Любомудров духовный реализм в литературе русского зарубежья. Христианский реализм как художественный принцип русской классики

ВВЕДЕНИЕ

Определение терминов и понятий 5

Эстетические и богословские предпосылки воцерковления культуры

Нового времени 10

Специфика духовного реализма 16

Аскетическая культура в русской литературе XIX - начала XX веков 22

ГЛАВА I. ДУХОВНЫЙ РЕАЛИЗМ Б.К. ЗАЙЦЕВА

Творческий облик и особенности мировосприятия 32

Художественная агиография XX века

(«Преподобный Сергий Радонежский») 38

«Эстетическая проповедь» Б. Зайцева в книге «Афон» 59

Аскетическая культура в жанрах очерка, портрета и публицистики 67

Валаамская обитель в судьбе и творчестве Б. Зайцева 79

Православный инок - персонаж русского романа («Дом в Пасси») 85

Вечное и преходящее в христианском сознании («Река времен») 98

ГЛАВА II. ДУХОВНЫЙ РЕАЛИЗМ И.С. ШМЕЛЕВА

Духовный путь и эволюция эстетических принципов 106

Образ святости в художественном и документальном повествовании

(«Богомолье», «У старца Варнавы») 141

Две книги об одной обители

(«На скалах Валаама» и «Старый Валаам») 155

Опыт духовного романа. Православная аскетика как основа раскрытия

характера в романе «Пути небесные» 171

Духовное и душевное. Эволюция характеров во втором томе

«Путей небесных» 199

Интуитивное и рациональное в творческой личности Шмелева 220

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Два художественных подхода к духовному бытию 229

Духовный реализм: открытая перспектива 239

Введение к работе

Настоящая работа посвящена исследованию одного из явлений культуры XX века - опыту воцерковления художественного творчества, эстетического освоения духовной реальности, которое в современной науке получило название «духовный реализм».

Как известно, с наступлением Нового времени пути культуры и Церкви разошлись. По мере того, как мироосмысление отдалялось от сакрального уровня, а антропоцентрическая культура все более теснила культуру теоцен-трическую, в тематическом и стилевом движении литературы эта коллизия становилась все более заметна. Однако своеобразие русской классики в том, что в ней присутствовала и со временем укреплялась обратная тенденция. Важно не упускать из виду, что литература была разной, она опиралась на разные мировоззренческие платформы. Картина соотношения литературы с христианской духовностью очерчена в большей степени в отношении века Х1Х-го, нежели ХХ-го. Между тем именно в XX веке происходит интереснейший процесс: активно сближаются после долгого разрыва светское искусство и православное мировоззрение, восстанавливается ценностный порядок, который лежал в основе средневековой христианской культуры.

Исследование взаимосвязей Православия и культуры в отношении русской литературы XIX - XX веков - новое и перспективное направление гуманитарной науки. Оно активно разрабатывается на протяжении последних десяти лет, и здесь есть определенные достижения.

В современном литературоведении появились содержательные работы, непосредственно касающиеся указанной темы. Это сборники «Христианство и русская культура» (СПБ., 1994, 1996, 1999, 2001), «Христианская культура и Пушкинская эпоха» (22 выпуска), статьи из которых собраны в книгу «Духовный труженик» (СПБ., 1999), сборники «Евангельский текст в русской литературе XVIII - XIX веков» (Петрозаводск, 1995, 1999, 2001), «Русская литература XIX века и христианство» (М., 1997). Защищены докторские диссертации В.А. Котельникова «Православие в творчестве русских писателей XIX века» (1994), М.М. Дунаева «Православные основы русской литературы XIX века» (1999), Е.И. Анненковой «Творчество Н.В. Гоголя и литературно-общественное движение 1-й половины XIX в.» (1990), С.А. Гончарова «Творчество Н.В. Гоголя и традиции религиозно-учительной культуры» (1998), И.А. Есаулова «Категория соборности в русской литературе XIX -XX веков» (1996).

Существенным подспорьем в разработке проблемы стало появление сборников, включивших статьи философов, богословов и культурологов XX века: «Толстой и православие», «Пушкин: Путь к православию», «Достоевский и православие».

В рамках общей проблемы «Христианство и литература» разрабатываются различные направления. 1

В шеститомном труде «Православие и русская литература» 2 М.М. Дунаев осуществил систематизированное религиозное осмысление особенностей развития отечественной словесности с XVIII до конца XX века. Этот труд уникален как по охвату материала (не пропущены писатели второго и третьего рядов, а классикам уделены разделы, сопоставимые по масштабу с монографиями), так и по глубине анализа. Отличительная особенность методологии Дунаева - параллельное использование самого широкого спектра понятий и категорий, как богословски-церковных, так и эстетических.

Часть исследований продолжает традицию изучения общерелигиозного контекста творчества художников (например, таких, как народная религиозная культура и др.). Многочисленны работы, освещающие бытование христианских тем, евангельского слова в произведениях художников. В их заголовках обычно значится: христианские мотивы, библейские мотивы, мотив покаяния, христианская притча, христианские и антихристианские тенденции и т.п. - в творчестве... (следует имя конкретного художника). Это направление разрабатывается в серии сборников, выпускаемых под редакцией В.Н. Захарова «Евангельский текст в русской литературе XVIII - XIX веков». Чрезвычайно важными представляются исследования характера религиозности писателей. Слово «религиозность» оправдано и применимо именно в тех случаях, когда характер догматических представлений художника не позволяет отнести его ни к одной из известных конфессий.

См. обзоры работ по этой тематике: Дмитирев А.П. Тема «Православие и русская литература» в публикациях последних лет // Русская литература. 1995. № 1. С. 255 - 269; Пантин В. О. Светская литература с позиции духовной критики (современные проблемы). С. 56 - 57. 2 Дунаев М.М. Православие и русская литература: В 6-ти ч. М., 1996 - 2000 (далее - Дуна ев). 3 В качестве примеров назовем следующие работы: Криволапое В.Н. Вновь о религиозно сти И.А. Гончарова // Христианство и русская литература. Сб. 3. С.263 - 288; Карпов И.П. Рели-

Назовем другие аспекты, изучению которых на протяжении последнего десятилетия уделяют внимание ученые.

В.А. Воропаев, С.А. Гончаров исследует соотношение «религиозного миросозерцания Гоголя, пронизанного мистическими интуициями, и его художественного творчества», главное внимание уделяя тому, как это взаимоотношение отражается в поэтической системе.

А.Л. Казин исследует историософию России в системе православных координат, при этом предметом культурологического анализа становятся многочисленные явления русской литературы, драматургии, кинематографа. 5 И.А. Есаулов посвятил монографию категории соборности в русской литературе. 6 Автор декларирует и отстаивает ценностный подход к явлениям культуры в противовес безоценочному релятивизму и фактографизму. Он ведет анализ с позиций православной аксиологии. В терминологическом аппарате И.А. Есаулова преобладают такие понятия, как «тип православной духовности», «православный образ мира», «православный менталитет», «православный код». По мнению ученого, «Православный тип духовности... определил доминанту русской культуры. <...> Особый православный менталитет, наличествуя в качестве архетипа,., отразился в литературных текстах художественных произведений даже тех русских авторов, которые биографически могли и не принимать (на уровне рационального осмысления...) те или иные стороны христианского вероисповедания». 7

В.А. Котельников разрабатывает такие аспекты, как теоцентрический и антропоцентрический тип миросозерцания, коллизию ветхозаветного и новозаветного типов религиозности, исследует мотив кенозиса, размышляет о религиозно-этической мысли Достоевского. Основное направление исследований литературоведа - взаимодействия языка Церкви и языка мирской культуры, в рамках которого разрабатываются такие аспекты, как использование гиозность в условиях страстного сознания (И. Бунин. «Жизнь Арсеньева. Юность») // Евангельский текст в русской литературе XVIII - XX веков. [Сб 1]. С. 341 - 347.

Гончаров С.А. Творчество Н.В. Гоголя и традиции религиозно-учительной культуры. Ав-тореф. дис. на соиск. учен. степ. докт. филол. наук: (10.01.01) / РАН, Ин-трус. лит. (Пушкинский Дом). СПБ., 1998. С. 5.

Казин А.Л. Философия искусства в русской и европейской духовной традиции. СПБ., 2000. 6 Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. Петрозаводск, 1995. 7 Там же. С. 8, 268-269.

Котельников В.А. Православие в творчестве русских писателей XIX века. Дис. в форме научн. доклада на соиск. учен. степ. докт. филол. наук. (10.01.01) /РАН, Ин-трус. лит. (Пушкинский Дом). СПБ., 1994. христианской топики, образование новых стилевых тенденций, характер глубинных семантических слоев языка. Естественно, что объектом является прежде всего русская поэзия.

В сходном направлении работает и П.Е. Бухаркин, уделяя внимание взаимоотношениям Церкви и литературы как двух культурных сфер, сопоставлению художественно-эстетических традиций Церкви и светской культуры. 10 Справедливо констатируя различие двух проблем «Литература и Церковь» и «Литература и христианство», полагая, что взаимоотношения светской словесности с Церковью и церковной культурой требуют своих методов и подходов, П.Е. Бухаркин перечисляет следующие аспекты проблемы: 1) взаимодействие двух систем организации духовного опыта, переклички их художественных языков; 2) проблема восприятия Церковью светского искусства; 3) рассмотрение церковно-учительной литературы как особой части отечественного искусства слова; 4) изучение духовной мирской литературы (от Муравьева до Поселянина); 5) история православно-церковной журналистики. 11

Все эти подходы перспективны, но в перечне не хватает одного важного звена, а именно: изучения присутствия Церкви как мистической реальности в самой литературе, отражения литературой воцерковленного бытия. Методология такого рода исследований и критерии научного анализа предложены нами в работе «О православии и церковности в художественной литературе». 12

По многим причинам, свойства объективного и субъективного, религиозные аспекты русской классической литературы многочисленными ее исследователями и критиками советского времени затронуты почти не были. Между тем проблемы философские, этические, эстетические, социальные, политические, досконально прослеженные в развитии литературного процесса, все же, вторичны по отношению к важнейшему в отечественной словесности - ее православному миропониманию, характеру отображения реальности. Именно Православие повлияло на пристальное внимание человека к своей духовной сущности, на внутреннее самоуглубление, отраженное литературой. Это и вообще основа русского способа бытия в мире. И.В. Киреевский писал об этом так: "Западный человек искал развитием внешних средств облегчить тяжесть внутренних недостатков. Русский человек стремился внутренним возвышением над внешними потребностями избегнуть тяжести внешних мук". И это могло быть определено только православным мироосмыслением.

История русской литературы как научной дисциплины, которая совпадает в своих основных ценностных координатах с аксиологией объекта своего описания, только начинает создаваться. Монография А.М. Любомудрова - серьезный шаг в этом направлении.

Творчество своих любимых авторов - Бориса Зайцева и Ивана Шмелева - А.М. Любомудров изучает последовательно, целеустремленно, и результаты его исследований уже стали достоянием литературоведения. Понятен выбор имен этих писателей, выделяющихся из общей массы литераторов русской эмиграции, которая продемонстрировала к Православию достаточное равнодушие. Именно Шмелев и Зайцев отстаивали традиционные ценности русской культуры, противостояли своей позицией, своими книгами "новому религиозному сознанию", развивавшемуся со времен "серебряного века".

Хотелось бы подчеркнуть значимость и ценность теоретических разработок автора. Так, во введении А.М. Любомудров возражает против чрезмерно расширительных трактовок понятий "христианский" и "православный" и сам является сторонником предельно строгого, узкого, но точного употребления этих терминов. Точно так же представляется методологически правильным определять "православность" произведения не на основе его тематики, но именно на основании мировидения, миропонимания художника, и А.М. Любомудров совершенно справедливо делает на этом акцент. Ведь религиозность литературы не в простой связи с церковной жизнью проявляется, равно как и не в исключительном внимании к сюжетам Священного Писания.

Автор демонстрирует глубокое знакомство с проблемами православной антропологии, эсхатологии, сотериологии. Об этом говорят многочисленные ссылки и на Священное Писание, и на Святых Отцов, в том числе и Нового времени: мы встречаем имена святителей Феофана Затворника, Игнатия (Брянчанинова), Иллариона (Троицкого), преподобного Иустина (Поповича) и других. Без учета и понимания этого православно-мировоззренческого контекста любое исследование творчества писателей, подобных Шмелеву и Зайцеву, будет совершенно неполным, искажающим самую суть их творческих и мировоззренческих ориентаций. Ведь религиозные догматы, которые представляются многим как нечто далекое от жизни, схоластически-абстрактное, предмет бессмысленных богословских словопрений, на самом деле определяющим образом воздействуют на миропонимание человека, осознание им своего места в бытии, на его метод мышления. Более того, религиозные догматы формировали характер нации, политическое и экономическое своеобразие ее истории.

Применительно к литературному процессу XIX-ХХ столетия “высшим" достижением той или иной национальной литературы привычно указывалась ее направленность к реализму . Вследствие этого “назревала необходимость" выделения разных типологических разновидностей реализма. “Теория литературы” “детально рассматривается реализм критический, социалистический, крестьянский, неореализм, гиперреализм, фотореализм, магический, психологический, интеллектуальны й”

А.М. Любомудров предлагает выделять еще “духовный реализм ”. Начинает с определения: “духовный реализм - художественное восприятие и отображение

реального присутствия Творца в мире”. То есть следует понимать, что это некий “высший" тип “реализма”, “основой которого является не та или иная горизонтальная связь явлений, а духовная вертикаль”. И этой “вертикальной" направленностью он, к примеру, отличается от “социалистического реализма”, который, “как хорошо известно, руководствовался принципом изображения жизни в ее революционном развитии”.

Что касается понятия "духовный реализм", то, действительно, наука пока не предложила никакого лучшего термина для определенного круга литературно-художественных явлений (порою приходится встречать работы, в которых в разряд "духовного реализма" зачисляется вся классика, что, конечно, размывает эти границы). Концепция духовного реализма, предложенная А.М. Любомудровым, выглядит абсолютно убедительной.

Таковы наблюдения автора над стилем Б. Зайцева эмигрантского периода или выводы об основных источниках и смысловых узлах книги "Преподобный Сергий Радонежский". То же самое можно сказать о рассуждениях автора, посвященных роману Шмелева "Пути небесные", - о типе воцерковленного персонажа, о внутренней духовной брани, или его доказательство того, что основой характеров послужил не привычный для классики психологизм, но православная антропология - все эти наблюдения уже вошли в научный оборот.

религиозный писатель шмелев символика

Монография - доказательная демонстрация того, что проза двух художников, не похожих друг на друга, действительно выражала именно православный тип мировоззрения и мирочувствия, при этом А.М. Любомудров исследует формы и нюансы неповторимо-личностного художественного выражения этого мировоззренческого содержания.

Удачными и оригинальными представляются сопоставления обоих писателей с классиками русской литературы XIX века, прежде всего с Тургеневым, Достоевским и Чеховым. Указанные параллели помогают раскрыть новые черты своеобразия творчества также и этих художников.

Ранние произведения Шмелева он категорически отказывается относить к “духовному реализму” - потому, что “правда жизни" в них нарушается введением “абстрактно-гуманистических" картин.

Спорно утверждение автора, что в "Лете Господнем" Шмелев воссоздает "чужую" веру, которой сам не обладает в полноте. Детская вера главного героя книги - собственная вера автора, правда он смотрит на нее с расстояния нескольких десятилетий. Вообще, кажется, автор напрасно отказывает Шмелеву в полноте веры вплоть до середины 30-х годов. Здесь смешиваются понятия веры и воцерковленности. Не лучше ли сказать о несовпадении одного с другим в определенный период жизни писателя? Верно замечание А.М. Любомудрова о близости в этом отношении между Шмелевым и Гоголем. Можно бы добавить и сопоставление с Достоевским, воцерковленность которого совершилась позднее обретения им веры.

Требует дополнительного осмысления художественная идея Шмелева о некоей двойственности натуры Дариньки, героини "Путей небесных". С одной стороны, может быть подтверждена правота исследователя относительно снижения образа Дариньки до уровня душевного. С другой - все может быть объяснено и с позиции христианской антропологии, которая указывает в человеке соединение образа Божия с первородной греховной поврежденностью природы, то есть земного и небесного (именно таким метафорическим приемом обозначенных у Шмелева).

Изучение религиозного аспекта в творчестве И.С. Шмелева имеет особое значение, так как "авторский образ" писателя наполнен чертами Богоискательского духа, которые более, чем все остальные черты, отличают его от других "авторских образов". Религиозные мотивы, соборность, символы, тематические "пятна" (свет, радость, движение) - предмет пристального внимания ученого. Л.Е. Зайцева в работе "Религиозные мотивы в позднем творчестве И.С. Шмелева (1927-1947 гг.)" выделяет для исследования межжанровые связи.

Сила шмелевского слова заключена в формальном следовании канону религиозной литературы, использующей наиболее маркированные для православной традиции мотивы, и в особом наполнении текста ощущениями детского сознания, которое алогично, вразрез со взрослой философией и богоисканием, воспринимает мир веры. В последний период тексты Шмелева - своеобразные жития, сказы - исключают эстетизм как фундамент творчества в пользу иконографичности, отодвигаются на второй план стилистические излишества и "культурный груз" в пользу… духовной реальности, которая, по замыслу писателя, превосходит любой самый утонченный художественный вымысел.

Общие сведения

Во всяком произведении изящной словесности мы различаем два необходимых элемента: объективный - воспроизведение явлений, данных помимо художника, и субъективный - нечто, вложенное в произведение художником от себя. Останавливаясь на сравнительной оценке этих двух элементов, теория в различные эпохи придаёт большее значение то одному, то другому из них (в связи с ходом развития искусства, и с иными обстоятельствами).

Отсюда два противоположных направления в теории; одно - реализм - ставит перед искусством задачу верного воспроизведения действительности; другое - идеализм - видит назначение искусства в «пополнении действительности», в создании новых форм. Причём исходным пунктом служат не столько наличные факты, сколько идеальные представления.

Эта терминология, заимствованная из философии, вносит иногда в оценку художественного произведения моменты внеэстетические: реализм совершенно неправильно упрекают в отсутствии нравственного идеализма. В расхожем употреблении термин «реализм» означает точное копирование деталей, по преимуществу внешних. Несостоятельность этой точки зрения, естественным выводом из которой является то, что регистрация реалий - роман и фотография являются предпочтительными по сравнению с картиной художника, совершенно очевидна; достаточным опровержением её служит наше эстетическое чувство, которое ни минуты не колеблется между восковой фигурой, воспроизводящей тончайшие оттенки живых красок, и мертвенно-белой мраморной статуей. Было бы бессмысленно и бесцельно создавать ещё один мир, совершенно тождественный с существующим.

Копирование черт внешнего мира само по себе никогда не представлялось целью искусства. По возможности верное воспроизведение действительности дополняется творческой самобытностью художника. В теории реализму противополагается идеализм, но на практике ему противостоят рутина, традиция , академический канон, обязательное подражание классикам - другими словами, гибель самостоятельного творчества. Начинается искусство с действительного воспроизведения природы; но, когда известны популярные образцы художественного мышления, происходит подражательное творчество, работа по шаблону.

Это - обычные черты устоявшейся школы, какой бы она ни была. Чуть не каждая школа изъявляет притязания на новое слово именно в области правдивого воспроизведения жизни - и каждая по своему права, и каждая отрицается и сменяется последующей во имя того же принципа правды. Это особенно характерно проявляется в истории развития французской литературы , которая отражает ряд завоеваний истинного реализма. Стремление к художественной правде лежало в основе тех же движений, которые, окаменев в традиции и каноне, стали позднее символами нереального искусства. Достаточно напомнить, что знаменитые три единства были приняты совсем не из рабского подражания Аристотелю , но потому лишь, что давали возможность сценической иллюзии. Как писал Лансон , «Установление единств было торжеством Реализма. Эти правила, сделавшиеся причиной стольких несообразностей при упадке классического театра, являлись вначале необходимым условием сценического правдоподобия. В аристотелевских правилах средневековый рационализм нашёл средство удалить со сцены последние остатки наивной средневековой фантазии».

Глубокий внутренний реализм классической трагедии французов выродился в рассуждениях теоретиков и в произведениях подражателей в мертвые схемы, гнёт которых был сброшен литературой лишь в начале XIX века. Существует точка зрения, что всякое истинно прогрессивное движение в области искусства есть движение по направлению к реализму. В этом отношении не составляют исключения и те новые течения, которые с виду являются реакцией реализма. На самом деле они представляют собой лишь противостояние рутине, художественной догме - реакцию против реализма по имени, переставшего быть исканием и художественным воссозданием жизненной правды. Когда лирический символизм пытается новыми средствами передать читателю настроение поэта, когда неоидеалисты, воскрешая старые условные приемы художественного изображения, рисуют стилизованные, то есть как бы намеренно отступающие от действительности образы, они стремятся к тому же, что составляет цель всякого - хотя бы и архинатуралистического - искусства: к творческому воспроизведению жизни. Нет истинно художественного произведения - от симфонии до арабески , от «Илиады » до «Шёпот, робкое дыханье», - которое при более глубоком взгляде на него не оказалось бы правдивым изображением души творца, «уголком жизни сквозь призму темперамента».

Едва ли возможно поэтому говорить об истории реализма: она совпадает с историей искусства . Можно лишь характеризовать отдельные моменты исторической жизни искусства, когда особенно настаивали на правдивом изображении жизни, видя его по преимуществу в эмансипации от школьной условности, в умении осознать и смелости изобразить подробности, которые оставались незамеченными художниками прежних дней или пугали их несоответствием с догматами. Таков был романтизм , такова конечная форма реализма - натурализм .

В России первый широко ввёл в публицистику и критику термин «реализм» Дмитрий Писарев , до этого времени термин «реализм» употреблялся Герценом в философском значении, в качестве синонима понятия «материализм » (1846) .

Европейские и американские писатели-реалисты

• О. де Бальзак («Человеческая комедия »)
• Стендаль («Красное и черное »)
• Ч. Диккенс («Приключения Оливера Твиста »)
• Марк Твен («Приключения Гекльберри Финна »)
• Дж. Лондон («Дочь снегов », «Сказание о Кише», «Морской волк », «Сердца трех », «Лунная долина »)

Русские писатели-реалисты

• Поздний А. С. Пушкин - основоположник реализма в русской литературе (историческая драма «Борис Годунов », повести «Капитанская дочка », «Дубровский », «Повести Белкина », роман в стихах «Евгений Онегин »)
• М. Ю. Лермонтов («Герой нашего времени »)
• Н. В. Гоголь («Мертвые души », «Ревизор »)
• И. А. Гончаров («Обломов »)
• А. И. Герцен («Кто виноват? »)
• Н. Г. Чернышевский («Что делать? »)
• Ф. М. Достоевский («Бедные люди », «Белые ночи », «Униженные и оскорбленные », «

Предисловие

Духовный реализм

Мировоззрение богослова, философа, общественного деятеля, публициста, прозаика и драматурга Валентина Павловича Свенцицкого (1881–1931) сформировали христианство, идеи B. C. Соловьева, творчество Ф. М. Достоевского и этика И. Канта; с 1898 года юноша духовно окормлялся у прп. Анатолия (Потапова) Оптинского.

В 1905 году Свенцицкий создал первую в России христианскую политическую организацию, многие чаяния которой воплотил Поместный Собор 1917–1918 годов; был организатором Московского религиозно-философского общества. В печати и с кафедры обличал преступления евангельских заповедей в государственных и церковных делах, языческий цезарепапизм, хилиазм и социалистическую утопию, ницшеанство и толстовство, либеральные и черносотенные подделки под Христа.

С 1909 года Свенцицкий участвовал в движении голгофских христиан, ставя целью пробудить сознание народа к религиозному творчеству и считая, что вся живая жизнь должна объединиться вокруг храма.

В 1917 году был рукоположен во иерея, а год спустя стал проповедником Добровольческой армии, призвав обезумевший народ к покаянию и борьбе с бесовской силой большевизма. Только в Церкви видел нравственный фундамент обустройства России.

В 1920-хгодах о. Валентин служил в Москве. За противодействие обновленчеству был выслан в Таджикистан, где составил практическое руководство по постижению молитвы Иисусовой. По возвращении, будучи настоятелем храма Свт. Николая Чудотворца на Ильинке, проводил с общиной беседы о монастыре в миру – духовной преграде внешним соблазнам и борьбе со страстями.

В 1928 году за поддержку иосифлянства был сослан в Красноярский край, где написал итоговый труд «Диалоги», и по сей день приводящий в Церковь взыскующих Истины. Перед смертью от абсцесса печени, не изменив мнения о «компромиссах, граничащих с преступлением», признал митрополита Сергия (Страгородского) законным первым епископом и получил прощение. Скончался 20 октября 1931 года. Доставленное в Москву тело на отпевании 9 ноября при огромном стечении народа было обнаружено нетленным. Покоится на Введенском (Немецком) кладбище.

Искушенный должен помочь искушаемым (см.: Евр. 2:18), и Свенцицкий должным образом именовал сущности духовного мира, публично исповедуясь в грехах своих и своего поколения, дабы сообща избавиться от рабства страстей. И по Божией милости смог изменить свое существо. В священстве о. Валентин стяжал дары благие и вразумил многие мятущиеся души.

Роман-исповедь «Антихрист» вскрывает механизм проникновения греха в сердце. Это страшное откровение, но бороться легче, если ведомы повадки противника. Книга учит, как признать в себе безобразного двойника и отделить, поняв, что он – не я.

Свенцицкому удалось пережитое душой выразить в образах с такой силой, что большинство читателей поверили в действительность событий. Да, это происходило… только не всегда на примитивном материальном уровне. Духовный реализм – так надо определять художественный метод достойного продолжателя Достоевского. Случилась редчайшая в искусстве вещь: творческое создание через органическую связь с душой автора облеклось в плоть и кровь. Здесь не клюквенный сок – в настоящем бою за жизнь вечную страдает сердце человеческое.

Уловленный в сети, но распознавший обман, герой прибегает к единственному целительному средству – Спасителю грешных. Описание сражения на молитве не имеет равных в художественной литературе. Духовная борьба доходит до высшего напряжения, когда смятый, но не отчаявшийся человек по-детски доверчиво взывает о помощи, а рядом хихикает палач: издевается, блазнит и бьет наотмашь. «Это враг Твой искушает меня» – в сей мысли надо утвердиться, чтобы выстоять. Кто не пожалеет душу свою и отсечет гниль – тот победит.

Узрите в себе двойника и возненавидьте всем сердцем, призывает прошедший тяжкое испытание автор. Ведь он возымел дерзновение откровенно сказать о том, что люди переживают втайне, одолел в себе врага и осознанно избрал Господа Богом. Потому настойчиво подводит к главной мысли – все описанное совершается в каждой душе. Антихрист растет в тебе, читатель, убивает тебя!

Идея бессмертия – центральная в «Записках». Оно должно быть, иначе жизнь не имеет смысла – все сгниет, все пойдет прахом… Гроб не страшен, если впереди вечность, но он очевиден, а утвердиться в невидимом не хватает сил, потому и мучается герой и молит о вере. Христианство – его оружие в борьбе с вызывающим ужас и отвращение призраком смерти. Чтобы победить ее, надо обладать «высочайшей любовью, Божественной красотой и абсолютной истиной». А еще – самому умереть… И воскреснуть! «Бессмертие – не мечта, жизнь – мечта, если нет бессмертия». Эти слова должны стать крылатыми, потому что возносят над бездной отчаяния и небытия.

Но надлежит явиться и Антихристу – воплощению человеческого страха, безобразия и разрушения. Обезумевший мир готов покончить самоубийством, лишь бы доказать независимость от Создателя. Бог требует подвига исправления и обличает зло, потому будет отвергнут. И тогда придет другой…

Свенцицкий выразил суть атеистического экзистенциализма, показав направленность его к ничто. Если Бог умер, неизбежно воцаряется Антихрист – в душе и в мире. Если смерть – единственная реальность, устремление к ней становится целью бытия. Сознание своей конечности во времени, противоречащее природе души, выливается в мятеж против всего мироустройства, против самой жизни. Потеря исконного смысла заставляет искать новый. Бунт оборачивается рабством, призванием нового господина… Свенцицкий нашел выход из умственного тупика, составил подробный план лабиринта и описал маски губителя душ, грызущего нас изнутри. Жуток вид гусеницы с лицом человеческим, но отвращение ко греху рождает жажду исцелиться.

Не фантазия, но высшая реальность и «Второе распятие Христа», где «все записал о. Валентин без художеств и психологизмов» (Ю. В. Давыдов). Именно записал – как свидетель свершившегося. А в завершение предрек гибель внутренне сгнившей империи.

Тугой узел повествования – спор о Церкви. Подчинившаяся земным царям и потерявшая даже имя организация возомнила себя господствующей… Поправшие идеал соборности, извратившие смысл заповедей, погрязшие в роскоши главенствовали в ней. А управлял механизмом безличный монстр по кличке «государство».

Неужели Церковь Христова уничтожена князем мира сего? Никак. Она там, где любовь, правда и таинственное благодатное общение. А значит, нет в ней псевдопатриотов, которыми правит ненависть, нет потерявших совесть судей, нет властителей и богачей, разоряющих страну и развращающих тотальной ложью, нет священников, благословляющих беззаконие, нет трусливо молчащих. Церковь там, где в простоте сердечной не отвергают голгофский путь, зная, сколь жестоко отомстит мир за выполнение заветов Господних. И другого исхода нет: или со Христом на муки и подвиг, или против – тогда почет и жизнь в хоромах. Человек свободен, но обязан выбирать.

Символ повести – встреча крестного хода с ведомым на казнь Спасителем… Масштабно поставленная сцена принесла бы славу кинорежиссеру; красочное и детальное описание вошло бы в хрестоматии. Свенцицкий же передает событие по-евангельски, в двух лаконичных предложениях.

Сходство «фантазии» с поэмой «Великий инквизитор» только внешнее. Там безымянный персонаж молчит, лишь совершает чудеса. Иисус Христос в Москве обличает отступников, отвечает страждущим, несет евангельскую весть: простые и ясные слова гремят как гром и жгут как огонь, глубоко западая в сердца. Но отнюдь не все узнают Бога, только чистые сердцем следуют за Ним, публика же стоит в отдалении, а панически бегущие от Него давят друг друга, как дикие звери.

Карамазовский инквизитор выпускает пленника… Как бы не так! Мир ненавидит Христа и будет гнать, пока не убьет. А иначе Пришедший – не Бог. Через всю земную историю прошел Он, и всегда повторялось одно – Крест, позорная смерть и Воскресение. Если истинно веруем, что Пасха – событие вселенское и ежегодное, должны признать: Он и умирает по-настоящему. Мы во всякое время и на всяком месте распинаем Бога грехами своими, а Он страдает за нас и проливает Пречистую Кровь. На Руси – в любимой березовой роще, в венце из крапивы. И снова несем Ему вербовые веточки, и снова кладем во Гроб по доносу синедриона и предписанию кесаря, и опять воскресает Господь…

С. В. Чертков

Из книги Богословская мысль Реформации автора Макграт Алистер

Реализм против номинализма Для того, чтобы разобраться в сложностях средневековой схоластики, к сожалению, необходимо понять различия между «реализмом» и «номинализмом». В ранний схоластический период (ок. 1200-ок. 1350) преобладал реализм, в то время как в более поздний

Из книги Материализм и эмпириокритицизм автора Ленин Владимир Ильич

Из книги Христианская философия брака автора Троицкий Сергей Викторович

Глава 1. РЕАЛИЗМ И ИДЕАЛИЗМ В УЧЕНИИ О БРАКЕ Реалистическая теория о потомстве, как цели брака в классическом мире, в иудействе, в Римско-католической церкви Copula-tbeorie (теория брака) и теория промисквитета Шопенгауэр Идеалистическая теория о

Из книги Далекое будущее Вселенной [Эсхатология в космической перспективе] автора Эллис Джордж

Из книги Эхо Благой Вести: Христианские мотивы в творчестве Дж. Р. Р. Толкина автора

Целостность и «реализм» добродетелей толкиновской истории Мы смогли кратко коснуться лишь некоторых добродетелей толкиновской истории. Называя их «великими», я имел в виду, что они, пожалуй, во многом являются определяющими для понимания ее духовной составляющей.

Из книги Бог в «Хижине» История зла и искупления, которая изменила мир автора Олсон Роджер

Оптимистический реализм Я разделяю то представление о людях и мире, которое отражает «Хижина». Все глубоко испорчено. Если мы предоставлены сами себе, у нас очень мало надежды. И я так смотрю на мир не потому, что меня ожесточили какие?то неприятности, здесь я опираюсь на

Из книги Психология литературного творчества автора Арнаудов Михаил

Из книги Евангелие от Марка автора Инглиш Дональд

а. Реализм и надежда В этой главе нет громких призывов к «торжествующему» или «процветающему» варианту христианства. От таких перспектив становится не по себе. В каждом столетии можно найти примеры, показывающие, как постепенно сбываются предсказания Иисуса. Гонения,

Из книги Теологический энциклопедический словарь автора Элвелл Уолтер

Реализм (Realism). Теория познания, согласно крой "универсалии" (общие понятия, представляющие общие элементы, присущие предметам одного рода или вида) реально существуют независимо от единичных вещей. Эта теория противоположна номинализму, к-рый утверждает, что универсалии

Из книги Русская идея: иное видение человека автора Шпидлик Томас

Шотландская школа "здравого смысла", Шотландскии реализм (Scottish Realism). Философское движение, распространившееся в XVIII-XIX вв. в Британии. Его представители, опираясь на естественный реализм и опыт здравого смысла, пытались преодолеть эпистемологический, метафизический и

Из книги Основы искусства святости, том 3 автора Варнава Епископ

Реализм Другим аспектом иконографического символизма являются реальные формы, взятые из конкретной жизни и выраженные с помощью чрезвычайно скудных средств, все с той же целью необходимости соблюдения «поста для глаз». Следует избегать фантастических, воображаемых

Из книги Православный пост. Рецепты постных блюд автора Прокопенко Иоланта

Из книги Революция в Иудее [Иисус и еврейское Сопротивление] автора Маккоби Хаям

Предисловие: пост - духовный подвиг Жизнь истового христианина невозможна без подвига. И для каждого верующего этот подвиг означает усилие и старания, руководимые верой и самим Святым Духом. Для того чтобы стать частью Тела Христова, именуемой Церковью, и жить во Христе,

Из книги Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения автора Сухов А. Д.

Глава 8 Реализм и мистицизм Мы видели, что главной движущей силой еврейского духа сопротивления был мессианизм, коренившийся в монотеистическом взгляде на историю. Даже саддукеи, единственная религиозная группа, пошедшая на сотрудничество с римлянами, подписывались под

Из книги автора

Наивный реализм В. И. Ленин определяет наивный реализм в «Материализме и эмпириокритицизме» как «стихийно, бессознательно материалистическую точку зрения, на которой стоит человечество, принимая существование внешнего мира независимо от нашего сознания»1. Наивный

Из книги автора

Реализм и номинализм В основе реализма и номинализма лежит извечный философский вопрос о природе общих понятий. Поводом для средневековых мыслителей было высказывание Порфирия, комментатора Аристотеля, воспроизведенное Боэцием. Порфирий ставит вопрос о родах и видах,