…Описания природы тогда лишь уместны и не портят дела, когда они кстати, когда помогают
Вам сообщить читателю то или другое настроение, как музыка в мелодекламации.

А.П. Чехов

В 10-м классе, ещё до изучения творчества А.П. Чехова, я даю задание учащимся собрать материал по темам «Пейзаж», «Город», «Портрет» из любых произведений писателя. После этого делю класс на три группы, каждая из которых получает практический материал по одной из трёх тем. И уже после изучения рассказов Чехова (перед драматургией) провожу занятие по трём вопросам: 1. Пейзаж в произведениях Чехова. 2. Город в изображении Чехова. 3. Портрет в художественном мире Чехова. Ребята используют дополнительную литературу, но всё-таки основная их работа - это самостоятельное обобщение наблюдений. Предлагаю материалы к первой теме; учитель сможет распорядиться ими по своему усмотрению.

“Пейзаж - один из компонентов мира литературного произведения, изображение незамкнутого пространства. Традиционно под пейзажем понимается изображение природы, но это не совсем точно, что подчёркивает сама этимология (фр. paysage, от pays - страна, местность)” . В Литературном энциклопедическом словаре даётся следующее определение пейзажа: это описание “любого незамкнутого пространства внешнего мира”.

В 1889 году Чехов писал Суворину: “Природа очень хорошее успокоительное средство. Она мирит, то есть делает человека равнодушным. Только равнодушные люди способны ясно смотреть на вещи, быть справедливыми…” Труд и справедливость связаны у Чехова с природой. А в мае 1894 года он пишет: “Я думаю, что близость к природе и праздность составляют необходимые элементы счастья: без них оно невозможно”. Эта мысль “растворяется” в подтексте чеховских произведений. Описания природы, как правило, краткие, лаконичные, поэтому автор предоставляет читателю возможность самому “дописывать” пейзаж.

В ранних рассказах Чехова природа - это чаще всего фон действия, описание обстановки. Автор использует номинативные предложения, и создаётся впечатление, что действие происходит в настоящем времени или будет происходить всегда. Кроме того, пейзаж, как правило, играет роль экспозиции, обозначая не только время, но и место действия: “Знойный и душный полдень. На небе ни облачка” («Егерь»), “Ясный, зимний полдень. Мороз трещит” («Шуточка»), “Летнее утро. В воздухе тишина” («Налим»), “Была тёмная осенняя ночь” («Пари»), “Серое, осеннее утро” («Брак по расчёту»).

Некоторые литературоведы выделяют два типа чеховского пейзажа: пейзаж с функцией комического и лирический пейзаж . Первый создаётся с помощью перемещения явления в несвойственную ему сферу, то есть явлениям природы приписываются человеческие качества. Облака, солнце, луна погружены в человеческие дела и заботы:

“…глядела на них луна и хмурилась: вероятно, ей было завидно и досадно на своё скучное, никому не нужное детство… Луна словно табаку понюхала… Из-за кружевного облака показалась луна…Она улыбалась: ей было приятно, что у неё нет родственников” («Дачники»).

“Солнце уже выглянуло сзади из-за города и тихо, без хлопот, принялось за свою работу” («Степь»).

“…над холмом неподвижно стоял большой полумесяц, красный, слегка подёрнутый туманом и окружённый мелкими облачками, которые, казалось, оглядывали его со всех сторон и стерегли, чтобы он не ушёл” («Враги»).

Природа традиционно считалась в литературе предметом возвышенным и за долгие годы накопила много “красивых” эпитетов, ставших банальными. Чехов пародировал подобные клише в описании природы: “Был тихий вечер. В воздухе пахло. Соловей пел во всю ивановскую. Деревья шептались. В воздухе, выражаясь длинным языком российских беллетристов, висела нега… Луна, разумеется, тоже была. Для полноты райской поэзии не хватало только г. Фета, который, стоя за кустом, во всеуслышание читал бы свои пленительные стихи” («Скверная история»).

Юмористическую окраску у Чехова имело сближение явлений природы с миром быта:

“Зимнее солнышко, проникая сквозь снег и узоры на окнах, дрожало на самоваре и купало свои чистые лучи в полоскательной чашке” («Мальчишки»).

“Вороньи гнёзда, похожие на большие шапки” («Учитель словесности»).

Лирический пейзаж Чехова тоже имеет свои особенности: он импрессионистичен, музыкален, поэтичен:

“…заблестела река, и открылся вид на широкий плёс с мельницей и белою купальней” («Крыжовник»).

“В воздухе пахло снегом, под ногами мягко хрустел снег, земля, крыши, деревья, скамьи на бульварах - всё было мягко, бело, молодо…” («Припадок»).

“…на набережной не было ни души, город со своими кипарисами имел совсем мёртвый вид, но море шумело и билось о берег; один баркас качался на волнах, на нём сонно мерцал фонарик” («Дама с собачкой»).

Пейзаж у Чехова, как и у многих русских писателей, имеет ярко выраженные национальные особенности :

“Пасмурный дождливый день. Небо надолго заволокло тучами, и дождю конца не предвидится. На дворе слякоть, мокрые галки, и в комнатах сумерки и такой холод, что хоть печи топи” («Розовый чулок»).

“…река была пасмурна, бродил туман кое-где, но по ту сторону на горе протянулась полоса света, церковь сияла, и в господском саду неистово кричали грачи” («Мужики»).

“Вся природа похожа на одну очень большую, забытую богом и людьми усадьбу” («Мыслитель»).

Атмосфера произведения и его мелодия передаются через пейзаж, который чаще всего рисуется в начале рассказа и создаёт определённое настроение :

“Душное июньское утро. Чувствуется тоска за грозой. Хочется, чтобы всплакнула природа и прогнала дождевой слезой свою тоску” («Он понял!»).

“Был апрель в начале, и после тёплого весеннего дня стало прохладно, слегка подморозило, и в мягком холодном воздухе чувствовалось дыхание весны” («Архиерей»).

“Вечерние сумерки. Крупный мокрый снег лениво кружится около только что зажжённых фонарей и тонким мягким пластом ложится на крыши, лошадиные спины, плечи, шапки” («Тоска»).

“Солнце уже пряталось, и на цветущей ржи растянулись вечерние тени <…> Было тихо, темно. И только высоко на вершинах кое-где дрожал яркий золотой свет и переливал радугой в сетях паука” («Дом с мезонином»).

“Пейзаж, данный через восприятие героя, - знак его психологического состояния в момент действия” . Произведения Чехова - это “поэзия настроений”, поэтому пейзаж - это средство отражения психологического состояния героя и подготовка читателя к изменениям в жизни персонажа:

“Приближалась осень, и в старом саду было тихо, грустно, и на аллеях лежали тёмные листья” («Ионыч»).

“Было жарко, назойливо приставали мухи, и было так приятно думать, что скоро уже вечер” («Душечка»).

“Она видит тёмные облака, которые гоняются друг за другом по небу и кричат, как ребёнок” («Спать хочется»).

“Всё, всё напоминало о приближении тоскливой, хмурой осени” («Попрыгунья»).

Описания природы в произведениях Чехова полны противоречий . Часто это передаётся через антитезу “чёрный–белый”, служебные слова “но”, “между тем”, “всё же” и другие. Кроме этого, ярко выражена игра света и тени:

“Кладбище обозначалось вдали тёмной полосой, как лес или большой сад <…> и кругом далеко было видно белое и чёрное…” («Ионыч»).

“Солнце пряталось за облаками, деревья и воздух хмурились, как перед дождём, но, несмотря на это, было жарко и душно” («Именины»).

“…прекрасное апрельское солнце сильно грело, но в канавах и в лесу лежал снег” («На подводе»).

“Ночь темна, но видно всю деревню с её белыми крышами и струйками дыма” («Ванька»).

“Был уже весенний месяц март, но по ночам деревья трещали от холода, как в декабре” («Волчиха»).

В произведениях Чехова описываются все времена года, но самое любимое из них - лето :

“Заря ещё не совсем погасла, а летняя ночь уже охватывала своей нежащей, усыпляющей лаской природу” («Агафья»).

“Стояла засуха, пыль облаками носилась по улицам, и на деревьях от зноя стали желтеть листья” («Сестра»).

Природа в произведениях Чехова, как живое мыслящее существо, дышит, радуется, грустит, чувствует. Одушевление природы нередко в художественном произведении, но у Чехова она очень близка человеку, родственна ему (ср. разную функцию олицетворений в пейзажах этого типа и в комических пейзажах):

“Старые берёзы <…> тихо шептались молодой листвой” («Не судьба!»).

“Земля, одетая в зелень, обрызганная алмазной росой, казалась прекрасной и счастливой” («Чужая беда»).

“Дул резкий ветер, а на дворе стояло то время весеннего перелома, когда сама природа, кажется, как будто не решается: держаться ли ещё зимы или же махнуть на неё рукой и переходить на лето” («Преступник»).

“Солнце светит ярко, и лучи его, играя и улыбаясь, купаются в лужах вместе с воробьями. Деревья голы, но уже живут, дышат” («Весной»).

“Шёл крупный снег; он быстро кружился в воздухе, и белые облака его гонялись друг за другом по полотну дороги” («Убийство»).

У Чехова почти нет урбанистического пейзажа , любимое место действия - усадьба:

“…небо, золотое и багровое, отражалось в реке, в окнах храма и во всём воздухе, нежном, покойном, невыразимо чистом, как никогда не бывает в Моск­ве” («Мужики»).

“Направо от города, тихо пошёптывая и изредка вздрагивая от невзначай налетавшего ветра, темнела ольховая роща, налево тянулось необозримое поле” («Агафья»).

“…напротив дома тянулся забор, серый, длинный, с гвоздями” («Дама с собачкой»).

Природа, живая, гармоничная, олицетворяющая творческую мощь, часто отделена от дома, города, мёртвого и искусственного. Единство героя с природой говорит о его внутренней свободе. Чехов предоставляет герою выбор: “степь” - “город”. Пробуждение души происходит через общение с природой, и чаще всего это выход в поле, сад, которые становятся символами освобождения человека от “футляра”, выхода из “каюты”:

“Когда в лунную ночь видишь широкую сельскую улицу с её избами, стогами, уснувшими ивами, то на душе становится тихо” («Человек в футляре»).

“…в душу вместе со свежим, лёгким морозным воздухом просилось чувство, похожее на белый, молодой, пушистый снег” («Припадок»).

В чеховском пейзаже иногда интересным образом “работает” вертикальная доминанта . Она тоже намечает возможность “выхода”:

“…справа тянулся, а потом исчезал далеко за селом ряд холмов, и оба они знали, что это берег реки, там луга, зелёные ивы, усадьбы, и если стать на один из холмов, то оттуда видно такое же громадное поле, телеграф и поезд <…> а в ясную погоду оттуда бывает виден даже город” («Крыжовник»).

“Река была в версте от деревни, извилистая, с чудесными кудрявыми берегами, за нею опять широкий луг <…> потом, так же как на этой стороне, крутой подъём на гору, а вверху, на горе, село с пятиглавою церковью и немного поодаль господский дом” («Мужики»).

“На дворе была сильная, красивая гроза. На горизонте молнии белыми лентами непрерывно бросались из туч в море и освещали на далёкое пространство высокие чёрные волны” («Дуэль»).

Пейзаж в произведениях Чехова - наблюдатель и “свидетель истории” («Степь»), он наводит на философские размышления о вечности природы, заставляет героев и читателей задуматься над смыслом и быстротечностью человеческой жизни, над проблемами бытия, раскрывает гармонию человека с природой или противостояние ей:

“Листва не шевелилась на деревьях, кричали цикады, и однообразный, глухой шум моря, доносившийся снизу, говорил о покое, о вечном сне, какой ожидает нас…” («Дама с собачкой»).

“Они гуляли и говорили о том, как странно освещено море; вода была сиреневого цвета, такого мягкого и тёплого, и по ней от луны шла золотая полоса” («Дама с собачкой»).

“Когда идёт первый снег, в первый день езды на санях приятно видеть белую землю, белые крыши, дышится легко…” («Дама с собачкой»).

“…всё в саду глядело неприветливо, уныло, хотелось в самом деле работать” («Невеста»).

“…было тихо, не жарко и скучно…” («Крыжовник»).

“Бирюзовый цвет воды <…> небо, берега, чёрные тени и безотчётная радость, наполнявшая её душу, говорили ей, что из неё выйдет великая художница…” («Попрыгунья»).

В пейзаже Чехова динамика преобладает над статикой :

“Светало. Млечный путь бледнел и мало-помалу таял, как снег, теряя свои очертания” («Счастье»).

“Дождь только что перестал, облака быстро бежали, голубых просветов становилось всё больше и больше на небе” («Печенег»).

“По лужам протянулись холодные иглы, и стало в лесу неуютно, глухо и нелюдимо. Запахло зимой” («Студент»).

Чеховский пейзаж богат яркими художественными деталями (вспомним, например, описание лунной ночи через блеснувшее горлышко разбитой бутылки). Писатель говорил о том, что “в описании природы надо хвататься за мелкие частности, группируя их таким образом, чтобы по прочтении, когда закроешь глаза, давалась картина”:

“Лучи солнца яркими пятнами ложились на лес, дрожали в сверкавшей реке, а в необыкновенно прозрачном голубом воздухе стояла такая свежесть, точно весь мир божий только что выкупался, отчего стал моложе и здоровей” («Чужая беда»).

“В каждой снежинке отражался ясный солнечный день” («Старость»).

“Утро. Сквозь ледяные кружева, покрывающие оконные стёкла, пробивается в детскую яркий солнечный свет” («Событие»).

К.И. Чуковский говорил о “метких, как выстрел, сравнениях ” Чехова, в которых - “непревзойдённая энергия краткости”. И прежде всего это относится к описаниям природы:

“…в болотах что-то живое жалобно гудело, точно дуло в пустую бутылку” («Студент»).

“…перистые облака, похожие на рассыпанный снег” («Налим»).

“…берёзка молоденькая и стройная, как барышня…” («Скрипка Ротшильда»).

“Тени становятся короче и уходят в самих себя, как рога улитки…” («Налим»).

“Гром гремел так, как будто хотел разрушить город” («Сестра»).

Примечания

Себина Е.Н. Пейзаж. Введение в литературоведение. М.: Высшая школа, 1999. С. 228.

С поэтического пейзажа «задумавшегося вечера» начинается повесть. В нем реальность тесно переплетена с вымыслом, фантастикой, миром легенд. Завершается произведение на той же поэтической ноте:

…И чрез несколько минут все уже уснуло на селе; один только месяц так же блистательно и чудно плыл в необъятных пустынях роскошного украинского неба. Так же торжественно дышало в вышине, и ночь, божественная ночь , величественно догорала. Так же прекрасна была земля в дивном серебряном блеске ; но уже никто не упивался ими: все погрузилось в сон.

Таким образом, мы видим, что ночной пейзаж обрамляет повесть, заключает ее действие в своеобразную рамочную композицию, он наполняет поэзией характеры Левко и Ганны.

Образ луны в произведении может быть символичен, то есть может выражать различные переносные смыслы. Поскольку значений у символа множество, то и лунный пейзаж может иметь самые различные интерпретации. Например, луна часто бывает символом смерти. Так, луна как символ смерти часто встречается у А.П.Чехова. Лунный свет заливает множество пейзажей Чехова, наполняя их печальным настроением, покоем, умиротворением и неподвижностью, сходным с тем, что приносит смерть. За рассказом о смерти Беликова в рассказе «Человек в футляре» следует описание прекрасной сельской картины, залитой лунным светом, от которой веет свежестью и покоем.

Была уже полночь. Направо видно было всё село, длинная улица тянулась далеко, верст на пять. Всё было погружено в тихий, глубокий сон; ни движения, ни звука, даже не верится, что в природе может быть так тихо. Когда в лунную ночь видишь широкую сельскую улицу с её избами, стогами, уснувшими ивами, то на душе становится тихо ; в этом своём покое, укрывшись в ночных тенях от трудов, забот и горя, она кротка, печальна, прекрасна, и, кажется , что и звёзды смотрят на неё ласково и с умилением и что зла уже нет на земле и всё благополучно (Чехов, Человек в футляре).

Чехов неслучайно здесь употребляет слово «кажется» , потому что внешнее благополучие и отсутствие зла после смерти Беликова обманчиво. На самом деле со смертью Беликова не исчезла футлярная жизнь, так как он не был ее единственным представителем в городе. Жизнь, «не запрещенная циркулярно, но и не разрешенная вполне» , продолжалась.

И в самом деле, Беликова похоронили, а сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько еще будет! (Чехов, Человек в футляре).

Луна освещает холодный труп доктора Рагина в повести «Палата №6».

Там он лежал на столе с открытыми глазами, и луна ночью освещала его (Чехов, Палата №6).

Главный герой умирает, так автор наказывает его за безвольность, за нежелание бороться со злом. «Сурово, мужественно осудил Чехов позиции общественной индифферентности, ведь обломовское отношение доктора Рагина к жизни, его предельное равнодушие к людям оказывается гибельным не только для его пациентов, но и для самого Рагина» [Каплан 1997: 69].

Образ луны появляется и до смерти Рагина: когда герой оказывается сам на месте своих больных. Она является зловещим предзнаменованием, отражает чувство страха в душе героя.

Андрей Ефимыч отошел к окну и посмотрел в поле. Уже становилось темно, и на горизонте с правой стороны восходила холодная, багровая луна… «Вот она действительность!» - подумал Андрей Ефимыч, и ему стало страшно. Были страшны и луна , и тюрьма, и гвозди на заборе, и далекий пламень в костопальном заводе (Чехов, Палата №6).

Затем всё стихло. Жидкий лунный свет шел сквозь решетки, и на полу лежала тень, похожая на сеть. Было страшно (Чехов, Палата №6).

Описание лунного пейзажа в этой повести Чехова, а впрочем, и во всех других, очень лаконично, но Чехов тем и отличается, что, используя только броские, эффектные детали, создает впечатляющую картину природы. Об этом говорил сам Чехов: «В описаниях природы надо хвататься за мелкие частности, группируя их таким образом, чтобы по прочтении, когда закроешь глаза, давалась картина» [Сохряков: 47]. В данном случае такими выразительными деталями являются «холодная, багровая луна», «жидкий лунный свет» - они наполнены яркой экспрессивной окраской и рисуют перед нами действительно зловещую картину, которая точно изображает то, что происходит в душе главного героя. Рагин чувствует ужас, так как прозрел и понял, что вся действительность – тюрьма, он осознал свою вину перед людьми. Оказавшись в палате, а не в уютном кабинете, в халате больного, а не в вицмундире или фраке, он понял, что, «оказывается, нельзя презирать страдания; равнодушие – страшно!» [Каплан 1997: 73].

Но наиболее четко мысль о родстве луны и смерти выражена в рассказе «Ионыч» , когда Старцев видит кладбищенский «мир, где так хорош и мягок лунный свет, точно здесь его колыбель» , где «веет прощением, печалью и покоем» (Чехов, Ионыч).

Луна может выступать и в качестве символа темной страсти. Так, луна у Чехова толкает к запретному чувству, побуждает к неверности. В рассказе «Дама с собачкой» Гуров с Анной Сергеевной делают первые шаги навстречу друг к другу, поражаясь необычному сиреневому морю с идущей по нему от луны золотой полосой.

Они гуляли и говорили о том, как странно освещено море ; вода была сиреневого цвета, такого мягкого и теплого, и по ней от луны шла золотая полоса (Чехов, Дама с собачкой).

Ольга Ивановна из рассказа «Попрыгунья» , зачарованная в тихую лунную ночь решается на измену мужу.

- Да, какая ночь! – прошептала она, глядя ему в глаза, блестящие от слез, потом быстро оглянулась, обняла его и крепко поцеловала в губы (Чехов, Попрыгунья).

Неопытная Аня, героиня рассказа «Анна на шее» , делает первый шаг на пути испорченной кокетки лунной ночью.

Она вышла на площадку, под лунный свет , и стала так, чтобы видели её всю в новом великолепном платье и в шляпке... Заметив, что на неё смотрит Артынов, она кокетливо прищурила глаза и заговорила громко по-французски, и оттого , что её собственный голос звучал так прекрасно и что слышалась музыка и луна отражалась в пруде , и оттого, что на неё жадно и с любопытством смотрел Артынов…она вдруг почувствовала радость… (Чехов, Анна на шее).

Главная героиня – бедная девушка, которая ради своей семьи выходит замуж за богатого человека, который на самом деле ей гадок и противен. Сразу после свадьбы новоиспеченный муж везет молодую жену на моление в монастырь, дабы показать ей, «что и в браке он отдает первое место религии и нравственности». На вокзале Аня погружена в тяжелые мысли о своей семье, но вдруг в лунном сиянии замечает на себе заинтересованные взгляды мужчин и решает, что она непременно будет счастлива. Именно в этом эпизоде происходит перелом в душе героини, она встает на путь своего нравственного падения. Мы видим, как постепенно из непорочной чистой девушки Аня превращается в бесстыдную светскую львицу.

Луна подогревает страсть в Старцеве в рассказе «Ионыч» . Им овладевают эротические фантазии.

…Старцев ждал, и точно лунный свет подогревал в нем страсть , ждал страстно и рисовал в воображении поцелуи, объятия . Он посидел около памятника с полчаса, потом прошелся по боковым аллеям, со шляпой в руке, поджидая и думая о том, сколько здесь, в этих могилах, зарыто женщин и девушек, которые были красивы, очаровательны, которые любили, сгорали по ночам страстью, отдаваясь ласке… перед ним белели уже не куски мрамора, а прекрасные тела , он видел формы, которые стыдливо прятались в тени деревьев, ощущал тепло, и это томление становилось тягостным (Чехов, Ионыч).

У И.А.Бунина образ луны чаще всего выступает в качестве символа несчастной любви. Так, в его рассказе «Чистый понедельник» главный герой и его возлюбленная накануне своего неожиданного расставания гуляют под полной луной. Луна предвещает им разлуку, неслучайно у героини она вызывает ассоциации с черепом.

Дорогой молчала, клоня голову от светлой лунной метели, летевшей навстречу. Полный месяц нырял в облаках над Кремлём – «какой-то светящийся череп », - сказала она (Бунин, Чистый понедельник).

В рассказе «Чистый понедельник» повторяется характерная «формула» сюжета всех рассказов Бунина о любви – встреча мужчины и женщины, их быстрое сближение, ослепительная вспышка чувств и неотвратимое расставание. Причем в этом рассказе расставание и несразу понятно нам, оно кажется в начале странным и таинственным, ведь видимых причин его нет. Но в этом то и особенность любви у Бунина, так как она всегда трагична, обречена, ибо только расставшись герои, как считал Бунин, сохранят эту любовь на всю жизнь. Для Бунина сфера любви – сфера неразгадываемой тайны, невысказанности, непрозрачной смысловой глубины. «Любовь, - как писал один из его современников, - всегда представлялась ему едва ли не самым значительным и загадочным, что есть на свете» [Михайлова 2000: 58]. Лунный пейзаж в рассказе дополнительно подчеркивает таинственность чувства двух любящих людей.

3 глава. Функции лунного пейзажа в лирических произведениях

В лирических произведениях пейзаж представлен скупее, чем в прозе. Но из-за этого возрастает символическая нагрузка пейзажа. Особенно ярко эта функция отражена в поэзии символистов.

Так, для К.Бальмонта , как и для многих других символистов, луна является символом идеального мира, мира мечты, красоты, творчества. Поэт окутывает образ луны дымкой тайны, воспевает её печальную красоту: «Луна богата силою внушенья, // Вокруг нее всегда витает тайна. //…//Своим лучом, лучом бледно-зеленым,// Она ласкает, странно так волнуя ,//…// Но, нас маня надеждой незабвенной,// Сама она уснула в бледной дали,// Красавица тоски беспеременной,// Верховная владычица печали !»(Бальмонт, Луна). Особенно четко связь луны и идеального мира выделяется в его сонете «Лунный свет».

«Когда в лунную ночь видишь широкую сельскую улицу с ее избами, стогами, уснувшими ивами, то на душе становится тихо; в этом своем покое, укрывшись в ночных тенях от трудов, забот и горя, она кротка, печальна, прекрасна, и кажется, что и звезды смотрят на нее ласково и с умилением и что зла уже нет на земле и все благополучно..»
А.П. Чехов. «Человек в футляре.»

И.И.Левитан. «Лунная ночь. Деревня »

Чехов особенно ценил простые по мотиву пейзажи Левитана, изображающие непритязательную русскую природу: перелески, тихие закаты, сельские избы. Ему хотелось иметь одну из таких работ - картину «Деревня» - «серенькую, жалконькую, затерянную, безобразную, но такой от нее веет невыразимой прелестью, что оторваться нельзя: все бы на нее смотрел и смотрел». Подобные пейзажи, среди которых протекает жизнь многих чеховских персонажей, с такой же, можно сказать, левитановской простотой и пониманием души природы, он выводит на страницах своих произведений: «Далеко за берегом, на темном бугре, как испуганные молодые куропатки, жались друг к другу избы деревни. За бугром догорала вечерняя заря. Осталась только одна бледно-багровая полоска, да и та стала подергиваться мелкими облачками, как уголья пеплом» («Агафья», 1886).
«Река спала. Какой-то ночной махровый цветок на высоком стебле нежно коснулся моей щеки, как ребенок, который хочет дать понять, что он не спит» («Агафья»). В описаниях природы Чехов сознательно ушел от прекрасных, но длинно-поэтических «пейзажей в прозе» Тургенева. Так же прост, немногословен, а часто как будто и не договорен, пейзаж Левитана. Важнейшим для него был выбор мотива и его тончайшая живописная инструментовка. В своей немногословности живописец уходит от подробной разработанности пейзажей И.И.Шишкина и повествовательности своего любимого учителя А.К.Саврасова. Поэтическое восприятие природы и максимальный лаконизм художественного языка сближали чеховскую прозу и пейзажную живопись Левитана.
Это качество особенно выявилось в произведениях художника конца 1890-х годов. Определяющей концепцией его поздних произведений стало стремление к простоте мотива, предельному лаконизму форм и исключение из них всякой повествовательности. В эти годы Левитан часто писал ночные, сумеречные пейзажи, что оправдывало и объясняло отсутствие подробностей, словно сокрытых ночной завесой. «Лунная ночь. Деревня» (1897, ГРМ), «Лунная ночь. Большая дорога» (1897-1898, ГТГ), «Сумерки», «Сумерки. Стога» (оба - 1899, ГТГ), «Сумерки. Луна» (1899; ГРМ) - каждый из этих пейзажей исполнен в своей, но единой цветовой доминанте и в общей стилистике, сближающей Левитана с новым, молодым поколением живописцев. Именно об этих работах Чехов говорил: «До такой изумительной простоты и ясности мотива, до которых дошел в последнее время Левитан, никто не доходил до него, да не знаю, дойдет ли кто и после»

Судьбы скрещенье... Чехов и Левитан

Проза занимает место в литературе только
благодаря содержащейся в ней поэзии.
\Акутагава Рюноскэ\

***
Наслаждайтесь вместе со мной музыкой
Чеховской прозы.

Ночные раздумья.
Из повести "Человек в футляре".

"Была уже полночь. Направо видно было всё село; длинная улица тянулась далеко, вёрст на пять. Всё было погружено в тихий, глубокий сон, ни движения. ни звука, даже не верится, что в природе может быть так тихо. Когда в лунную ночь видишь широкую сельскую улицу с её избами, стогами, уснувшими ивами, то на душе становится тихо; в этом своём покое, укрывшись в ночных тенях от трудов, забот и горя, она кротка, печальна, прекрасна, и кажется, что и звёзды смотрят на неё ласково и с умилением и что зла уже нет на земле и всё благополучно, налево с края села начиналось поле; оно было видно далеко, до горизонта, и во всю ширь этого поля, залитого лунным светом, тоже ни движения, ни звука.
....................
А мы живём в городе в духоте, в тесноте, среди ненужных и пустых бумаг, говорим и слушаем разный вздор...
Видим и слушаем, как лгут,.... и тебя же считают дураком за то, что ты терпишь эту ложь, сносим обиды, унижения, не смея открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать и улыбаться, и всё это из-за куска хлеба, из-за тёплого угла, из-за какого-нибудь чинишка, которому грош-цена."
***
"Была уж полночь,
и в глубокий тихий сон
мир погружён.
Ни звука, ни движенья...
Не верится,
что может быть так тихо
в природе на земле.
Залиты лунным светом,
уснувшие, покоем дышат ивы...
И на душе так тихо
и покойно в ночи.
И улица села, в тени
укрывшись от трудов,
от горя и забот,
она кротка, печальна
и прекрасна.И кажется,
что звёзды смотрят
так ласково,умильно
на неё.
И зла уж нет...
И всё благополучно...
А мы всю жизнь
проводим в духоте,
среди ненужных и пустых
бумаг...
И слушаем, как лгут,
и терпим эту ложь,
и сносим униженья
и обиды, и сами лжём,
\не смея заявить,
что мы на стороне
порядочных и честных.
И всё- из-за угла,
из-за куска насущного,
из-за чинишка,
которому на рынке-
грош цена."

Весенняя картинка
Из рассказа "На подводе"

"В половине девятого утра выехали из города.
шоссе было сухо, прекрасное апрельское солнце сильно грело. Но в канаве и в лесу лежал ещё снег. Зима злая, длинная была ещё так недавно, весна пришла вдруг, но для Марьи Васильевны, которая сидела теперь в телеге, не представляли ничего нового и интересного ни тепло, ни тёмные, согретые дыханием весны, прозрачные леса, ни чёрные стаи, летавшие в поле над громадными лужами, похожими на озёра, ни это небо, чудное, бездонное, куда, кажется ушёл бы с такою радостью"
***
Под прекрасным апрельским солнцем,
хоть в лесу и в канавах снег,
на шоссе уже сухо и чисто...
Зима длинная, злая
была ещё так недавно.
Весна пришла вдруг, внезапно.
Так тепло. И леса, хоть темны,
но согреты дыханьем весны,
так прозрачны... И чёрные стаи
разлетелись над полем, где лужи,
почти как озёра, прохладны...
И чудное небо бездонно.
Уйти бы в него - так отрадно..."
***
Мысли вслух.
Из рассказа "Крыжовник".

Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что как бы он ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти,
стрясётся беда-- болезнь, бедность, потеря, и его никто не увидит и не услышит, как он не видит и не слышит других. Но человека с молоточком нет, счастливый живёт себе, и мелкие житейские заботы волнуют его слегка, как ветер осину, и всё обстоит благополучно.
***
Какой сегодня тихий,
тихий вечер...
Но грустно отчего-то,
Я не знаю...
Быть может оттого,
что мы не вечны,
и счастье безупречным
не бывает...
Иль кто-то с молоточком
роковым
за дверью притаился,
поджидает...
И призрачным
присутствием своим
о вьюгах позабыть
не дозволяет...

В сердцевине ада: Записки, найденные в пепле возле печей Освенцима Градовский Залман

1. ЛУННАЯ НОЧЬ

1. ЛУННАЯ НОЧЬ

Я любил ее и всегда с трепетом ожидал ее прихода. Как верный раб, часами стоял я и поражался ее власти, ее волшебству. Как прикованный, загипнотизированный, я не отводил взгляда от ее царства - глубокого синего ночного неба, разубранного сверкающими бриллиантовыми звездами, - и в напряжении ждал минуты ее величественного появления. А она, царица, появлялась в сиянии своей красоты и, в сопровождении свиты, спокойно, беззаботно, счастливо и безмятежно отправлялась на свою загадочную ночную прогулку, чтобы осмотреть свое царство - ночной мир, и дарила человечеству лучи своего света.

Мир тосковал по ее таинственному свету. Священный трепет охватывал человека, и новый источник жизни, счастья и любви открывался над миром, наполняя людям сердца - и старым, и молодым.

Люди в полях и лесах, в горах и долинах были погружены в мечты, очарованы, пленены ее волшебством; из высоких дворцов и из глубоких подвалов люди выглядывали, чтобы с тоской посмотреть на нее, - а она, Луна, создавала для них новый романтический, фантастический мир и наполняла их слабые сердца любовью, счастьем и наслаждением. Для всех она была самой близкой подругой. Каждый доверял ей свои тайны и открывал ей душу. Каждый чувствовал себя под ее властью уверенно и спокойно. Счастливые и довольные, полные мужества и надежды, все пряли новые нити для этого идиллического, счастливого и волшебного мира.

С тихой, спокойной, озаренной светом земли возносились к высоким небесам сладкие, чувственные мелодии переполненных любовью сердец - это люди пели песни, песни радости и счастья, хвалебные гимны ее, царицы ночи, могуществу и благодарили ее за заново открывшийся им мир.

Все это было когда-то, когда я еще видел небо своей свободы, когда я был еще человеком, равным другим людям, - был ребенком у своих родителей, жил среди братьев и сестер, когда была у меня жена, которая меня любила, - тогда Луна была для меня источником жизни и счастья, наполняя мне сердце, и чаровала меня своим волшебством и красотой.

Но сегодня, сегодня, когда я остался здесь один-одинешенек, когда мой дом, мою семью, мой мир, мой народ безжалостно уничтожили бандиты, а я, единственный из миллионов, приговоренный к смерти, сижу в тюрьме, закованный в цепи, ослабевший от мук и страха перед смертью, сегодня, когда я ее вижу, - я бегу от нее, как от призрака.

Когда я выхожу из своего барака на проклятую, дьявольскую землю и вижу, как Луна дерзко разрушила мой мрачный мир, в который я уже глубоко погрузился и с которым уже сросся, - я бегу обратно, назад, в мой темный барак. Я больше не могу видеть ее сияния. Меня выводит из себя ее спокойствие, ее беззаботность, ее мечтательность. Когда она загорается, ее свет как будто отрывает мне куски кожи, которой было обросло мое кровоточащее сердце. Она терзает, разрывает мне душу, пробуждает во мне воспоминания, которые не дают мне покоя и рвут мне сердце. И меня, словно бурной волной, уносит в море страданий. Она напоминает мне о волшебном прошлом и освещает страшное настоящее.

Я больше не хочу видеть ее сияния, потому что она только усиливает мою тоску, только заостряет мою боль, только умножает мои мучения. Я лучше чувствую себя в темноте, в царстве печальной мертвой ночи. Она, эта ночь, созвучна терзаниям моего сердца и мукам моей души. Мой друг - темная ночь, мои песни - плач и крик, мой свет - огонь, в котором сгорают жертвы, мой аромат - запах смерти, а мой дом - этот ад. К чему и зачем приходишь ты, жестокая и чуждая мне Луна, зачем мешаешь людям хоть немного насладиться счастьем в их забытьи? Зачем ты пробуждаешь их от тревожного сна и освещаешь мир, который уже стал им чужим и куда они уже больше никогда, никогда в жизни не смогут попасть!

Зачем ты появляешься в своем волшебном великолепии и напоминаешь им о былом - о котором они уже навсегда забыли? Зачем ты озаряешь их своим царственным светом и рассказываешь им о жизни, о счастливой жизни, которой еще живут какие-то люди - там, на земле, куда еще не ступала нога этих извергов?

Зачем ты шлешь нам свои лучи, которые превращаются в копья и ранят наши кровоточащие сердца и измученные души? Зачем ты сияешь нам здесь, в этом проклятом адском мире, где ночь озаряется огромными кострами - кострами, в которых сгорают невинные жертвы?

Зачем ты сияешь здесь, над этим жутким куском земли, где каждый шаг, каждое дерево, каждая травинка - буквально все пропитано кровью миллионов, миллионов замученных людей?

Зачем ты появляешься здесь, где воздух насыщен смертью и уничтожением, где к небесам летят душераздирающие вопли женщин и детей, отцов и матерей, молодых и старых, - невиновных, которых гонят сюда, чтобы зверски убить?

Не смей здесь светить! Здесь, в этом жутком углу, где людей дико, жестоко истязают и топят в пучине горя и крови - а они с ужасом ждут неизбежной смерти, - не смей [им] светить!!!

Зачем ты появляешься в своем могуществе и величии - ждешь тоскующего взгляда? Посмотри на эти бледные, исхудавшие тени, которые бродят как безумные от одного барака к другому, смотрят с содроганием не на твой блеск, а на то пламя, которое рвется к небесам из высоких печей, и их сердца наполняются ужасом: кто знает, не сожжет ли он сам завтра, как и сегодня, сердце каждого своего брата, а его тело, которое сегодня, на этом острове мертвых, еще живо, - не исчезнет ли и оно завтра в дыму? И не будет ли это финалом его жизни, концом его мира?..

Почему ты движешься так величественно, как прежде, так же беззаботно, счастливо и радостно, почему не сочувствуешь им, несчастным жертвам, жившим когда-то в какой-то европейской стране, все вместе, одной семьей, еще помнящим домашнее тепло? Глядя на твой свет, они мечтали о лучших временах, представляли себе мир счастья и радости. А сегодня жестоко и неумолимо несутся поезда, они везут жертв - детей моего народа, - быстро везут их, как будто в дар своему богу, который жаждет их плоти и крови. О, знаешь ли ты, сколько страдания, боли и мук несут поезда, когда летят через страны и города, где люди еще спокойно живут и беззаботно наслаждаются миром, твоим волшебством и великолепием?

Почему ты не сострадаешь им, несчастным жертвам, которые бежали из своих домов и прячутся в лесах и полях, в развалинах, в мрачных подвалах, чтобы их не обнаружил взгляд ни одного убийцы, - а ты своим светом только усугубляешь их несчастье, усиливаешь их горе, удваиваешь их ужас. Из-за твоих лучей они боятся показаться на свет, глотнуть хоть чуть-чуть свежего воздуха или достать кусок хлеба.

Почему ты так царственно сияешь на этом проклятом горизонте и досаждаешь жертвам - тем, кого в эти светлые ночи изверга вытаскивают из их деревянных бараков, тысячами загоняют в машины и везут в крематории, на верную смерть? Знаешь ли ты, сколько мук ты причиняешь им, когда в свете твоих лучей они снова видят этот прекрасный и влекущий к себе мир, от которого сейчас их так безжалостно оторвут? Не было ли им лучше, если бы мир был погружен во мрак и они не видели его в последние минуты своей жизни?

Почему, Луна, ты думаешь только о себе? Почему ты с таким садизмом стремишься досаждать им, когда они уже стоят на краю могилы, и не отступаешь, даже когда они уже сходят в землю? И тогда - стоя с распростертыми руками - они шлют тебе последний привет и смотрят на тебя в последний раз. Ты знаешь, с какими мучениями они сходят в могилу - и все из-за того, что они заметили твой свет и вспомнили твой прекрасный мир?

Почему ты не слышишь последнюю песнь влюбленных сердец, обращенную к тебе, когда земля их уже почти поглотила, а они все не могут с тобой расстаться - так сильна их любовь к тебе, - а ты остаешься такой же спокойной и все дальше удаляешься от них?

Почему ты даже не посмотришь на них в последний раз? Пролей свою лунную слезу, чтобы им было легче умирать, чувствуя, что и ты им сострадаешь.

Почему ты сегодня движешься так же задумчиво, влюбленно, завороженно, как и прежде, и не видишь этой катастрофы, этого бедствия, которое принесли с собой эти бандиты, эти убийцы?

Почему ты не чувствуешь этого? Разве ты не скорбишь по этим миллионам жизней? Эти люди жили спокойно во всех уголках Европы, пока не пришла буря и не затопила мир морем их крови.

Почему ты, милая Луна, не смотришь вниз, на обезлюдевший мир, и не замечаешь, как пустеют дома, как гаснут свечи, как у людей отнимают жизни? Почему не спрашиваешь себя, куда, куда исчезли миллионы беспокойных жизней, трепещущих миров, тоскующих взглядов, радостных сердец, поющих душ, - куда?

Почему ты не чувствуешь, Луна, пронзительного горя, которым охвачен весь мир? Разве ты не замечаешь, что в общем восхваляющем тебя хоре так не хватает юных голосов, полнокровных людей, которые могли бы воспевать тебя так искренне и радостно?

Почему ты и сегодня сияешь так же величественно и волшебно? Тебе бы облачиться в траурные тучи и никому на земле не дарить своих лучей. Тебе бы скорбеть вместе с жертвами, бежать со света, затеряться в небесной выси и не показываться больше никогда проклятому людскому роду. И пусть станет навеки темно. Пусть весь мир непрестанно скорбит - как и мой народ обречен теперь вечно скорбеть.

Этот мир недостоин тебя, недостойно и человечество наслаждаться твоим светом! Не освещай больше мир, где творится столько жестокости и варварства - без вины, без причины! Пусть больше не увидят твоих лучей эти люди, превратившиеся в диких убийц и зверей, - не свети им больше!

И тем, кто сидит спокойно, потому что эти изверги еще не смогли до них добраться, и видят еще чудесные сны в твоих сияющих лучах, мечтают о любви, пьяны от счастья - и им не свети! Пусть их радость навсегда исчезнет - раз они не захотели слышать наши стенания, наш плач, когда мы в смертельном ужасе пытались сопротивляться нашим убийцам, - а они спокойно и беззаботно сидели и упивались тобой, черпали в тебе счастье и радость.

Луна, собери воедино весь свой свет и явись в своем волшебном величии. И остановись так навсегда - в своей чарующей прелести. А потом оденься в черные одежды для прогулки по этому горизонту, полному горестей, и в скорбь, в траур облеки небеса и звезды - пусть все твое царство исполнится горя. Пусть черные тучи затянут небо. И пусть только один луч упадет на землю - для них, для жертв, для жертв из моего народа - ведь они тебя любили до последнего вздоха и не могли с тобой расстаться даже на краю могилы, посылали тебе последний привет, уже сходя в землю, погружаясь в пучину - и даже оттуда обращались к тебе - в последней песне, в последнем звуке жизни.

Явись, Луна, останься здесь, я тебе покажу могилу - могилу моего народа. Ее и освети - одним лучом. Видишь, чтобы посмотреть на тебя, я выглядываю из своего зарешеченного ада. Я нахожусь в сердце, в самой сердцевине этого ада, в котором гибнет мой народ.

Слушай, Луна, я открою тебе один секрет. Не о любви, не о счастье я тебе расскажу. Видишь, я здесь один - одинокий, несчастный, разбитый, но еще живой. Сейчас ты - моя единственная подруга, тебе, тебе одной я сейчас открою сердце и обо всем - обо всем тебе расскажу. И тогда ты поймешь мое огромное, мое безграничное горе.

Слушай, Луна: один народ - народ высокой культуры, народ сильный и могущественный - продался Дьяволу и принес мой народ ему в жертву - во имя и во славу своего нового божества. Они, его культурные рабы, ставшие дикими разбойниками, согнали сюда моих братьев и сестер со всего света, отовсюду - на заклание Дьяволу. Видишь это большое здание? Не один такой храм для своего божества построили они! Кровавые жертвы они ему приносят - чтобы утолить его голод, его жажду нашим мясом и нашей кровью.

Миллионы уже принесены ему в жертву: женщины, дети, отцы, матери, сестры, братья, стар и млад, мужчины и женщины, все скопом - всех он поглощает, не останавливается и всегда готов к новым жертвам - из моего народа. Отовсюду ему приводят их - тысячами, сотнями, иногда поодиночке. Видно, дорога ему еврейская кровь: даже одного человека издалека - и того специально привозят сюда, потому что он хочет, чтобы ни одного еврея не осталось на свете.

Луна, милая Луна, взгляни своим светлым взором на эту проклятую землю, посмотри, как они суетятся - эти дикие безумцы, рабы Дьявола, варвары - и рыщут, ищут в домах и на улицах: не удастся ли найти еще хоть одну жертву? Посмотри, как они бегают по полям и лесам, как назначают вознаграждение другим народам - чтобы те помогли им искать все новые и новые жертвы: ведь тех, что есть, им уже мало, слишком многих поглотило их божество, и теперь оно страждет от голода и безумства и с дрожью нетерпения ждет новой крови, новых жертв.

Посмотри, как бегут они в кабинеты правительств, как уговаривают дипломатов из других стран, чтобы и те последовали их «культурному» примеру и принесли в жертву беззащитных людей - в дар ему, их всемогущему божеству, которое жаждет новой крови.

Послушай, как стучат колеса, посмотри, как мчатся поезда - они привозят сюда жертв со всей Европы. Видишь, как их выгоняют из поездов, сажают в машины и везут - нет, не на работы, а в крематории?

Слышишь ты этот шум, этот стон, этот вопль? Это привезли сюда жертв, у которых уже не было выбора - и они дали себя поймать, хотя и знали наверняка, что пути назад уже не будет. Посмотри на них - на матерей с маленькими детьми, с младенцами, которых они прижимают к груди, - они с ужасом оглядываются, смотрят на то страшное здание, и глаза их становятся безумными, когда они видят этот огонь и чувствуют этот запах. Они чувствуют, что настал их последний час, приходят последние минуты их жизни - а они одиноки, они здесь одни, их разлучили с мужьями еще там, у поезда.

Ты видела, Луна, застывшие слезы, которые тогда показались в твоих лучах? И последний взгляд, которым они на тебя посмотрели? Ты слышала их последние приветы, последние песни, которые они еще пели тебе?

Слышишь, Луна, как тихо стало на площади? Дьявол уже схватил их, и они стоят все вместе, обнаженные - так хочет он, ему потребны именно нагие жертвы, - они идут, уже построенные в шеренги, целыми семьями, - сходят в общую могилу.

Луна, ты слышишь эти жалобные вопли, эти страшные крики? Это кричат жертвы в ожидании смерти. Подойди, Луна, взгляни, блесни лучами на эту мрачную землю - и ты увидишь: из четырех бараков - глаз земли - тысячи жертв смотрят в небо, на мерцающие звезды, в светлый мир - и с ужасом ждут своей последней минуты.

Взгляни, Луна: вот идут двое - это рабы Дьявола, они несут смерть миллионам. Они приближаются «невинными» смертоносными шагами к этим людям, смотрящим на тебя, и сыплют кристаллы смертоносного газа - это последнее послание мира, последний подарок Дьявола. И вот люди уже лежат, застыв. А Дьявол уже поглотил их и - на какое-то время - насытился.

Видишь, Луна, это пламя, что вырывается из высоких труб к небесам? Это сгорают они, дети моего народа, которые еще несколько часов назад были живы, а сейчас - через несколько минут - о них и памяти не останется. Видишь, Луна, этот большой барак? Это могила, могила моего народа.

Видишь, Луна, эти деревянные проемы, эти бараки, из которых дико выглядывают испуганные глаза? Это жертвы, которые стоят рядами и ждут. Вот уже пришел их последний час. Они смотрят на тебя - и на пламя: а вдруг их не сожгут завтра, как сожгли сегодня их сестер и братьев, матерей и отцов, и их жизнь в этом бараке продлится еще хоть немного?

Подойди сюда, Луна, останься здесь навсегда. Отсиди траур по моему народу у его могилы, и хоть ты пролей по нему слезу: ибо не осталось уже никого, кто бы мог его оплакать. Ты одна свидетель истребления моего народа, гибели моего мира!

Пусть один твой луч, твой печальный свет вечно освещает его могилу. Он и будет гореть вместо свечи на его йорцайте - и ты одна сможешь его зажечь!

Из книги Морозные узоры: Стихотворения и письма автора Садовской Борис Александрович

"Вот забредила лунная мгла" Вот забредила лунная мгла, Полосами по стенам бежит, В занавесках кисейных дрожит, В голубые глядит зеркала. Промелькнула ко мне на постель. На подушках сияньем лежит, Светоносные сны сторожит, Сыплет лунный лазоревый хмель. Зажигая звезду за

Из книги Последняя осень [Стихотворения, письма, воспоминания современников] автора Рубцов Николай Михайлович

Из книги В сердцевине ада: Записки, найденные в пепле возле печей Освенцима автора Градовский Залман

1. ЛУННАЯ НОЧЬ Я любил ее и всегда с трепетом ожидал ее прихода. Как верный раб, часами стоял я и поражался ее власти, ее волшебству. Как прикованный, загипнотизированный, я не отводил взгляда от ее царства - глубокого синего ночного неба, разубранного сверкающими

Из книги Гумилев и другие мужчины «дикой девочки» автора Бояджиева Людмила Григорьевна

Глава 12 «То лунная дева, то дева земная, Но вечно и всюду чужая, чужая». Н.Г. Я жду, исполненный укоров: Но не веселую жену Для задушевных разговоров О том, что было в старину. И не любовницу: мне скучен Прерывный шепот, томный взгляд, - И к упоеньям я приучен, И к мукам горше

Из книги Киплинг автора Ливергант Александр Яковлевич

Глава одиннадцатая «ДЕНЬ-НОЧЬ-ДЕНЬ-НОЧЬ - МЫ ИДЕМ ПО АФРИКЕ…» «…У него были такие широкие плечи и короткая шея, что не сразу бросалось в глаза, что он ниже среднего роста. На голове у него красовалась широкополая, плоская коричневая шляпа, какие носят буры, он носил

Из книги После казни автора Бойко Вадим Яковлевич

«Тихая ночь, святая ночь» Но это была воздушная тревога. Налет американских самолетов. Погасли освещенные полосы, прожекторы на сторожевых башнях, фонари на дорогах, лампочки во всех помещениях, фары автомобилей. Я понял, что обесточена и колючая проволока, которой был

Из книги Moonwalk, или Лунная походка: Майкл Джексон о себе автора Джексон Майкл

Глава 5 Лунная походка Альбом «Слезай со стены» увидел свет в августе 1979 года - в том же месяце мне исполнился двадцать один, и я сам стал вести свои дела, что, безусловно, стало одной из серьезных вех в моей жизни. Для меня это много значило: успех, выпавший на мою долю, со

Из книги Ключи счастья. Алексей Толстой и литературный Петербург автора Толстая Елена Дмитриевна

Лунная барыня Зоя из «Ночи в степи» растворяется в лунном свете. Грацианова в числе комплиментов своим стихам, которые она навязывает критику, включает эпитет «лунные». Помимо всего прочего, поэтесса бисексуальна. В том же 1912 году Толстой пишет рассказ «Слякоть», в

Из книги «Волшебные места, где я живу душой…» [Пушкинские сады и парки] автора Егорова Елена Николаевна

Лунная ночь в Крыму Памяти А. С. Пушкина и И. К. Айвазовского Луна в туманном ореоле Плывёт по звёздному приволью. Потоки лунного кумыса Текут на свечи кипарисов И тополей пирамидальных И, в волнах преломясь кристальных, Блистают серебром чернёным На скалах. Гор крутые

Из книги Код Мандельштама автора Лифшиц Галина Марковна

Ночь и смерть. Ночь и любовь В стихотворении «Зверинец» (1916), посвященном войне, охватившей Европу, поэт пишет о битве, в которую вступили народы в начале XX столетия - «в начале оскорбленной эры». Стихотворение это перекликается с державинской одой «На взятие Измаила», где

Из книги Избранные произведения. Т. I. Стихи, повести, рассказы, воспоминания автора Берестов Валентин Дмитриевич

ЛУННАЯ ПАРОДИЯ Две стороны, как у медали, У нашей спутницы Луны. Но лишь недавно увидали Луну с обратной стороны. Из века в век на небосклоне Блестит все тот же круглый лик… Как плохо, как односторонне Мы знаем спутников

Из книги Первые БЦВМ космического применения и кое-что из постоянной памяти автора Носкин Герман Вениаминович

Лунная программа и БЦВМ. Конец эпопеи с УМ-2С и судьба УМ-2М Серьезный импульс к формальному форсированию работ по системам контроля, управления и автономной навигации с применением БЦВМ на космических аппаратах был дан решениями партийных и правительственных органов по

Из книги Нежнее неба. Собрание стихотворений автора Минаев Николай Николаевич

Лунная ночь («Лунным светом залиты долины…») Лунным светом залиты долины; Ночь светла как серый зимний день; Сонных лип кудрявые вершины Бросили причудливую тень. Даль полей раздвинулась широко, Очертанья города видны; Тихий пруд спокойно и глубоко Отражает светлый

Из книги Константин Коровин вспоминает… автора Коровин Константин Алексеевич

Ночь Поздно. Стоим в кустах ольшанника, у большого озера Ватутина, на перелете уток. Серый осенний вечер, одна полоска вдали над озером вечереет. Чирки со свистом проносятся. Темно уже, плохо видно. Проносятся кряквы, стреляем наудачу. Идем из болота. Вязнут ноги в трясине.

Из книги Роли, которые принесли несчастья своим создателям. Совпадения, предсказания, мистика?! автора Казаков Алексей Викторович

«Ночь в музее: секрет гробницы» / Night at the Museum: Secret of the Tomb Другое название: «Ночь в музее – 3» / Night at the Museum 3 Режиссёр: Шон ЛевиСценаристы: Давид Гийон, Майкл Ханделман, Марк Фридман, Томас Леннон, Бен ГарантОператор: Гильермо НаварроКомпозитор: Алан СилвестриХудожник: Мартин

Из книги Наталия Гончарова. Любовь или коварство? автора Черкашина Лариса Сергеевна

ЛУННАЯ НОЧЬ ДЛЯ НАТАЛИ Взошла луна над дремлющим заливом… A.C. Пушкин «Знаменитый наш живописец» В будущую, еще не написанную летопись жизни Наталии Николаевны обязательно войдет и первое января 1847 года. Именно в тот новогодний день ей был преподнесен необычный подарок