Тысячелетий герой. Джозеф кэмпбеллтысячеликий герой

Есть великая книга "Тысячеликий герой".
Держу пари, ее продажи подскочат,
Я прочел ее в Киеве этой дикой весной.
Как в запое, уйдя в одиночество, меня бросил язык мой,
Был полный тупик, ты не знаешь, что это такое.

Все гадали – бухает или готовит релиз? Я же просто сидел на балконе.
Это средние рифмы правда? Ну и что? Ведь за ними правда.
Эта книга меня вернула, я осознал, что еще живой.
И она же сподвигла Лукаса на создание Звездных Воин. Е-е-е!

Суть проста, во всех мифологиях, всех религиях сколько найти
И в основе любой истории есть один и тот же мотив:
Кто-то слышит далекий голос, он выходит из дома один.
Он идет по дороге из города в темный лес, где полно паутин.

На пути он встречает монстров, бьется с ними он так же один.
Он пока не герой, он боится всего, но он все продолжает идти.
И в конце - он приходит к логову, будет сложно, но он победит.
И дракона убив, он вернется домой, но уже не тем, кто уходил.

Он поспит немного, базару ноль - и опять в путь дорогу заново.
И на этом построены комиксы, сериалы, культуры, посты,
Наркотрипы и антиутопии, сказки, басни, скульптуры и сны -

И настолько, что если сравнить
Египетские мифы и Бандитский Петербург
Вы увидите путь одного героя под личинами этих двух.

Путь героя – чудовищ фигачить, брать сокровища, строить капища.
Он герой не потому, что качок и боец, а потому что не может иначе.
Я помню первые батлы в России – там считалось, что нужно врага,
Чтобы вынести наверняка, нужно обложить километрами стояка.

После, в дело пошла деконструкция.
Все врага развинтили старательно.
Но под всей психологией кухонной
Лежит коллективная бессознательность.

И за каждым любым, даже хоть бытовым
Проявлением негатива двух отдельных людей
Виден древний мотив – столкновение архетипов.
Никуда не ушли герои, никуда не делись драконы.
Даже если их битва в офисе между стиплером с дыроколом.

И герои с драконами очень похожи,
Их путают, но погоди - есть отличие в корне.
Ведь лишь у дракона нет своего пути,
Нет идеи, нет идеологии. Его роль – это быть врагом.
Он сидит себе тихо в логове. Выдыхает с дымом огонь.

Почему например у Джокера нету собственного кино?
Есть у Бэтмена, CatWoman, Бэтмена с Робином, а у него ничего.
Почему нет игры, где ты - типа грибок и ты прыгаешь на СуперМарио?
А если б была – это был бы прикол, миллионы в игру не играли бы.

И ты понял к чему веду я? Мой анализ тут кране прост.
Гнойный, ты лишь еще один уровень, но никак не финальный босс.
Потому, что герою не стыдно сказать – я с изъянами, я уязвимый.
И поэтому люди в нем видят себя, а в тебе им себя не увидеть.

Ты змея, ты боишься меня и себя.
Твой единственный шанс – отшутиться стебя.
Ты увертливый гад, зацепиться нельзя,
Только это твой баг, а не фича, чувак.

Потому что сарказм – это панцирь, броня, чешуя.
Только, где ты товарищ? Я читаю с открытым забралом, друзья.
И поэтому - ты проиграешь. Может карта легла так и карма говниста,
Но ты отыграл только антагониста.

И в этом трагедия Славы Машного,
арелина, дальше по списку.
Ты не антигерой, ты вообще не герой,
Вызываешь сопереживания ноль.

И топы, увы, не пойдут за тобой.
Ты для них в инстаграме подписка.
У тебя нет пути, ты задействовал мой,
Но забыл, что в моем была искренность.

Батл-рэп, черный юмор и грайм.
Где же Гнойный за стебом и за анонимностью?
А его просто нет, ибо где-то исчез.
Ты скопировал все, даже этот мой жест.

Мистер постмодернист, ты компостный дермист.
Твой удел – быть МС для торжеств.
И быть может заметил кто-то, в моих раундах нету мата.
Как же так? Меня спросит Готэм, ты же автор той самой цитаты.

Очень просто – я батлю контуженного, дико тусклого босяка.
А нецензурная брань – жемчужина Великого Русского языка. Окей?

И допустим сегодня, может быть, ты даже сможешь меня убить.
Я поеду дальше стадионами, ты продолжишь меня тролить.
Халифы на час, главари на миг, смотри,
Они готовы кичась покорить олимп.

Че? Мой торт со свечами горит вдали. Я так стар.
Для меня BlackStar означает Талиб, Квали и Мосс Депп.
И чей-то голос шепчет мне – брось рэп, оставь чистым свой след.
Раньше чем выродишься как бро степ, но слепит скопище лиц кантовой свет.

Визги, слезы, белье. Мы boys band, а ты критик с дивана мамин.
Слушай, Ивангай, как сказал однажды Сталин – "Критикуешь – предлагай!"
Ты врубишь дурака, будешь быковать – неважно.
Ведь пока ты в моей системе рэп координат.

Если ты когда-нибудь предложишь слог альтернативный,
Потому что стыдно в 27 лет жить чужою парадигмой,
То на собственном пути станешь героем наротива.
А пока ты просто то, что моя жопа породила.

Слава, Слава, ты бойкий и ласковый,
Но мой орган из глотки вытаскивай.
Ты был просто достаточно длинною грушей
В моей подготовке к Dizaster"у.

Цель этой книги заключается именно в том, чтобы обнаружить природу некоторых из этих истин, знакомых нам под масками персонажей религий и мифов, свести воедино множество не слишком сложных для понимания характерных фрагментов, и так выявить их изначальный смысл. Древние учителя знали, что они имели в виду. Как только мы снова сможем прочесть их язык символов, нам потребуется овладеть искусством составителей антологий, с тем, чтобы дать современному человеку услышать, чему они учили. Но прежде нам следует изучить саму грамматику символов, и вряд ли найдется лучший инструментарий, – в качестве ключа к ее тайнам, – чем современный психоаналитический подход. Не стремясь представить этот метод как последнее слово науки, можно, тем не менее, допустить, что этот подход приемлем. Следующий шаг – свести воедино множество мифов и народных сказок со всех концов света и позволить им говорить самим за себя. Так станут непосредственно видны все смысловые параллели, таким образом мы сможем представить весь обширный и удивительный набор фундаментальных истин, которые определяли жизнь человека на протяжении тысячелетий на этой планете.

Пожалуй, можно упрекнуть меня в том, что, пытаясь выявить соответствия, я пренебрегал различиями в традициях Востока и Запада, нового времени, древности, примитивных народов. Однако подобное возражение можно выдвинуть и по отношению к любому пособию по анатомии, где явно пренебрегают расовыми отличиями в физиологических характеристиках ради фундаментального общего понимания физической природы человека. Безусловно, существуют различия между многочисленными мифологическими и религиозными системами человечества, но эта книга посвящена, собственно, тому, что их объединяет; и коль скоро мы это уясним себе, мы обнаружим, что различия здесь не столь велики, как это принято считать в широких кругах непросвещенной публики (и, конечно же, среди политиков). Я надеюсь, что такого рода сравнительное исследование внесет свой вклад в не совсем, пожалуй, безнадежное дело тех конструктивных сил, которые стараются объединить современный мир, – не ради построения империи, основанной на единой религии или политических принципах, а на основе между людьми. Как гласят Веды: «Истина одна, мудрецы говорят о ней, используя многие имена».

Я бы хотел выразить признательность господину Генри Мортону Робинсону, чьи советы во многом помогли мне на начальной и заключительной стадиях многотрудной работы, связанной с приведением собранных мною материалов в удобочитаемую форму, а также госпоже Питер Джейджер, госпоже Маргарет Уинг и госпоже Хелен Макмастер, за их бесценные предложения после многократного чтения моих рукописей, и, наконец, моей супруге, которая работала рядом со мной с первого до последнего дня, слушая, читая и редактируя написанное.

Нью-Йорк,

Дж. К.

Ил. 1. Горгона Медуза (мрамор). Древний Рим, точная дата неизвестна

Когда мы высокомерно наблюдаем за красноглазым шаманом из Конго в разгар ритуала или получаем изысканное наслаждение от чтения утонченных переводов загадочных стихов Лао Цзы; когда пытаемся вникнуть в сложную аргументацию Фомы Аквинского или внезапно улавливаем смысл причудливой эскимосской сказки – всегда мы встречаем одну и ту же, изменчивую по форме, но все же на удивление постоянную историю и вместе с тем один и тот же вызывающе настойчивый намек на то, что неизведанное, где-то ждущее нас, много больше, чем когда-либо можно будет познать и поведать миру.

Везде, где ступала нога человека, всегда и в любых обстоятельствах люди создавали мифы, живое воплощение работы человеческого тела и духа. Не будет преувеличением сказать, что миф – это чудесный канал, по которому оплодотворяют человеческую культуру во всех ее проявлениях неистощимые потоки энергии космоса. Религии, философии, искусства, формы социальной организации первобытного и исторического человека, открытия в науке и технике, и сами сновидения, вспышками врывающиеся в наш сон, – все это зарождается в изначальном, магическом круге мифа.

Просто удивительно, что самая незатейливая детская сказка обладает особой силой затрагивать и вдохновлять глубокие пласты творчества – подобно тому, как капля воды сохраняет вкус океана, а яйцо блохи вмещает в себе все таинство жизни. Ибо мифологические символы не рождаются сами по себе; их нельзя вызывать к жизни волею разума, изобретать и безнаказанно подавлять. Они представляют собой спонтанный продукт психики, и каждый из них несет в зародыше нетронутой всю силу своих первоисточников.

В чем кроется тайна этого неподвластного времени видения? В каких глубинах мозга оно зарождается? Почему мифы везде одни и те же, в какие бы одежды они ни рядились? И в чем их смысл?

Многие отрасли науки пытались ответить на этот вопрос. Археологи ищут ответ на раскопах в Ираке, на Крите и в Юкатане. Этнологи собирают информацию у хантов на берегах Оби и африканских племен буби, живущих в долинах Фернандо-По. Новое поколение востоковедов недавно обнаружило священные тексты Востока, а также источники Священного Писания, созданные в доиудейскую эпоху. А другая группа целеустремленных исследователей-этнопсихологов еще в прошлом столетии пыталась ответить на вопрос о психологических истоках языка, мифов, религии, искусства в их развитии, норм морали.

Самые удивительные сведения мы получили благодаря исследованиям психиатров. Смелые и поистине эпохальные работы психоаналитиков незаменимы для изучающего мифологию; ибо, как бы мы ни оспаривали детали их подчас противоречивых толкований конкретных случаев и проблем, Фрейд, Юнг и их последователи неопровержимо продемонстрировали, что логика мифа, его герои и их деяния актуальны и по сей день. В отсутствие общезначимой мифологии каждый из нас имеет свой собственный, непризнанный, рудиментарный, но тем не менее подспудно действующий пантеон сновидений. Новейшие воплощения Эдипа и персонажи нескончаемой любовной истории Красавицы и Чудовища стоят сегодня на углу Сорок второй улицы и Пятой авеню, ожидая, когда поменяется сигнал светофора.

– Мне приснилось, – написал молодой американец автору одной из газетных колонок, – что я ремонтирую крышу своего дома. Вдруг я слышу, как снизу меня зовет отец. Я быстро поворачиваюсь, прислушиваясь, вдруг роняю молоток, он выскальзывает у меня из рук, скатывается с крыши и падает вниз. Потом глухой звук, словно кто-то упал.

Оценил книгу

Оценил книгу

Ты есть то

Abyssus abyssum invocat .

98 прочитавших? 4 рецензии?.. Я воистину ничего не понимаю в этом мире!
Книгу – растащить на цитаты и перечитывать, перечитывать, перечитывать.
С моей стороны это была самая тщедушная в мире попытка "почитать что-нибудь, кроме Дхармы". Почему? Да вы откройте "Героя"...
Путь, он и есть путь.

"В самом кратком изложении, универсальная доктрина учит, что все видимые структуры мира - все вещи и существа - являются результатом действия вездесущей силы, из которой они исходят, которая их поддерживает и наполняет собою, покуда длится их манифестация (явленность в мире), и в которую они должны вернуться, чтоб раствориться в ней. Это - сила, известная науке как энергия, меланезийцам как мана, индейцам племени сиукс как ваконда, индусам как шакти и христианам как могущество Господне".

Кемпбеллу удалось невозможное – он свел воедино цель религиозных исканий, мифологический протосюжет (мономиф) и психическую жизнь каждого человека.
Давно слышала про эту книгу, но прочла, только когда мне на нее указала синхрония (в лице списка "хочу прочесть" тов. commeavant "a, он очень удобен для гадания) – и хорошо, раньше, наверное, она оказалась бы меньше по зубам и вызвала больше удивления. Теперь удивление вызвало, скорее, то, насколько вовремя она мне попалась!

Трагедия как праздник разрушения временной формы, комедия как великая пляска жизни.
Человек внутри озера, который просит у бога возможности выйти наружу, и получает в ответ – иди, но ты умрешь. (Легенда одного из африканских народов.)
Царь Мучукунда, рожденный мужчиной, великий боец и рыцарь, пожелавший лишь одного – бесконечного сна и возможности испепелить взглядом того, кто ему помешает. (Это теперь моя любимая легенда.)
Ответ на зов, и неотвеченный зов, и что бывает, когда не отвечаешь на зов...
Все поистине великие творческие деяния происходят в режиме смерти для обычного мира.
Те, кто ныряют в бездну и выныривают, связанные с ней кольцом.
Брак с богиней и примирение с отцом – получение энергии мира и выход за пределы двойственности.
Опасность превращения героя в тирана, ведь тиран – всего лишь воплощение закаменевшей, оцепеневшей, замершей жизни... (*Тиран – Минос, и его закаменевшая тяга к власти, которая воплотилась в лабиринте с минотавром; антипод – царь, который, по древней традиции, в окончание своего правления помолился, сделал омовение, вышел на помост и рассек себя на части*)
"Властелин двух миров": последнее испытание героя – возвращение домой. Ведь даже Будда сомневался, что его опыт можно объяснить другим людям.

Да много чего еще – решила изменить своим традициям и не писать гигантский отзыв с кучей цитат. У меня их 200 в закладках, наверное.
Такая адвайта, но с научной точки зрения. Даже не знала, что такое бывает. Юнг тоже заговаривал – осторожно – о таких вещах, но прямо в лоб и с такой увлекательностью, с такой экзотической, мощной, бесспорной доказательной базой из религии и мифологии десятков народов мира – никогда не встречала.

Ср.:
"Какому божеству поклоняется в воздержании Аматэрасу на Равнине Высоких Небес? Она поклоняется своей собственной внутренней самости как Божеству, стремясь развить божественную добродетель в своей собственной личности посредством внутренней чистоты и таким образом стать единой с Богом" (Комментарии)
и:
"Бог не находится далеко и не является недоступным. Собственное просветленное сознание есть Бог. Из него появляются все объекты и в него все возвращается. Все предметы и объекты постоянно поклоняются ему своими собственными разнообразными и доступными им методами." ("Йога-Васиштха")

Джозеф Кемпбелл, вы мой герой. Даже если в наше а-ритуализованное время механических богов мы все живем не как в вашем основном тексте, а как на вашей последней странице, проходя этот великий путь не в племенных отречениях и плясках, а в отчаянии – и радости! – одиночества.

Оценил книгу

Воспринимается как невнятная агитка «восточной духовности». Не очень понятен посыл этой книги. Сами собой напрашиваются сравнения с Проппом. Но чем занимается Пропп в «Морфологии…» – понятно; он занимается литературоведением. А вот чем занимается Кэмпбелл – это еще вопрос.
Назвать эту книгу научной – не поворачивается язык, даже научно-популярной. Для публицистики как-то слишком объемно. Для хрестоматии – слишком бегло. Психологии здесь нет. Дли философии – слишком кухонно и не от себя.
В общем, в лучшем случае мы имеем что-то типа герменевтики на основе мифологических текстов. В худшем – раздутое донельзя сочинение на тему «Какие мифологии я прочитал и что общего в них нашел». Учитывая итоговые выводы уровня пятиклассника, про то, что «все прогнило в датском королевстве» – я склоняюсь к последнему.
Ладно, надо уже хоть что-нибудь доброе сказать. Кэмпбелл делает разбор действительно большого количества разнообразных мифов, в том числе малоизвестных. Человеку не в теме это будет любопытным и возможно спровоцирует взять что-нибудь почитать из первоисточников. Плохо то, что из всех этих мифов автор упрямо выдергивает то, что ему нужно, для иллюстрации своей мысли (именно так, в единственном числе), и игнорирует все остальное. Поэтому делать выводы о той или иной мифосистеме на основе кэмпбелловских рассуждений я бы не стал.
Резюмируя: если хотите про архетипы и бессознательное – читайте лучше Юнга. Хотите про мифы – читайте сами тексты с примечаниями специалистов. Хотите про структурализм – читайте Проппа. А Кэмпбелла я так и не придумал зачем читать.

У разных народов существуют свои мифы, в которых затрагиваются важные жизненные вопросы, темы добра и зла. Мифологических героев великое множество, но есть ли между ними что-то общее? В первой половине 20 века Джозеф Кэмбелл провел исследование большого числа мифов, а затем написал объемный труд «Тысячеликий герой», в котором отразил все, что ему удалось выявить. Книга не сразу была воспринята, но впоследствии она оказала большое влияние на сюжеты фильмов, сейчас идеи Кэмпбелла учитываются при создании всех фильмов, где есть мифологическая составляющая.

Автор книги считает, что все мифы имеют общую структуру, а их героев можно объединить в один архетипичный образ. Это объясняет название книги, в котором одному герою словно присваивается множество лиц. Книга представляет собой необычное сочетание мифологии и психологии. Джозеф Кэмпбелл в своих исследованиях опирается на учения известных психологов, таких как Зигмунд Фрейд, Карл Юнг.

Первая часть книги посвящается главному герою мифов, рассказывает о его образе и пути. Автор считает, что в жизни каждого героя можно выделить три этапа, когда он осознает свою сущность, доказывает ее героическими поступками, а затем возвращается в мир обычных людей, однако на финальной стадии могут возникнуть сложности. Во второй части Кэмбелл через этот образ говорит не только о пути героя, но и о существовании всего в мире.

Книга позволяет сформировать общее представлении как о мифологии, так и об мире в целом, о восприятии людей и их отношении к образам героев. Вместе с тем она дает возможность взять какую-то ее часть и изучить более подробно, поскольку материал исследования очень обширен.

Произведение относится к жанру Психология. Оно было опубликовано в 2008 году издательством ACT, Рефл-бук, Ваклер. Книга входит в серию "Мастера психологии (Питер)". На нашем сайте можно скачать книгу "Тысячеликий герой" в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt или читать онлайн. Рейтинг книги составляет 3.63 из 5. Здесь так же можно перед прочтением обратиться к отзывам читателей, уже знакомых с книгой, и узнать их мнение. В интернет-магазине нашего партнера вы можете купить и прочитать книгу в бумажном варианте.

Джозеф Кэмпбелл

ТЫСЯЧЕЛИКИЙ ГЕРОЙ

THE HERO WITH A THOUSAND FACES

BOLLINGEN SERIES XVII

PRINCETON UNIVERSITY PRESS

Миф в современном мире

В современном рациональном и прагматичном мире, пожалуй, именно в силу этого, интерес к мифологии растет и углубляется. Как и столетия назад мифы зачаровывают, они загадочны и таинственны, допотопные истории оказываются неожиданно актуальными, человечество продолжает находить в них пищу для души и ума Глубинная психология раскрыла многие тайны мифа В трудах 3. Фрейда, К. Г. Юнга, Э. Ноймана, О. Ранка, Д. Хилмана показаны бессознательные основы мифологической символики, объяснено происхождение гротескных персонажей мифов, истоки их необычайных приключений и удивительных судеб. Однако, будучи научно «расколдованы» мифы и предания вовсе не лишились для нас своего смысла - наоборот чтение специальных работ, позволяет заново оценить непревзойденное сочетание наивной прелести и огромной мудрости самой незатейливой легенды или сказки.

Книга «Тысячеликий герой» - одна из самых увлекательных работ по сравнительной мифологии. Это исследование психологической основы героических мифов различных времен и народов, опирающееся на огромный фактический материал Джозеф Кэмпбелл с редким мастерством умеет соединить поэтическое изложение и научный взгляд на проблему Сказки и волшебные истории в пересказе автора не только не теряют своего очарования, но приобретают новое звучание - благодаря тонкому анализу глубинных сторон человеческой психики, иносказательно представленных в сюжетах и отдельных эпизодах мифов и легенд.

Работа Кэмпбелла посвящена наиболее часто встречающемуся мифологическому сюжету - истории героя его чудесного рождения, богатырских подвигов, женитьбы на красавице, мудрого правления и загадочной, таинственной гибели. Фольклор многих народов рассказывает о жизни таких персонажей у шумеров это был Гильгамеш, у евреев - Моисей и Иосиф Прекрасный, у греков - Тесей, Геракл, Ясон, Одиссей, у скандинавов и германцев - Сигурд - Зигфрид, у кельтов - король Артур, у ирландцев - силач Кухулин и доблестный Диармайд, у французов - Роланд и Карл Великий, у югославов - Марко - юнак, у молдаван - солнечный Фэт - Фрумос, у русских - целая плеяда «сильномогучих богатырей». Этот перечень можно продолжать до бесконечности. Почему сказания о героях так популярны?

Кэмпбелл, как и другие авторы (Клаудио Наранхо, Александр Пятигорский, Геза Рохейм Виктор Тэрнер Мирча Элиаде), считает, что основу героического мифа слагают символические формы выражения двух важнейших для коллективной и индивидуальной человеческой истории событий - сотворения мира и становления личности. Иными словами, в героическом эпосе перед нами космогонический миф и ритуал инициации. Рождение героя и его странствия соответствуют символике инициации (обрядов перехода), а подвиги, свершения и смерть - мироустроению, созиданию Космоса (порядка) из всеобщего Хаоса. Оба эти процесса в некоторой мере едины, а сама инициации часто носит характер космогонического акта - например, в исследованных Ж.Демюзилем кавказских сказаниях о героях - нарmax, или в приведенных самим Кэмпбеллом мифах о Кришне и Будде.

Первая часть книги посвящена индивидуальной истории тысячеликого героя. Общая схема его приключений соответствует основным стадиям процесса инициации и воспроизводит разнообразные формы обрядов перехода (rites de passage). Известный фольклорист Арнольд ван Геннеп выделил три таких стадии - сепаративную, состоящую в откреплении личности от группы, в которую она входила раньше; лиминальную или стадию «нахождения на грани» и восстановительную {реинтегративную). Смена социального или иного статуса, составляющая основную цель инициационных испытаний, предполагает «выход» из прежнего состояния, отказ от культурных функций, разрушение социальной роли. В мифе это символизируется буквальным уходом, бегством, странствиями и скитаниями героя. Перед этим он слышит призыв, часто сопровождающийся предупреждением о смертельной опасности, угрозами - или, наоборот, обещаниями небывалого блага. Внемлет ли герой призыву или отказывается от него - это всегда начало пути отделения от всего, что было родным и привычным. Типичная форма призыва воплощена в известной былинно - сказочной завязке: «Направо пойдешь - жену найдешь, налево пойдешь - богатство возьмешь, прямо пойдешь - буйную голову сложишь».

Лиминальная стадия представлена пересечением границ (порогов: limen буквально значит «порог»), пребыванием в необычном, промежуточном состоянии. Отсутствие статуса маркируется слепотой, невидимостью, наготой, нелепыми одеяниями (тростниковая шапка, ослиная шкура, вывернутый наизнанку кафтан), грязью, молчанием, запретами (которые касаются сна, смеха, еды, питья и т. п.). «Лиминальные существа, например, неофиты в обрядах инициации или совершеннолетия, - указывает В.Тэрнер, - могут представляться как ничем не владеющие. Они могут нарядиться чудовищами, носить только лохмотья или даже ходить голыми, демонстрируя отсутствие статуса, имущества, знаков отличия, мирской одежды, указывающей на их место или роль, положение в системе родства, - короче, всего, что могло бы выделить их среди других неофитов или инициируемых. Их поведение - обычно пассивное или униженное; они должны беспрекословно подчиняться своим наставникам или принимать без жалоб несправедливое наказание» .

Лиминальность может сочетаться с пребыванием в потустороннем мире (подземелье, чреве кита или другого чудовища, на дне моря).

Герой находится в царстве смерти, это живой мертвец, которому предстоит новое рождение и преображение.

Составляющее содержание третьей стадии возрождение (трансфигурация, спасение, волшебное бегство) завершается апофеозом могущества и власти героя. Он приобретает необыкновенную силу, магические умения, красоту, царский сан, женится на принцессе, становится богом. Основное завоевание героя в мифе названо Кэмпбеллом «свобода жить»:

Могущественный в своем озарении, хладнокровный и свободный в своих действиях, ликуя от того, что его рука будет движима благоволением Виракочи, герой становится сознательным орудием великого и ужасного Закона, будь его деяния действиями мясника, шута или царя (с.236).

Однако приключения героя не исчерпываются его апофеозом или гибелью. Индивидуальная судьба божественного героя тесно связана с судьбами мира, его возникновением и обновлением. Само рождение героя, указывает Кэмпбелл, происходит в сакральном центре мира (это так называемый «Пуп Земли»), иногда такой точкой становится, наоборот, место погребения (легенда о том, что Голгофа, место распятия Христа, скрывает в себе череп Адама). От этого центра начинается творение, причем материалом для него часто служит плоть героя или тело убитого им великана, змея, хтонического чудовища. Победа Индры над драконом Вритрой, умерщвление Мардуком ужасной Тиамат, создание мира людей и богов из тела великана Имира - эти и другие примеры подробно разбираются в книге.

Творение мира как героическое деяние есть не единичный, а многократно повторяющийся акт. «То, что было вызвано к жизни в акте творения, - пишет В.Н.Топоров, - стало условием существования и воспринималось как благо. Но к концу каждого цикла оно приходило в упадок, убывало, «стиралось» и для продолжения прежнего существования нуждалось в восстановлении, обновлении, усилении. Возможности ритуала в этом отношении определялись тем, что он был как бы соприроден акту творения, воспроизводил его своей структурой и смыслом и заново возрождал то, что возникло в акте творения» .

Герой, воспроизводивший действия демиурга - творца, был этим творцом и всеми последующими - события мифа и его участники снова и снова повторяют космогонический акт, они суть его разнообразные вариации - «аллособытия» и «аллогерои». Так возник и вечно шествует по земле герой в тысячах лиц.

Сниженный, частично десакрализованный вариант героического мифа представлен волшебной сказкой. В книге Кэмпбелла не проводится строгих границ между мифом и сказкой - фактически это просто различные жанры одного и того же сюжета. Разбирая аналогичным образом волшебную сказку В.Я.Пропп выделил сходные функции сказочного героя - отлучка, запрет и его нарушение («не всходи на резное крыльцо, не покидай златого терема»), беда или недостача (одряхлевший царь нуждается в молодильных яблоках и живой воде), изгнание, бегство и преследование, испытания мужества, стойкости и силы, обретение волшебного средства или волшебного помощника, таинственный лес, благодарные звери, поход в иное царство (в образе животного, на коне, птице, по дереву или лестнице, падая в пропасть), борьба со змеем (змей связан с горами или водой, выступает как похититель, поглотитель, поборы змея - «каждый месяц молодую девушку брал и пожирал»), переправа через огненную реку, завоевание царевны, трудные задачи (часто в ответ на сватовство), магическое бегство, ложный герой и узнавание истинного, преображение и воцарение героя.