауз... В пианизме ведь много театра. Самое главное ощущение - неожиданность, только она производит впечатление. Сам Нейгауз играл неровно. Помню его концерт из произведений Шумана. Сонаты были сыграны ужасно, играл, как сапожник, в каждом такте фальшивые ноты, а «Крейслериана» - это было чудо, так никто никогда не играл. От Нейгауза у меня манера высоко сидеть...»
Заканчивая консерваторию, Святослав Рихтер должен был получить диплом с отличием. Однако этому мешала плохая успеваемость по марксизму-ленинизму.
На экзамене по этому предмету преподавателей попросили задать Рихтеру самый легкий вопрос. Его спросили: «Кто такой Карл Маркс?» Рихтер ответил неуверенно: «Кажется, социалист-утопист...»
«...Никто никогда не пишет, что мой отец был расстрелян перед приходом в Одессу немцев, а я ведь ничего не знал, я жил тогда в Москве. Это темная страница в моей биографии. Был такой человек по фамилии Кондратьев, он был сыном очень высокого чиновника немецкого происхождения при царе и после революции изменил свою немецкую фамилию. Он работал в консерватории в Одессе, много болел, лежал с туберкулезом костей, моя мама за ним ухаживала, но это все было неправдой, это была симуляция, которая длилась двадцать лет. Он встал, когда пришли немцы.
Когда началась война, родителям предложили эвакуироваться, но мама отказалась. Кондратьев переехал к нам, думаю, что папа все понимал. Они ушли при немцах в 1941 году, Кондратьеву и маме удалось уехать, и тогда он взял фамилию Рихтер и считался моим отцом. Я злился, когда мне говорили: «Мы видели вашего отца»... Я приехал к маме незадолго до ее смерти в Германию. Она была в больнице. Самое ужасное - мой концерт в Вене. Я только приехал, и в день концерта ко мне в номер приходит Кондратьев, он был очень неприятный человек, специально прилетел и говорит: «Моя жена умирает». Я не мог играть и провалился, конечно. Газеты писали: «Прощание с легендой». Я, правда, ужасно играл...»
Моя карьера началась с войны
«Первый раз я играл в большом зале консерватории 30 декабря 1941 года концерт Чайковского. А в марте - еще до войны - в зале Чайковского играл Пятый концерт Прокофьева, дирижировал автор - это было знаменательно, я до этого играл его Шестую сонату. Прокофьев меня слышал впервые. Он был человек резкий, опасный, мог так вас «ударить об стенку»... Писал он по заказу - человек был беспринципный, но композитор гениальный. У него есть такое произведение «Здравица» о Сталине, его теперь не играют, там слова про Сталина восхваляющие. Сочинение абсолютно гениальное. Прокофьев как бы говорил: «Я и это могу».
Помню мой первый сольный концерт в малом зале консерватории летом 1942 года. Я играл Прокофьева и шесть прелюдий Рахманинова. Прокофьев всегда ругал Рахманинова, а почему? Был под его влиянием. Стиль Прокофьева вышел из Рахманинова. Такая четкость - это от него...
Вся карьера моя началась с войны. Много ездил: Мурманск, Архангельск, Закавказье - в 1942 году. В Ленинграде я играл впервые 5 января 1944 года. Я приехал туда 31 декабря и был совсем один. Так и встретил один Новый год. Смотрел в окно, повсюду еще были следы разрухи и разрушений. На следующий день после концерта посмотрели мой паспорт и сказали: «Вам надо немедленно уехать». «Немец, немец», а немцы говорят «русский, русский». Помню, публика на концерте в Ленинграде сидела в шубах, окна были выбиты, а мне было не холодно, если я играю - мне не холодно. Это был очень хороший концерт... Седьмую сонату Прокофьева я выучил за четыре дня. Прокофьев любил пианиста Максимилиана Шмидтхофа, посвятил ему Вторую сонату, а его памяти - Второй концерт. Восьмую сонату он посвятил Гилельсу, он ее очень хорошо играл, а мне сказал: «А для вас я пишу Девятую сонату»...
Тогда я много играл на похоронах. Помню, умер какой-то кларнетист и была панихида. Играли Игумнов, Нейгауз, оркестром дирижировал Аносов, отец Гены Рождественского, а потом вышла певица, она мне ужасно понравилась и выглядела как принцесса. Пела замечательно, и только потом я понял, что это была Нина Дорлиак».
Рихтер подошел к Дорлиак и сказал: «Я хотел бы с вами дать концерт». Она не поняла его, подумав, что он хочет с ней сыграть концерт пополам, одно отделение - он, другое - она, ей и в голову не пришло, что он хочет ей аккомпанировать, ведь он был уже очень знаменит...
Я играю для себя
«У меня квартиры не было, и в 1946 году я переехал к Нине Львовне. Квартира была коммунальная, много соседей, но, как говорит Нина, «он неприхотливый, у Нейгаузов спал под роялем».
Много позже, в 60-х годах, Рихтер построил дом под Тарусой. Пока дом строился, Рихтер жил в избушке бакенщика. В нее, не дожидаясь конца строительства, он первым делом привез свой рояль. И... все. Так и жил - рояль и больше ничего.
«В 1948 году мы с Ниной Львовной сыграли концерт: первое отделение - Римский-Корсаков, второе - Прокофьев. Ничего прошло, хотя время было страшное, постановление ЦК и прочее...
За границей я играл впервые в Праге, а потом никуда не выезжал и ничего, много ездил - играл в Сибири, мне все интересно.
До 1953 года я не выезжал, а в 53-м Сталин - «ауфидерзейн», я в это время был в Тбилиси. Мне говорят: «Вам надо лететь в Москву, играть на похоронах Сталина». А вылететь было невозможно, так я полетел в самолете, маленьком военном, на котором везли венки из Грузии. Играл на пианино и близко видел и мертвого Сталина, и Маленкова и всех руководителей. Сыграл и вышел на улицу. Москва была в трауре, я - нет. Но я всегда был далек от политики, она меня не интересовала... В США лететь не хотел, знаю, что Юроку все время говорили, что Рихтер болен, он не может».
Известные музыканты ходили в ЦК и просили, чтобы Рихтеру разрешили выезд, что неудобно: американцы все время спрашивают, почему не приезжает Рихтер?
«Вопрос решил окончательно Хрущев по просьбе Фурцевой. Со мной ездили двое, охраняли...» Кстати, коль уж речь зашла о министре культуры СССР Фурцевой. С ней в жизни Рихтера связан такой анекдотический эпизод. Беседуя со Святославом Рихтером, Фурцева принялась в сердцах жаловаться ему на скверное поведение Мстислава Ростроповича: «Что он себе позволяет! Почему у него на даче живет этот кошмарный Солженицын?! Какое безобразие!» «Совершенно с вами согласен! - вдруг с горячностью поддержал ее Рихтер. - Конечно, безобразие! У них там так тесно, пускай Солженицын лучше живет у меня!» Это не был демарш, просто Рихтер был фантастически далек от политики...
Святослав Теофилович выехал на Запад. Сначала в мае 1960 года в Финляндию, затем в октябре того же года в Соединенные Штаты. Ему было уже сорок шесть лет. Затем он отправился в Европу: посетил Англию, Францию, Германию, Италию, Скандинавию. Однако Рихтер недолго следовал заранее составленному расписанию заграничных концертов. Так, после четырех турне в Соединенных Штатах он отверг все новые предложения выступить в этой стране, внушающей ему чувство отвращения, за исключением, как он сказал сам, «музеев, оркестров и коктейлей». «Америка - это стандарт, мне она не понравилась...»
В возрасте семидесяти с лишним лет Рихтер уехал из Москвы в автомобиле и возвратился лишь спустя полгода. За это время он проехал расстояние до Владивостока и обратно, не считая недолгой вылазки в Японию, и в условиях, о которых просто страшно подумать, дал добрую сотню концертов в городах и самых глухих поселках Сибири...
«...Я не играю для публики, я играю для себя, и чем лучше играю для себя, тем лучше воспринимает концерты публика. Самое трудное и важное в музыке - это пианиссимо. Я обычно играл три часа в день, занимался, ну, когда надо было срочно что-то выучить, то играл по 10-12 часов, но это не часто. Это неправда, что я много занимался. У меня было 80 концертных программ, я их играл наизусть, а однажды подумал: надо внимательно смотреть в ноты, тогда будешь играть, как написано, и стал играть по нотам.
Сейчас в концертной жизни все изменилось, заранее составляются планы, а я ненавижу всю эту планировку. Сейчас ты в форме, а завтра все сорвется... Я готов сыграть и в школе без гонорара, играю в маленьких залах без денег, мне все равно...
Сейчас я старый человек. Я бы хотел играть Скарлатти, Шенберга, но уже нет сил. Прокофьев больше всего любил Гайдна. Я тоже: он какой-то свежий, я люблю Гайдна больше, чем Моцарта. Сил мало, хотя вот недавно выучил Второй концерт Сен-Санса, я его очень боялся. Для старого человека - неплохо. Я ведь человек холодный, несмотря на весь мой темперамент. Себя я хорошо знаю - есть вещи, которые мешают не в музыке, а в жизни. Я себе не нравлюсь. Все».

Материал с сайта http://event.interami.com/index.php?year=2005&issue=11&id=1564

«Есть какие-то переходные мгновения, когда ушедшее еще не стало полностью прошлым.
Есть кадры бытия, хоть исчезнувшие, но еще зримые, осязаемые и существующие в какой-то своей реальности...» Е.Мравинский.

Вот и Святослав Теофилович Рихтер видится мне еще живым, я слышу в его исполнении одухотворенную стихию, окрыленность, которые сдерживаются силой его интеллекта. Но прошло уже больше 10 лет после его смерти.

Рихтер был не только выдающимся пианистом, но и носителем высочайшего артистического и нравственного авторитета, олицетворением современного универсального музыканта-просветителя. Огромный репертуар Рихтера, расширявшийся вплоть до последних лет его активной жизни, включал музыку разных эпох, от "Хорошо темперированного клавира" Баха и сюит Генделя до Концерта Гершвина, Вариаций Веберна и "Движений" Стравинского.

А 20 марта вся планета будет праздновать 100-летие со дня его рождения.

Интересна и трагична биография С.Т.Рихтера.

Отец Теофила Дмитриевича Рихтер был настройщиком пианино и музыкантом, а потому и Теофил стал музыкантом. Показав выдающиеся музыкальные способности, Теофил отправился учиться в Венскую консерваторию, где обучался в 1893−1900 годах. Затем он возвращается в Житомир и работает до 1916 года в Музыкальном училище.

В Житомире Рихтер женится на русской девушке, дочери житомирского помещика Анне Павловне Москалёвой. 20 марта 1915 года родился сын Святослав. С трехлетнего возраста мать, а потом отец обучают Светика музыке.

В 1916 году семья переезжает в Одессу, где Теофил Рихтер становится органистом в лютеранской кирхе, ему предоставляется квартира в доме служителей кирхи. Параллельно Теофил Рихтер преподавал в консерватории общее фортепиано. По мнению коллег, он занимал из-за своей скромности «место ниже, чем того заслуживал».

В 1925—1926 годах, когда уже подрастает его сын, «общественность» ему вменяет в вину, что он — «работник культа». «Такие люди не имеют права воспитывать советскую молодёжь». Несмотря на протесты пастора кирхи Шеллинга, Рихтер перестаёт работать в кирхе и становится «артистом оркестра» Оперного театра. Именно в это время театр приобрёл небольшой орган, на котором Рихтер исполняет органные партии. Для содержания семьи Рихтер давал также частные уроки.

После начала Великой Отечественной войны, в августе 1941 года Т. Д. Рихтер был арестован по ст. 54-1а УК УССР. Ему вменялись в преступление посещения немецкого консульства, которые происходили в 1932—36 годах. Был приговорен к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией имущества. Приговор был приведен в исполнение 6 октября 1941 года. Реабилитирован посмертно в феврале 1962 года.

Святослав Рихтер исполняет вальс "Старая Вена", написанный его отцом, Теофилом Рихтер. Это было 1 января 1988 года.

Итак, Святослав Теофилович Рихтер родился в Житомире (Украина) в семье обрусевших немцев. Мать его, Анна Москалева была дворянкой. Она была моложе Теофила на 20 лет.

В 1916-м молодой отец получил приглашение в Одессу - органистом местной лютеранской кирхи. Павла. «Я в этот момент заболел тифом, - вспоминал позднее Рихтер, - и меня нельзя было везти в Одессу». Теофил уехал в приморский город один. Но так получилось, что и он заболел тифом, поэтому Анна, оставив сына на попечении своих родственников, отправилась в Одессу спасать мужа. «Я остался в Житомире у тети Мэри, - рассказывал Рихтер, - и увидел маму только через четыре года».

С Одесской Кирхой тесно связано имя отца великого пианиста Святослава Рихтера - Теофила Даниловича.
Жили Рихтеры в Одессе в пасторском доме на улице Нежинская, 32 .

Семья соединилась в Одессе лишь в начале 20-х годов. Святослав учился играть на произведениях Шопена В доме Рихтеров стояла фисгармония и часто звучала музыка. Отец, как ни странно, не давал сыну систематических уроков музыки, однако следил за его музыкальным развитием. «Я часто спрашивал папу о тех или иных произведения, - рассказывал пианист, - и получал ценные советы. Лет в 8-9, я начал играть. Никогда не играл гаммы - сразу начал учить первый ноктюрн Шопена...

Отец был в шоке, а мама говорила: пусть занимается, как хочет, и я играл все, что хотел: "Тангейзера", "Лоэнгрина" »... Первые опусы сына записаны рукой отца« Вечер в горах »,« Утренние птички » , «Сон».

Святослав Рихтер с родителями и родственниками

Свой первый концерт юный Рихтер дал 19 февраля 1934 года в Одессе, исполнив ряд трудных произведений Ф.Шопена. В 15 лет Рихтер начал аккомпанировать в сборных концертах, ездил по клубам, три года работал во дворце моряков, а затем его взяли в оперу. В Оперном театре Рихтер был сначала репетитором балета, а затем - концертмейстером. Однако он мечтал стать дирижером, и работать с оркестром. И такая возможность вскоре появилась.

В 1937 году в Одесскую консерваторию приехал принимать госэкзамены знаменитый пианист и педагог Генрих Нейгауз. Его попросили прослушать юного концертмейстера Оперного театра. Через 15 минут после того, как Рихтер начал играть, Нейгауз предложил Святославу поступать в него в Московскую консерваторию. Так 22-летний музыкант оказался в Москве - городе, с которым будет связана вся его дальнейшая жизнь.

Московский дебют Рихтера состоялся в 1940 году, когда он первым после автора сыграл Шестую фортепианную сонату С.С.Прокофьева. В 1941 году его отец был репрессирован как немецкий шпион, мать Рихтера - Анна Павловна (1892-1963) - вынуждена была эмигрировать в Германию и была лишена возможности не только видеться с сыном, но и переписываться с ним. Во время Великой Отечественной войны Рихтер вел активную концертную деятельность, выступал в Москве, гастролировал по другим городам СССР, играл в блокадном Ленинграде. В 1945 году Рихтер был удостоен первой премии на Всесоюзном конкурсе музыкантов-исполнителей (другая первая премия досталась М.Л.Ростроповичу). С 1945 года начал выступать, кроме сольных концертов, в ансамбле с певицей Ниной Львовной Дорлиак (1908-1998), которая стала его постоянным музыкальным партнером и спутником жизни. В 1947 году получил диплом Московской консерватории. В 1955 году ему было присвоено звание «Народный артист РСФСР», в 1961 году - звание «Народный артист СССР».Выступления Рихтера пользовались огромным успехом (Г.Г.Нейгауз прямо называл своего ученика «гением»; Д.Д.Шостакович говорил о нем как об «экстраординарном явлении» - помимо прочего, пианист обладал «фотографической памятью», мгновенно выучивал новые произведения и великолепно читал с листа оркестровые партитуры, в том числе только что созданные). В 1960 году Рихтер выступил с концертами в Хельсинки, Чикаго и Нью-Йорке, и вскоре стал необычайно популярным на Западе. Однако пианист вовсе не был склонен вести жизнь странствующего виртуоза: необычайно серьезный и глубокий музыкант, Рихтер предпочитал постоянную работу над совершенствованием своего мастерства и расширением репертуара. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 марта 1975 года Рихтеру Святославу Теофиловичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот» (№ 16554). С.Т.Рихтер - инициатор ежегодного летнего фестиваля Музыкальные празднества в Турени (проводятся с 1964 года в помещении средневекового амбара в Меле близ Тура, Франция) и ежегодного зимнего фестиваля «Декабрьские вечера» (проводится с 1980 года в московском Музее изобразительных искусств имени А.С.Пушкина). Последние публичные выступления Рихтера состоялись в 1994 году. В сознании нескольких поколений отечественных музыкантов и любителей Рихтер запечатлелся не просто как пианист, пусть даже очень крупный, но как носитель высочайшего артистического и нравственного авторитета, олицетворение современного универсального музыканта-просветителя. Репертуар Рихтера включал музыку разных эпох, от И.С.Баха и Г.Ф.Генделя до И.Ф.Стравинского, П.Хиндемита, Б.Бриттена и Д.Гершвина. Его высшие исполнительские достижения связаны с творчеством Й.Гайдна, Л.Бетховена, Ф.Шуберта и других романтиков, М.П.Мусоргского, К.Дебюсси, Б.Бартока, С.С.Прокофьева (который посвятил Рихтеру свою Девятую сонату), Д.Д.Шостаковича. Искусство Рихтера, одушевленное стремлением к точной передаче композиторского замысла, характеризовалось фантастическим богатством пианистических красок, ярко выраженным волевым началом и исключительной духовной силой. Рихтер был не только выдающимся солистом, но и уникальным ансамблистом; среди его партнеров - певцы Д.Фишер-Дискау и П.Шрайер, инструменталисты Д.Ойстрах, М.Л.Ростропович, российские музыканты более молодого поколения, в том числе О.М.Каган, Н.Г.Гутман и Ю.А.Башмет, видевшие в Рихтере своего наставника. Пианистический стиль Рихтера можно в целом охарактеризовать как мощный, мужественный, в высшей степени сосредоточенный, чуждый внешнего блеска ; всякий раз его манера соответствовала стилю исполняемой им музыки. Он сделал много записей, причем лучшие из них - записи непосредственно с концертов. Последний концерт пианиста состоялся в марте 1995 года в городе Любек (Германия). В последние годы жил в Париже, а незадолго до кончины - 6 июля 1997 года - возвратился домой, в Россию. Скончался 1 августа 1997 года в Москве от сердечного приступа, на 83-м году жизни. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Награжден советскими тремя орденами Ленина (19 марта 1965, 20 марта 1975, 20 марта 1985), орденом Октябрьской Революции (1980), российским орденом «За заслуги перед Отечеством» 3-й степени (17 марта 1995), другими орденами и медалями, а также орденами и медалями иностранных государств, в том числе французским орденом «За заслуги в области литературы и искусства» (1985). Лауреат Ленинской премии (1961), Сталинской премии 1-й степени (1949), Государственной премии РСФСР (1987), премии «Грэмми» (1960), премии Роберта Шумана (1968), премии Леони Соннинг (1986). Почетный доктор Страсбургского университета (1977), Почетный доктор Оксфордского университета (1992).

Рихтер не только музыкант, но и талантливейший художник, он много рисовал и писал, никогда не учившись профессионально. Некоторые из наших лучших старых художников говорили, что если бы Рихтер посвятил свою жизнь живописи, то достиг бы в ней того же, той же высоты, какую он достиг в области пианизма. Художник и друг музы-канта Анна Ивановна Трояновская говорила: «Рисовал он исключительно по впечатлению и по памяти: у него были какие-то словно выработанные понятия о пространстве, об удалении, о перспективе, а чувство тона и цвета было просто исключитель-ным. Но самое удивительное в нем — это инстинкт движения. Это, вероятно, как раз и должно быть свойственно музыканту... Память у него была фено-менальная. И воображение тоже. Совершенно ясно, что без невероятного воображения он не смог бы представить себе мысль композитора, над вещью ко-торого он работает».

С.Рихтер. Улица в Пекине.

Женой великого пианиста Святослава Рихтера была Нина Дорлиак , это общеизвестно. Но мало кто знает, что всю жизнь рядом с ним была удивительная женщина Вера Прохорова, благословившая его на брак с Дорлиак.
Дочь последнего владельца Трехгорной мануфактуры Вера Прохорова встретила свою любовь в 1937 году, когда ей было 19 лет. И до самой смерти на протяжении 75 лет она была верна этому чувству. Она не захотела ни за кого другого выходить замуж. Не захотела иметь детей. Ее единственной любовью был Святослав Рихтер. По телеканалу " Культура" в 2013 году показали фильм "Свет мой и чужой" об этой тайной любви.

Недавно появилась книга Веры Прохоровой «Четыре друга на фоне столетия» . Она писала свои мемуары всю жизнь. Это удивительная книга, написанная самым близким другом Святослава Теофиловича Рихтера. Они познакомились в 1937 году, когда Рихтер приехал к Г.Нейгаузу поступать в Московскую консерваторию. Нейгауз прописал Рихтера к себе, а жена Нейгауза была родной теткой Веры Прохоровой, которой было всего 17 лет, когда между ними при первой встрече пробежала искра любви, но прожил свою жизнь Рихтер с певицей Ниной Дорлиак, которая была много старше Рихтера, но любил он всю жизнь только свою маму и Веру Прохорову. Удивительная книга. В этой книге много действующих лиц: Борис Пастернак и Михаил Булгаков, Константин Станиславский и Марина Цветаева, знаменитый профессор Московской консерватории Генрих Нейгауз и сталинский нарком Ежов, Юрий Нагибин и Белла Ахмадулина, художники Валентин Серов и Роберт Фальк, академик Андрей Сахаров и министр культуры Екатерина Фурцева и многие другие - великие и не очень - персонажи. Она читается на одном дыхании.

Я процитирую Вам несколько страниц из этой книги самого близкого друга С.Т.Рихтера.

"В 1937 году Слава приехал из Одессы в Москву поступать в консерваторию к Генриху Нейгаузу. Хотя Светик нигде не учился (только дома отец занимался с ним), Нейгауз сказал: «Это ученик, которого я ждал всю жизнь». Потом Генрих Густавович в одном из писем напишет: «Рихтер — гениальный человек. Добрый, самоотверженный, деликатный и способный чувствовать боль и сострадание».

И Слава начал учиться в консерватории. Поначалу жил у друзей, а потом его прописали у Нейгауза, и он перебрался туда.

Родители его остались в Одессе.

Отец был на 20 лет старше матери. Слава рассказывал, что тот был замечательным музыкантом, играл на органе и даже сам что-то сочинял. Преподавал в консерватории и играл в кирхе.

Мать его была русской — Анна Павловна Москалева. Очень красивая женщина каренинского типа — полноватая, с грациозными движениями. Была абсолютно рыжей. Когда ее спрашивали, чем она красит волосы, Анна Павловна подзывала Славу, и он выбегал «красненький, как апельсинчик».

Если отец был от него, может быть, несколько далек, то мать была для Славы всем. Она очень хорошо готовила и замечательно шила. Семья в основном и жила на деньги, которые своим мастерством зарабатывала Анна Павловна. Утром она шила, днем убиралась и готовила, а вечером снимала халат, надевала платье, причесывалась и принимала гостей.

Среди друзей дома был некий Сергей Дмитриевич Кондратьев. Это был человек, внешне очень похожий на Ленина. Инвалид, который мог передвигаться только по квартире. Обеды ему приносила Анна Павловна. Кондратьев был музыкантом-теоретиком и занимался с Рихтером. Слава рассказывал, что этого человека, давшего ему очень много в смысле теории музыки, он не выносил.

Славу раздражала его слащавость. Кондратьев, например, писал Свете в Москву: «Дорогой Славонька! Сейчас у нас зимушка-зима, морозушко постукивает своей ледяной палочкой. Уж до чего хороша русская зимушка, разве сравнишь ее с заморской!»

23 июня 1941 года Слава должен был лететь в Одессу. Из-за того, что началась война, все рейсы были отменены. Но несколько писем от матери Светик получить успел. Анна Павловна писала, что у папы все нормально, а она ходит к Сергею Дмитриевичу и думает перевезти его к ним, так как передвигаться по Одессе с каждым днем становится все сложнее. Светик восхищался мамой: «Она по 20 км проходит, чтобы ухаживать за больным».

Потом Одессу захватили немцы, и переписка прекратилась.

Все это время Светик рассказывал о маме, мечтал, как она приедет к нему в гости. Когда мы готовили картофельные очистки — другой еды не было, — он говорил: «Вкусно получается. Но мама приедет и научит вас готовить еще вкуснее».

* * *

Хотя время было голодное, когда Светик возвращался с выступлений на фронте, то каждый раз привозил консервы, и мы устраивали настоящие пиршества. Соседи удивлялись тому, что у нас происходит: раздаются крики «Бей! Режь!» А это Светик кричал: «Пей! Ешь!»

Мало того, Светик как-то воскликнул: «Как скучно мы живем!» — и предложил устроить домашний спектакль.

Мы разыграли с ним сцену из «Войны и мира», в которой Пьер Безухов узнает, что Элен ему неверна и в гневе бросает в нее чем-то тяжелым. Я играла Элен. После представления Светик похвалил меня: «Как здорово у тебя получилось! Ты так естественно пригнулась». А что мне оставалось делать, когда у меня над головой просвистела огромная партитура Вагнера!

Потом Светик стал раздумывать, как обыграть «Времена года» Чайковского. Выбрав «Подснежник», попросил дать ему белую простыню. А когда ему отказали — война же, не до стирок — и дали уже пожелтевшую, он не расстроился: «Ну и ладно, пусть будет как будто мартовский снег».

Мы каждый день ждали, что его могут арестовать и до пяти утра не ложились спать и читали. Ведь узнать его новый адрес НКВД не составило бы никакого труда. Но, наверное, им было не до этого или просто лень. А мы за это время успели столько прочесть — и Шекспира, и Ибсена, и Мольера.

Все эти годы Светик жил надеждой встречи с родителями.

Мама была для него всем. «Я только скажу, а мама уже смеется. Я только подумаю, а мама уже улыбается», — говорил он.

Анна Павловна была ему и подругой, и советчиком, и основой нравственности.

До войны она приезжала в Москву и обворожила нас всех — и молодых, и взрослых. Мы все стали писать ей письма.

Одна из знакомых девушек Славы написала Анне Павловне, что Рихтер не вернул ей книгу. И добавила, что, наверное, «все таланты таковы». Анна Павловна тут же прислала сыну письмо: «Как стыдно тебе будет, если тебя станут ценить только как талант. Человек и талант — разные вещи. И негодяй может быть талантлив».

Вот такими у них были отношения.

Неудивительно, что мы все находились под обаянием ожидания встречи с Анной Павловной.

Когда Одессу освободили, туда поехал знакомый Светика, инженер по профессии, который должен был оценить состояние города. Через него Светик передал матери письмо, мы тоже написали ей.

Это было в апреле. Святослав уехал на гастроли, а мы ждали возвращения этого знакомого инженера. Уже прошел срок, когда он должен был вернуться, а у нас мужчина так и не появился. Тогда я сама поехала к нему за город. Отыскала его дом, вижу, он на огороде что-то делает. И такое у меня появилось предчувствие, что лучше бы мне к нему не подходить. Но я отогнала эти мысли. «Плохие новости, — встретил меня мужчина. — Отца Светика расстреляли. А Анна Павловна, выйдя замуж за Кондратьева, ушла с немцами».

Оказалось, что этот Кондратьев был до революции большим человеком и его настоящая фамилия чуть ли не Бенкендорф. В 1918 году при помощи дирижера Большого театра Голованова и его жены певицы Неждановой ему удалось поменять паспорт и стать Кондратьевым. Больше двадцати лет он притворялся инвалидом. А мать, которой так восхищался Светик, имела с ним роман. И в конце концов даже перевезла его к себе. Получилось, что ходила Анна Павловна не к больному товарищу, а к возлюбленному. И предала и мужа, и сына. Она ведь отдала мужа на смерть. Светик рассказывал: «Это не доказано, но говорят, что сам Кондратьев на отца и донес».

За неделю перед сдачей Одессы родителям Рихтера предложили эвакуироваться. Но поскольку Кондратьева с ними не брали, Анна Павловна уезжать отказалась. Тем самым подписав мужу смертный приговор. Если немец Рихтер не хочет уезжать накануне сдачи Одессы, вывод напрашивался один: он ждет фашистов. Отца Святослава арестовали, погрузили с другими одесскими немцами на баржу и утопили в море.

«Папе и маме предложили эвакуироваться, — рассказывал потом Светик. — Но Кондратьева не брали. И мама отказалась. Я думаю, что папа все понял».

Когда в город вошли немцы, Кондратьев обнародовал, кто он на самом деле. Более того, женился на Анне Павловне и взял ее фамилию. Когда много лет спустя Светик приехал к матери в Германию и увидел на дверной дощечке надпись «С. Рихтер», ему стало дурно. «Я не мог понять, при чем здесь я, — рассказывал он мне. — И только потом догадался, что „С“ — это „Сергей“».

Светику за границей часто говорили: «Мы видели вашего отца». Он отвечал: «Мой отец был расстрелян». Вот так…

По дороге из Тбилиси, где он гастролировал, Светик остановился в Киеве у своей знакомой, жены знаменитого глазного врача Филатова, и она ему все рассказала о судьбе родителей.

Она была ближайшим другом его отца. Сперанская ее фамилия. «Я не могла себе представить, чтобы человек на моих глазах мог так измениться, — вспоминала она потом. — Он начал таять, похудел, рухнул на диван и зарыдал. Я всю ночь просидела с ним».

Когда мы с сестрой встречали Славу на вокзале, у него было абсолютно больное лицо. Он вышел из вагона, словно выпал, и сказал: «Випа, я все знаю».

До 1960-го года эту тему мы не трогали…

В итоге долгих разговоров мы со Светиком решили, что все дело было в гипнозе. Ведь у Анны Павловны произошло полное изменение личности.

То, что на нее мог подействовать гипноз, говорит один эпизод. Она сама рассказывала мне, как молоденькой девушкой из Житомира, где тогда жила, поехала навестить в соседний городок свою подругу. Во время обратного пути в купе напротив нее сидел молодой человек, интеллигентный, с интересным лицом, обычно одетый, средних лет. И пристально на нее смотрел.

«И вдруг я поняла, — говорила Анна Павловна, — что он мне дает какие-то указания. Поезд замедлил ход, мы подъезжали к станции перед Житомиром. Мужчина встал с места, и я тоже встала и пошла за ним. Я чувствовала, что просто не могу не идти. Мы вышли в тамбур. И в это время из соседнего купе появилась моя приятельница и обратилась ко мне: „Аня, ты с ума сошла! Житомир же следующая станция!“ Я повернулась в ее сторону, а этот человек как в воздухе растаял, и больше я его не видела. Поезд тем временем отправился дальше».

Потом, когда после всего произошедшего мы с сестрой были в Одессе, то встретились с подругой Анны Павловны. «Она всю войну ждала Светика, — рассказала нам эта женщина. — Но когда немцы уходили, она пришла ко мне с маленьким чемоданом, совершенно бледная, глядела куда-то вдаль и говорила: „Я ухожу“.»

Подруга пыталась ее образумить, но Анна Павловна стояла на своем: «Я ухожу».

* * *

Его долгое время не выпускали за границу. В качестве пробной поездки отправили в Китай, где он играл перед Мао Цзэдуном. Светик потом рассказывал, что Мао при встрече улыбнулся ему и затарабанил пальцами в воздухе, желая показать, как Рихтер играет на рояле.

Потом усилиями многих людей, в частности Любови Орловой (Светик считал, что именно она уберегла его от ареста, она ведь была довольно влиятельной персоной), его наконец стали выпускать за границу.

Орлова, которая училась музыке у отца Рихтера, сама была хорошей пианисткой. Она потом не раз появлялась в жизни Светика. Так, Любовь Петровна смогла уговорить его сыграть роль Листа в фильме «Композитор Глинка». Хотя сам Светик очень этого не хотел.

У него были хорошие отношения с Любовью Петровной. Она ведь была связана с органами. Это просто подразумевалось, что, как человек, постоянно ездивший за границу, она имела определенные обязанности перед КГБ. Но использовала их для того, чтобы помогать друзьям. Например, Рихтеру выехать на заграничные гастроли.

Министр культуры Фурцева тогда спросила его: «А вы вернетесь?» Рихтер ответил: «Конечно!»

Тогда же он впервые увиделся с матерью. Их встреча произошла на официальном банкете после концерта Рихтера. До этого Анне Павловне предлагали самой приехать в Россию, но она не захотела.

* * *

В октябре 1962 года в американском журнале «Хай Фиделити» появилась статья Пола Мура, ставшего свидетелем встречи Рихтера с матерью.

Через два с лишним десятка лет в переводе Л. Каневского ее перепечатает журнал «Музыкальная жизнь», экземпляр которого мне передала Вера Ивановна.

Так получилось, что именно Мур, в 1958 году первый написавший в западной прессе о Рихтере, сделал все, чтобы эта встреча состоялась. Узнав, что в небольшом немецком городке Швебишгмюнд живет некая фрау Рихтер, которая называет себя матерью пианиста, он немедленно сел в машину и отправился к ней. До этого во всех разговоpax сам Рихтер на вопросы о родителях отвечал, что «они умерли». А потому иностранному журналисту и музыковеду захотелось самому разобраться, что же это за фрау Рихтер.

Разыскав небольшой двухэтажный дом, одну из квартир в котором занимала та самая дама с мужем, Мур приготовился объяснить, кто он и зачем приехал. Но едва он появился на пороге, как хозяйка сама узнала его.

«Мое недоумение прояснилось, — вспоминал Пол Мур, — когда она сообщила мне, что родственница, живущая в Америке, прислала ей октябрьский номер „Хай Фиделити“ за 1958 год, в котором была помещена моя статья о Рихтере. Фрау сказала: „С тех пор, как мы ее увидели, мы все время молились о встрече с вами. У нас не было никаких контактов со Славой с 1941 года, так что даже возможность повидать кого-то, кто видел его самого, для нас была настоящая сенсация“».

Анна Павловна — а это, конечно, была именно она — рассказала американцу и об обстоятельствах своего отъезда из Советского Союза: «Отца Славы арестовали вместе с примерно шестью тысячами других одесситов, носивших немецкие фамилии. Таков был приказ, полученный от Берии. Мой муж ничего предосудительного не совершал, ничего. Он был просто музыкантом, я тоже; большинство наших предков и родственников были либо музыкантами, либо артистами, и мы никода не занимались политической деятельностью. Единственное, в чем его могли обвинить — в давнем 1927 году он давал уроки музыки в Немецком консульстве в Одессе. Но при Сталине и Берии этого было вполне достаточно, чтобы его арестовать и посадить в тюрьму. Потом они его убили.

Когда войска „оси“ дошли до Одессы, то город был оккупирован в основном румынами; потом они начали отступать, мы с моим вторым мужем ушли вместе с ними.

Увезти с собой многое было невозможно, но я захватила все, что смогла, связанное с воспоминаниями о Славе. Покинув Одессу, мы жили в Румынии, в Венгрии, потом в Польше, затем в Германии».

Та встреча Мура с Анной Павловной продолжалась недолго. «Фрау Рихтер в основном пыталась выудить из меня любые, самые незначительные новости о Славе, или, как она иногда называла его, Светике, что в переводе означает „маленький свет“. Тогда же Анна Павловна передала через журналиста короткую записку для сына, которая начиналась со слов „Меin uber alles Geliebter!“ (Мой самый возлюбленный) и заканчивалось „Deine Dich liebende Anna“ (Любящая тебя Анна)».

Через общую знакомую Пол Мур сумел переслать записку Рихтеру в Москву.

Первая встреча пианиста с матерью состоялась осенью 1960 года в Нью-Йорке, где импресарио Соломон Юрок устроил концерт Рихтера. Анна Павловна потом вспоминала, что ей так долго пришлось доказывать Юроку, кем она приходится Рихтеру, что она почувствовала себя на допросе в полиции. Тогда же Рихтеру задали вопрос, собирается ли он добиваться реабилитации отца. На что Рихтер ответил: «Как можно реабилитировать невинного человека?»

После той первой встречи Анну Павловну от имени советского министра культуры Фурцевой пригласили в Москву — в гости или насовсем. Но женщина отказалась.

И, в свою очередь, пригласила в гости сына. Этот визит стал возможен через два года.

Пол Мур оставил детальные воспоминания о той встрече, при которой он также присутствовал. «Скромная двухкомнатная квартирка, по сути дела, оказалась музеем Святослава Рихтера. Все стены были покрыты его фотографиями с детства и до зрелых лет. На одной из них он был изображен загримированным под Ференца Листа, роль которого ему довелось однажды сыграть в советском фильме о Михаиле Глинке. Тут же висели цветные акварели домов Рихтеров в Житомире и Одессе, а также угла в одесском доме, где стояла его кровать.

Один из снимков юного Славы в шестнадцатилетнем возрасте доказывает, что в молодости, до того как стали постепенно исчезать его белокурые волосы, он был поистине поразительно красив.

Хозяйка дома рассказала, что в ее сыне смешана русская, польская, немецкая, шведская и венгерская кровь…

Фрау Рихтер провела сына по квартире и показала ему те картины, которые ей довелось спасти из их старого гнезда в Одессе. Рихтер рассеянным взглядом рассматривал карандашный рисунок своего старого дома в Житомире и другого, в Одессе».

Вместе с Рихтером в Германии была и Нина Львовна. Их поезд прибыл из Парижа. На вокзале Рихтера и Дорлиак встречал Пол Мур. «Супруги прибыли вовремя, везя с собой большой багаж, включавший картонную коробку, в которой, как с усмешкой объяснила Нина Дорлиак, покоился превосходный цилиндр, без которого, как решил Слава, он просто не может появляться в Лондоне (следующем после Германии пункте гастрольного путешествия Рихтера. — И. О.). С такой же дружелюбной насмешкой Рихтер продемонстрировал длинный круглый пакет, завернутый в коричневую бумагу: по его словам, это был торшер, который Нина была намерена тащить с собой из Лондона до Москвы через Париж, Штутгарт, Вену и Бухарест».

Оказалось, что в Париже забыли что-то из багажа. «Это услышал Рихтер, но тут же вновь беззаботно повернулся к нам и продолжал, не теряя улыбки на лице, разговор; пришлось Нине самой заняться пропажей и установить, что именно исчезло в пути.

— Конечно, — сказала она, поддаваясь на мгновение раздражению, — я точно помню, где вы это оставили.

— Я оставил? — переспросил Рихтер, и его глаза расширились от негодования.

— Ничего, — сказала Нина успокаивающе. — Можно послать телеграмму…»

Они пробыли в Германии в общей сложности несколько дней.

Накануне отъезда, когда Нина Дорлиак отправилась по магазинам, Рихтер решил купить цветов для пятерых женщин, которые накануне побывали в гостях в доме его матери. Вместе с ним в цветочный магазин отправился и Пол Мур.

«В том магазине, куда нас послали, оказался необычайно богатый выбор, и Рихтер, хотя уже было поздно, не жалел времени для обдумывания решения. Он действовал по такому методу: восстанавливал в памяти образ каждой из женщин в отдельности, концентрируя все свое внимание на ней, на том впечатлении, которое она произвела на него, а затем совершал соответствующую покупку. В конечном итоге он был удовлетворен своими покупками — цветы заполнили громадную картонку размером чуть ли не в гроб.

А особое удовольствие, судя по всему, ему доставляло одно, пойманное им вдохновение: для той латышской женщины, которую он впервые увидел босой, работавшей в поте лица, он купил ветку нежных орхидей.

Когда мы вернулись домой, с превеликим трудом удалось убедить его, что не остается времени, чтобы самому, лично преподнести букеты. Он абсолютно серьезно попросил мать объяснить дамам, что такое нарушение этикета произошло с его стороны отнюдь не намеренно…»

Тот же Пол Мур вспоминал, как во время обратной дороги на вокзал, откуда Рихтер и Дорлиак должны были ехать в Лондон, вел себя «муж фрау Рихтер»: «Он нервно посмеивался и болтал без умолку всю дорогу. Вдруг он неожиданно спросил: „Светик, в твоем паспорте все еще значится, что ты немец?“ Рихтер немного настороженно, словно не зная, к чему тот клонит, ответил: „Да“. „О-о, это хорошо! —рассмеялся довольный старик. —Но в следующий раз, когда ты приедешь в Германию, у тебя должно быть непременно немецкое имя, к примеру Хельмут, или что-нибудь в этом роде“. Рихтер снисходительно улыбнулся, но, обменявшись втихомолку взглядами с женой, решительно произнес: „Имя Святослав меня вполне устраивает“.

На вокзале, пока ждали поезд, все решили выпить чаю с пирожными. Сели за стол, сделали заказ. Но Рихтер в последний момент передумал пить чай и отправился побродить по городу. На платформе он появился одновременно с поездом.

Потом фрау Рихтер пыталась внушить сыну, как важно для нее получать от него весточки. Но я сомневался в эффективности ее просьб: Нина как-то сказала мне со смехом, что за все эти годы, что они знают друг друга, Слава посылал ей множество телеграмм, но никогда не писал ни одного письма, даже открытки».

О чем был самый последний разговор матери с сыном, Пол Мур не знает, так как нарочно оставил их наедине. Он подошел к фрау Рихтер, лишь когда состав тронулся. «Фрау Рихтер, печально улыбаясь, прошептала как бы про себя: „Ну вот, кончился мой сон“».

* * *

Когда Светик вернулся и я спросила его, как прошла встреча, он ответил: «Мамы нет, вместо нее маска».

Я попыталась расспросить его о подробностях, ведь прошло столько лет. «Кондратьев не оставлял нас ни на минуту, — сказал Слава. — А вместо мамы — маска. Мы ни на одно мгновение не остались наедине. Но я и не хотел. Мы поцеловались, и все».

Нина Дорлиак тогда тоже была с ним и пыталась отвлечь мужа Анны Павловны, придумывая всякие уловки, например, прося показать дом. Но тот не поддался.

После этого Светик еще несколько раз выезжал в Германию. Газеты писали: «Рихтер едет к матери». Все выглядело очень мило. Но говорили они только об искусстве.

Когда Анна Павловна тяжело заболела, Рихтер все заработанные на гастролях деньги потратил на ее лечение. Его отказ сдать гонорар государству вызвал тогда большой скандал.

О смерти матери он узнал от Кондратьева за несколько минут до начала своего концерта в Вене. Это было его единственное неудачное выступление. «Конец легенды», — писали на следующий день газеты. Ездил он и на похороны.

Мне он прислал открытку: «Випа, ты знаешь нашу новость. Но ты также знаешь, что для меня мама умерла давно. Может, я бесчувственный. Приеду, поговорим…»

Предательство матери стало для него крушением веры в людей, в возможность иметь свой дом. Эта страшная трагедия стала для него словно капсулой, в которой он прожил всю жизнь. «У меня не может быть семьи, только искусство», — говорил он.

В искусство он ушел, как в монастырь.

А еще у него начался культ отца. Он собирал его фото, письма…

* * *

Рихтер был удивительно неприхотливым человеком. Любил бывать за границей, ходил там в самые изысканные рестораны. Но, приходя ко мне, просил пожарить ему картошки.

Стричь его могла только виолончелистка Наташа Гутман, которую он обожал. Как и ее мужа, скрипача Олега Когана.

* * *

Произнеся эти слова, Вера Ивановна предложила позвонить Гутман. Часы показывали третий час ночи. Но Гутман звонку Веры Ивановны обрадовалась. Они разговаривали по громкой связи.

«Мы сейчас вспоминаем Славу. И я говорила о тебе, — сказала Вера Ивановна. — Пьем за твое здоровье, Наташенька». И, коснувшись рюмкой с водкой микрофона на телефоне, моя собеседница осушила ее до дна.

Мы тоже чокнулись. И продолжили разговор.

* * *

Светику легко давалось то, что нам было трудно. Как-то мы прошли пешком много километров до древнего монастыря. Подойдя к его стенам, буквально свалились от усталости. А Светик тут же пошел осматривать монастырь.

Увлекался живописью. Фальк говорил, что если бы Рихтер посвятил свою жизнь этому, то из него вышел бы большой художник.

Рихтер обожал животных. Когда ему предлагали сесть в кресло, на котором спала кошка, Светик отказывался. «Нет, ее же будить придется. Я лучше где-нибудь в другом месте сяду».

Нашу собаку Альму любил так, что мог с ней есть пельмени из одной тарелки.

Когда он был еще совсем маленьким, то говорил дяде: «Я тебя не люблю. Ты плохой, потому что на охоту ходишь, зверей убиваешь. А они же наши братья».

А как-то пришел ко мне очень расстроенным, на нем лица не было. «Знаешь, — говорит. — Мне рассказали, что режиссер Тарковский на съемках сжег живую корову.

Я его ненавижу. Тот, кто может совершить такой зверский поступок, — не человек. Если он не смог иначе выразить то, что хотел, значит, ему не хватило таланта. Я больше не желаю даже слышать его имени».

У него была какая-то внутренняя связь, единение с природой. Будь то человек, листок с дерева, огонь. Он никогда ничего не боялся. Мы раньше устраивали дома елки и украшали их ватой, это была его идея. И однажды вата загорелась. Мы растерялись, а Светик одной рукой (у него были широкие ладони) р-раз и погасил огонь. «Ты же мог обжечься», — испугались мы. «Нет, — отвечает. — Если сразу берешь огонь, никогда не обожжешься».

* * *

Мы с ним сидели у него на даче на Николиной Горе за шесть дней до его кончины. Он верил в будущее, говорил, что через год начнет играть… Неожиданно Светик поднял голову и проследил взглядом за взлетевшей с ветки птицей. «Знаешь, почему она так встрепенулась? — спросил он у меня. — Она заметила кошку. Вон, видишь, та крадется по забору? Но уже поздно, птица вне опасности. Молодец! Я за нее очень рад!»

По дороге в дом мы увидели мертвого голубя. «Випа, давай его похороним», — предложил Светик. Мы вырыли ямку, закопали голубя и только после этого пошли домой…

Да, я его видела за шесть дней до смерти.

Он вспоминал третью ночь фашистской бомбежки, когда мы на крыше нейгаузовского дома тушили немецкие зажигалки. Рихтера тогда очень потрясли перекрещивающиеся в небе лучи прожекторов, выискивающих самолеты. «Это как Вагнер, — говорил он. — „Гибель Богов“».

Вспоминал Звенигород, в котором придумал проводить свой фестиваль. Говорил: «Знаешь, Випа, меня, наверное, опять повезут на море. Мне нужен еще один год, прежде чем я начну играть. Я понемножку уже играю».

Тогда он не играл из-за депрессии. Переживал свою полную оторванность от родной земли, от друзей. Говорят, он же был во Франции, на море, которое любил. Да, любил. Но три месяца сидеть и только смотреть на море…

А спорить с Ниной Дорлиак он не мог…

* * *

Союз с Ниной Львовной не стал для него выходом из постигшего его несчастья. Даже по словам ее подруг, она была человеком глубоко подозрительным, болезненно относящимся к жизни.

Она была значительно старше Рихтера. Они с Рихтером до конца дней говорили друг с другом на «вы».

Вдова Н.Л.Дорлиак была инициатором очень неоднозначного фильма о Рихтере. "Непокоренный Рихтер"

В следующем своем посте я познакомлю Вас с музыкой великого гения.

И под конец посмотрите небольшой фильм о 3-х музах Рихтера: мама, Анна Павловна, Дорлеан и Прохорова.

Он мечтал стать дирижером, но оказался гениальным пианистом. Стал первым в СССР обладателем премии «Грэмми». Чудом уцелел в горниле сталинских чисток и пережил предательство самого близкого человека. Он и сегодня считается одним из самых выдающихся исполнителей XX века. Он – Святослав Рихтер.

Детство и юность

Святослав Теофилович родился 20 (или 7, по старому стилю) марта 1915 года в городе Житомире в семье обрусевших немцев. Когда мальчику исполнился год, семья перебралась в Одессу. Отец преподавал в Одесской консерватории и был талантливым музыкантом – играл на фортепиано и органе. Мама Рихтера, Анна Павловна, в девичестве носила фамилию Москалёва и происходила из дворянского рода.

Святослав Рихтер с родителями

Музыке мальчика начали обучать уже с 3-летнего возраста. Отец Святослава сначала совмещал должность преподавателя с игрой на органе в лютеранской кирхе, но затем коллеги обвинили Теофила в «служении культу», которое не подобает преподавателю в стране победившего атеизма. Рихтеру-старшему пришлось уйти из кирхи и заняться частными уроками.

Для обучения сына времени не оставалось, поэтому в плане музыкального воспитания Святослав во многом был предоставлен себе. Живой интерес к музыке привел к тому, что юный Рихтер просто-напросто начал играть все партии, ноты к которым находил дома.

Уровень его таланта не требовал академических знаний – закончив десятилетку, Святослав, ни одного года не проучившийся в музыкальной школе, стал концертмейстером Одесской филармонии. В этот период он много аккомпанировал выездным бригадам, расширяя собственный репертуар и набирая опыт.

Первый концерт юноша дал в мае 1934 года в возрасте 19 лет. В программе выступления были произведения – композитора, чей ноктюрн стал первой пьесой, которую Рихтер научился играть. Вскоре после дебюта Святослав Теофилович был принят в Одесский оперный театр на должность аккомпаниатора.

Святослав Рихтер исполняет произведение Шопена "Scherzo no. 2, op. 31"

Несмотря на объективные успехи, о профессиональных навыках Рихтер не задумывался. Поступать в Московскую консерваторию он приехал лишь в 1937 году, и этот шаг был авантюрой – у юноши все еще не было никакого музыкального образования. Генриха Нейгауза, великолепного пианиста, у которого Святослав потом учился, студенты буквально уговорили прослушать талантливого одессита.

Исполнительский талант Рихтера впечатлил преподавателя – говорят, тогда он вполголоса признался ученице, что видит перед собой гениального музыканта. Святослава приняли в консерваторию, но почти сразу отчислили – он отказался изучать общеобразовательные дисциплины.

Восстановился он только после того, как на этом настоял Нейгауз, но учился с перерывами – диплом об окончании консерватории Святослав получил только в 1947 году. Преподаватель и Рихтер были очень близки – первое время юноша даже жил у учителя дома. Уважение к пианисту и восхищение им оказались настолько велики, что и спустя много лет Святослав Теофилович не включал в программы Пятый концерт – считал, что лучше Нейгауза его никому не сыграть.

Первый концерт в столице Рихтер сыграл 26 ноября 1940 года. Тогда в Малом зале консерватории музыкант исполнял Шестую сонату , что до него делал только сам автор.

Святослав Рихтер исполняет Сонату №2 Сергея Прокофьева

Затем началась война, и пианист был вынужден осесть в Москве, ничего толком не зная о судьбе родителей, оставшихся в Одессе. При каждой возможности музыкант давал концерты, а в 1942 году и вовсе возобновил деятельность. За время войны он исколесил с выступлениями почти весь СССР, играл даже в блокадном Ленинграде, а в это время в Одессе разворачивалась трагедия его семьи.

Отцу и матери Рихтера было предложено эвакуироваться из города – враг наступал, и оккупация Одессы становилась вопросом времени. Анна Павловна уезжать отказалась. Впоследствии выяснилось, что у женщины был роман на стороне с неким Кондратьевым, за которым она ухаживала еще до войны – мужчина якобы болел костной формой туберкулеза и не мог себя обслуживать.

На деле все обстояло иначе – Кондратьев происходил из семьи царского чиновника и имел немало претензий к Советам, впрочем, как и они к нему. Мужчина планировал дождаться немцев и затем уйти вместе с ними. Теофил Рихтер не решился оставить жену в одиночестве и также отказался от эвакуации. В то время для властей это значило одно – немец ждет захвата города фашистами и метит в коллаборационисты.

Рихтера-старшего арестовали по статье 54-1а УК УССР за измену Родине и приговорили к расстрелу и конфискации имущества. За 10 дней до взятия города Теофила Даниловича расстреляли. Мать Святослава осталась с Кондратьевым и, когда Одессу освободили, ушла вместе с оккупантами. Затем женщина уехала в Румынию, после – в Германию и на протяжении 20 лет никак не общалась с сыном.

Музыка

Музыка всегда была основой жизни пианиста, возможно, благодаря ей Святослав Теофилович, при своих биографии и национальности, уцелел в обеих волнах сталинских чисток. Великий вождь был не чужд музыке, а его дочь часто ставила пластинки с исполнением Рихтера. Уважение к работнику искусства могло стать причиной того, что Святослава – и немца, и интеллигента – ни разу не арестовывали.

Когда война закончилась, к Рихтеру пришла настоящая популярность. Он победил на Третьем Всесоюзном конкурсе исполнителей, а слава ведущего пианиста была признана по всему СССР. Казалось бы, пришло время выступлений на Западе, но этого Святославу не дозволяли – сказывалась дружба с неугодными государству людьми. Например, когда в опалу попал Сергей Прокофьев, Рихтер упорно продолжал играть пьесы композитора.

Более того, единственный опыт выступления Рихтера в качестве дирижера был посвящен творению Прокофьева – Симфонии-концерту для виолончели с оркестром.

Легендарный концерт Святослава Рихтера в Лондоне

Министр культуры пожаловалась Рихтеру на – мол, у него на даче живет опальный . Святослав Теофилович ее горячо поддержал, согласившись, что это безобразие – у Мстислава ужасно тесная дача, Солженицыну лучше жить у самого Рихтера. Пианист просто не знал, в чем дело и почему такое высказывание опасно.

Репертуар музыканта был огромен – от произведений эпохи барокко до современных композиторов. Критики отмечали поразительную технику исполнения в сочетании с личным подходом к творчеству. Каждое произведение, которое исполнял Рихтер, превращалось в цельный, законченный образ. Публика внимала Рихтеру затаив дыхание.

Личная жизнь

О личной жизни Рихтер не рассказывал ничего, хотя о его ориентации ходили небезопасные для гражданина СССР слухи.

Музыкант был женат на оперной певице Нине Дорлиак, отношения с которой начались с того, что Святослав предложил ей выступить вместе. Впоследствии они не раз давали совместные концерты. От этих выступлений осталось много трогательных фото. Впоследствии пара зарегистрировала брак, в котором Рихтер и Дорлиак прожили 50 лет. Однако на пересуды это никак не повлияло.

Вера Прохорова, с которой музыкант дружил много десятков лет, в воспоминаниях и интервью утверждала, что брак был фиктивным. Подозрения эти оправданы – отношения между супругами были далеки от стандартов. Они спали в разных комнатах, обращались друг к другу исключительно на «вы», детей у них не было.

Прохорова нелестно отзывалась о Нине Львовне, считая ее домашним тираном. Якобы Дорлиак отнимала у Рихтера деньги, и когда Святослав Теофилович хотел помочь Елене Сергеевне, вдове , ему якобы пришлось занимать у друзей.

Тем не менее, всю жизнь Рихтер прошел рука об руку с женой и говорил о Нине с искренней теплотой, называя не диктатором, а принцессой.

Личной трагедией Святослава стало предательство матери, которая была для него как ближайшим человеком, так и морально-этическим мерилом. Встретив Анну Павловну после 20 лет разлуки, он так и не смог ее простить, хотя и не отказывал в помощи. Но друзьям говорил просто и однозначно, что мамы больше нет – одна маска.

Смерть

В старости Рихтера мучила депрессия. Здоровье подводило музыканта, не давая концертировать и заниматься музыкой даже для себя – пианисту не нравилась собственная игра. После нескольких лет жизни в Париже, в 1997 году Святослав Теофилович вернулся в Россию.

Рихтер умер на родине 1 августа 1997 года, меньше чем через месяц после возвращения. Причиной смерти стал сердечный приступ, а последними словами великого пианиста стала фраза:

Похороны прошли на Новодевичьем кладбище.

Дискография

• 1971 - «Бах И. С. (1685-1750). Хорошо темперированный клавир. Часть I.»
• 1973 - «Бах И. С. (1685-1750). Хорошо темперированный клавир. Часть II»
• 1976 - «Мусоргский М. П. (1839-1881). Картинки с выставки: Прогулка»
• 1981 - «Чайковский П. И. (1840-1893). Концерт № 1 для ф-но с оркестром си бемоль минор, соч. 23»
• 1981 - «Шуберт Ф. П. (1797-1828). Сонаты № 9, 11 для фортепиано»

Рихтер Святослав Теофилович

Рихтер Святослав Теофилович

Крупнейший советский пианист ХХ века. Об этом выдающемся пианисте написано очень много. И в интернете огромное количество материала о нём. Копировать материал не имеет смысла. Предлагаю лишь краткий обзор. Для более полного представления о биографии и творческом пути пианиста, предлагаю подборку наиболее понравившихся мне статьей о Рихтере, найденных мной в интернете. Пройдя по ссылкам, почитав статьи, можно получить наиболее полное представление о пианисте.

1. Биографический очерк к 100-летию со дня рождения пианиста: С. Рихтер
2. Игорь Изгаршев: «Неизвестный Рихтер»
3. Анализ творческой биографии: Г. Цыпин Святослав Рихтер (1990)
4. В 2012 году вышли в печать мемуары близкой подруги С. Рихтера Веры Прохоровой «Четыре друга на фоне столетия». К сожалению, книгу приобрести на данный момент нельзя — нет в продаже ни в одном интернет-магазине (данные на январь 2017 г.). И нет её в электронном виде, т.к. перепечатка запрещена правообладателем. Но можно поискать в книжных магазинах своего города или оставить запрос в интернет-магазине, чтобы сообщили о поступлении книги к продажу.

Итак, краткий биографический обзор: Святослав Рихтер. Народный артист СССР (1961). Герой Социалистического Труда (1975). Лауреат Ленинской (1961), Сталинской (1950) и Государственных премий РСФСР имени Глинки (1987) и России (1996). Первый в СССР обладатель премии «Грэмми» (1960).

Святослав Рихтер родился в семье пианиста, органиста и композитора Теофила Даниловича Рихтера (1872-1941), преподавателя Одесской консерватории и органиста городской кирхи; мать - Анна Павловна Москалёва (1892-1963), по матери фон Рейнке, из русских дворян немецкого происхождения. Во время Гражданской войны семья была разъединена, Рихтер жил в семье тётки Тамары Павловны, от которой унаследовал любовь к живописи, ставшей первым его творческим увлечением.

В 1922 году семья переехала в Одессу, где Рихтер начал учиться игре на фортепиано и композиции. Рихтер вспоминал, что в детстве и в юношеские годы огромное влияние на него оказал отец, который был его первым учителем и игру которого молодой Святослав постоянно слушал. Некоторые источники указывают, что Рихтер был в основном самоучкой, однако это скорее относится к тому, что он не проходил стандартный курс фортепиано, играя гаммы, упражнения и этюды. Первым произведением, которое начал играть Святослав, был ноктюрн Ф. Шопена. В это время он также пишет несколько театральных пьес, интересуется оперным театром и вынашивает планы стать дирижёром. С 1930 по 1932 год Рихтер работал пианистом-концертмейстером в одесском Доме моряка, затем - в Одесской филармонии. Первый сольный концерт Рихтера, составленный из сочинений Шопена, состоялся в 1934 году, вскоре он получил место аккомпаниатора в Одесском оперном театре.

Его надежды стать дирижёром не оправдались; в 1937 году Рихтер поступил в Московскую консерваторию в класс фортепиано Генриха Нейгауза, однако уже осенью был из неё отчислен (после отказа изучать общеобразовательные предметы) и уехал обратно в Одессу. Вскоре, тем не менее, по настоянию Нейгауза, Рихтер вернулся в Москву и восстановился в консерватории, диплом получил лишь в 1947 году. Московский дебют пианиста состоялся 26 ноября 1940 года, когда в Малом зале консерватории он исполнил Шестую сонату Сергея Прокофьева - впервые после автора. Ещё через месяц Рихтер в первый раз выступил с оркестром.

Во время Великой Отечественной Рихтер остаётся в Москве. В августе 1941 года его отец, жившей в Одессе, был арестован советскими властями по ложному обвинению в измене Родине, и в октябре, ещё до оккупации города немецкой армией, расстрелян. В 1962 году реабилитирован.. Мать Рихтера после освобождения города от оккупации покинула город вместе с отступавшими немецкими войсками и поселилась в Германии. Сам Рихтер в течение многих лет считал её погибшей. Во время войны Рихтер вёл активную концертную деятельность, выступал в Москве, гастролировал по другим городам СССР, играл в блокадном Ленинграде. В исполнении пианиста впервые прозвучал ряд новых сочинений, в том числе Седьмая фортепианная соната Сергея Прокофьева.

Большим другом и наставником Рихтера была Анна Ивановна Трояновская (1885-1977), в её доме в Скатертном переулке он занимался на знаменитом рояле Метнера. В 1943 году Рихтер впервые встретился с певицей Ниной Дорлиак, ставшей впоследствии его женой. Рихтер и Дорлиак часто вместе выступали в концертах.

После войны Рихтер получил широкую известность, победив на Третьем всесоюзном конкурсе музыкантов-исполнителей (первая премия была поделена между ним и Виктором Мержановым), и стал одним из ведущих советских пианистов.

Концерты Рихтера в СССР и странах Восточного блока пользовались большой популярностью, однако выступать на Западе ему в течение многих лет не разрешалось. Это было обусловлено тем, что Рихтер поддерживал дружеские отношения с опальными деятелями культуры, среди которых были Борис Пастернак и Сергей Прокофьев. В годы негласного запрета на исполнение музыки композитора пианист часто играл его произведения, а в 1952 в первый и единственный раз в своей жизни выступил в качестве дирижёра, проведя премьеру Симфонии-концерта для виолончели с оркестром (солировал Мстислав Ростропович). Девятая соната Прокофьева посвящена Рихтеру и впервые им исполнена.

Настоящей сенсацией стали концерты Рихтера в Нью-Йорке и других городах Америки в 1960 году, за которыми последовали многочисленные записи, многие из которых до сих пор считаются эталонными. В том же году музыканту присуждается премия «Грэмми» (он стал первым советским исполнителем, удостоенным этой награды) за исполнение Второго фортепианного концерта Брамса.

В 1952 году Рихтер исполнил роль Ференца Листа в фильме Г. Александрова «Композитор Глинка».

В 1960-1980 годах Рихтер продолжил активную концертную деятельность, давая более семидесяти концертов в год. Он много гастролировал по разным странам, предпочитая играть в камерных помещениях, а не в больших концертных залах. В студии пианист записывался сравнительно мало, однако сохранилось большое количество «живых» записей с концертов.

Необычайно широкий репертуар Рихтера охватывал сочинения от музыки барокко до композиторов XX века, нередко он исполнял целые циклы произведений, как например «Хорошо темперированный клавир» Баха. Заметное место в его творчестве занимали сочинения Гайдна, Шуберта, Шопена, Шумана, Листа и Прокофьева. Исполнение Рихтера отличается техническим совершенством, глубоко индивидуальным подходом к произведению, чувством времени и стиля. Считается одним из крупнейших пианистов XX века.

Рихтер - основоположник ряда музыкальных фестивалей, в том числе ежегодного летнего фестиваля Музыкальные празднества в Турени (проводятся с 1964 года в помещении средневекового амбара в Меле близ Тура, Франция), знаменитых «Декабрьских вечеров» в Музее имени Пушкина (с 1981 года), в рамках которых выступал с ведущими музыкантами современности, в числе которых - скрипач Олег Каган, альтист Юрий Башмет, виолончелисты Мстислав Ростропович и Наталья Гутман. В отличие от многих своих современников, Рихтер никогда не занимался преподаванием.

В последние годы жизни Рихтер из-за болезней часто отменял концерты, но продолжал выступать. Во время исполнения по его требованию на сцене была полная темнота, и лишь ноты, стоящие на пюпитре фортепиано, освещались лампой. По мнению пианиста, это давало публике возможность сконцентрироваться на музыке, не отвлекаясь на второстепенные моменты. В последние годы жил в Париже, а незадолго до кончины - 6 июля 1997 года возвратился в Россию. Последний концерт пианиста состоялся в 1995 году в Любеке. Святослав Рихтер скончался 1 августа 1997 года в Центральной клинической больнице от сердечного приступа. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Информация о Святославе Рихтере взята из Википедии .

Видеофильм «Рихтер непокорённый (в двух частях)»:

Святослав Теофилович Рихтер

Посвящается в память великому Святославу Рихтеру.

Здесь предоставлен материал о великом пианисте:фотографии,видео с выступлениями,видео рассказ о Рихтере,биография,и о документальных фильмах" Рихтер непокоренный" и "Хроники Святослава Рихтера".

(нем. Richter; 7 (20) марта 1915, Житомир — 1 августа 1997, Москва) — советский и российский пианист, культурный и общественный деятель, один из крупнейших музыкантов XX века.

Прощальный взмах руки Гения - отьезд пианиста Святослава Рихтера из Харькова, поезд Харьков-Москва
Дата 25 мая 1966 ,Источник собственная работа Автор Щербинин Юрий

Святослав Рихтер - Sviatoslav Richter - V.O.-рассказ о Рихтере

Необычайно широкий репертуар пианиста охватывал сочинения от музыки барокко до композиторов XX века, нередко он исполнял целые циклы произведений, как, например, «Хорошо темперированный клавир» Баха. Заметное место в его творчестве занимали сочинения Гайдна, Шуберта, Шопена, Шумана, Листа и Прокофьева. Исполнение Рихтера отличается техническим совершенством, глубоко индивидуальным подходом к произведению, чувством времени и стиля.

Биография

Рихтер родился в Житомире, в семье талантливого немецкого пианиста, органиста и композитора Теофила Даниловича Рихтера (1872—1941), преподавателя Одесской консерватории и органиста городской Кирхи, мать — Анна Павловна Москалёва (1892—1963), из дворян. Во время Гражданской войны семья была разъединена и Рихтер жил в семье тётки, Тамары Павловны, от которой унаследовал любовь к живописи, ставшей первым его творческим увлечением.

В 1922 семья переехала в Одессу, где Рихтер начал учиться игре на фортепиано и композиции, будучи в основном самоучкой. В это время он также пишет несколько театральных пьес, интересуется оперным театром и вынашивает планы стать дирижёром. С 1930 по 1932 Рихтер работал пианистом-концертмейстером в Одесском Доме моряка, затем — в Одесской филармонии. Первый сольный концерт Рихтера, составленный из сочинений Шопена, состоялся в 1934 году, вскоре он получает место аккомпаниатора в Одесском оперном театре.

Его надежды стать дирижёром не оправдались, в 1937 году Рихтер поступает в Московскую консерваторию в класс фортепиано Генриха Нейгауза, однако уже осенью был из неё отчислен, отказавшись изучать общеобразовательные предметы, и уехал обратно в Одессу. Вскоре, тем не менее, по настоянию Нейгауза, Рихтер возвращается в Москву и восстанавливается в консерватории. Московский дебют пианиста состоялся 26 ноября 1940, когда в Малом зале консерватории он исполнил Шестую сонату Сергея Прокофьева — впервые после автора. Ещё через месяц Рихтер в первый раз выступает с оркестром.

Sviatoslav Richter - Mozart piano concerto no.5

Во время войны Рихтер вёл активную концертную деятельность, выступал в Москве, гастролировал по другим городам СССР, играл в блокадном Ленинграде. В исполнении пианиста впервые прозвучал ряд новых сочинений, в том числе Седьмая фортепианная соната Сергея Прокофьева.

С. Т. Рихтер в Харькове (1966 г. Фото Ю.Щербинина)

После войны Рихтер получает широкую известность, победив на Третьем всесоюзном конкурсе музыкантов-исполнителей (первая премия была поделена между ним и Виктором Мержановым), и становится одним из ведущих советских пианистов. Концерты пианиста в СССР и странах Восточного блока пользовались большой популярностью, однако выступать на Западе ему в течение многих лет не разрешалось. Это было обусловлено тем, что Рихтер поддерживал дружеские отношения с «опальными» деятелями культуры, среди которых были Борис Пастернак и Сергей Прокофьев. В годы негласного запрета на исполнение музыки композитора пианист часто играл его произведения, а в 1952 в первый и единственный раз в своей жизни выступил в качестве дирижёра, проведя премьеру Симфонии-концерта для виолончели с оркестром (солировал Мстислав Ростропович)

Настоящей сенсацией стали концерты Рихтера в Нью-Йорке и других городах Америки в 1960 году, за которыми последовали многочисленные записи, многие из которых до сих пор считаются эталонными. В том же году музыканту присуждается премия «Грэмми» (он стал первым советским исполнителем, удостоенным этой награды) за исполнение Второго фортепианного концерта Брамса

В 1960—1980 годах Рихтер продолжил активную концертную деятельность, давая более 70 концертов в год. Он много гастролировал по разным странам, предпочитая играть в камерных помещениях, чем в больших концертных залах. В студии пианист записывался мало, однако сохранилось большое количество «живых» записей с концертов.

В России почтили великого пианиста Рихтер

Знаменитый фестиваль классической музыки проходит в провинциальном городке Таруса, в ста километрах на запад от Москвы. Он назван в честь всемирно известного пианиста Святослава Рихтера практически священного имени для любителей классической музыки.

Рихтер — основоположник ряда музыкальных фестивалей, в том числе знаменитых «Декабрьских вечеров» в Музее имени Пушкина (с 1981 года), в рамках которых выступал с ведущими музыкантами современности, в числе которых — скрипач Олег Каган, альтист Юрий Башмет, виолончелисты Мстислав Ростропович и Наталья Гутман. В отличие от многих своих современников, Рихтер никогда не занимался преподаванием.

В последние годы жизни Рихтер из-за болезней часто отменял концерты, но продолжал выступать. Во время исполнения по его требованию на сцене была полная темнота, и лишь ноты, стоящие на пюпитре фортепиано, освещались лампой. По мнению пианиста, это давало публике возможность сконцентрироваться на музыке, не отвлекаясь на второстепенные моменты.

Супруга - оперная певица, народная артистка СССР (1990) Дорлиак Нина Львовна (1908 -1998).

Последний концерт пианиста состоялся в 1995 году в Любеке. Умер в 1997 году, похоронен на Новодевичьем кладбище, в Москве.

Sviatoslav Richter - Mozart piano concerto no. 27

Теперь расскажу о документальных фильмах:Рихтер непокоренный / Richter l"insoumis

Год выпуска: 1998
Страна: Франция
Жанр: документальный

Режиссер: Бруно Монсенжон

Описание: Бруно Монсенжон — французский скрипач и кинематографист — приобрел международную известность благодаря своим фильмам о Глене Гульде, Иегуди Менухине, Дитрихе Фишере-Дискау, Давиде Ойстрахе и др.
Один из его последних кинофильмов — «Рихтер непокоренный» — получил несколько премий, в том числе золотую премию FIPA в 1998 году.
В этом фильме выдающийся музыкант, впервые преодолев упорное нежелание говорить о себе, рассказал о своей жизни, целиком посвященной музыке.

И второй документальный фильм:Хроники Святослава Рихтера

Год выпуска: 1978
Режиссер: А. Золотов, С. Чекин

Описание: Фильм о Святославе Рихтере. Включает исполнение следующих произведений:
Бах: 5 Бранденбургский концерт - каденция, 6 клавирный концерт - репетиция
Дебюсси: Бергамасская сюита, 1 часть
Хиндемит: скрипичная соната
Моцарт: 18 концерт
Прокофьев: 5 концерт

Sviatoslav Richter playing Chopin, and interviewed - "Richter, the Enigma" - medici.tv

Рахманинов: Этюд-картина соч. 39 номер 3
Шуберт: Музыкальный момент соч. 94 номер 1, лендлеры
Шуман: Венский карнавал, 1, 2 и 4 части
Кроме того: интервью с Мильштейном, высказывания Гульда, Рубинштейна, Клиберна, Мравинского о Рихтере и пр.

Эти документальные фильмы я планирую посмотреть в эти выходные.Желаю и Вам найти эти картины о великом Рихтере и посмотреть.Конечно по каналу Культура они шли,но иметь в коллекции все же лучше.