Древнегреческие скульпторы и их произведения. Скульптура Древней Греции

Классический период древнегреческой скульптуры приходится на V -- IV вв.до н.э. (ранняя классика или «строгий стиль» - 500/490 - 460/450 гг. до н.э.; высокая -- 450 -- 430/420 гг. до н. э.; «богатый стиль» -- 420 -- 400/390 гг. до н. э.; поздняя классика -- 400/390 - ок. 320 гг. до н. э.). На рубеже двух эпох -- архаической и классической -- стоит скульптурный декор храма Афины Афайи на острове Эгина. Скульптуры западного фронтона относятся ко времени основания храма (510 -- 500 гг. до н. э.), скульптуры второго восточного, заменившие прежние, -- к раннеклассическому времени (490 -- 480 гг. до н. э.). Центральный памятник древнегреческой скульптуры ранней классики -- фронтоны и метопы храма Зевса в Олимпии (около 468 -- 456 гг. до н. э.). Другое значительное произведение ранней классики -- так называемый «Трон Людовизи», украшенный рельефами. От этого времени дошел также ряд бронзовых оригиналов -- «Дельфийский возничий», статуя Посейдона с мыса Артемисий, Бронзы из Риаче. Крупнейшие скульпторы ранней классики -- Пифагор Регийский, Каламид и Мирон. О творчестве прославленных греческих скульпторов мы судим, главным образом, по литературным свидетельствам и поздним копиям их произведений. Высокая классика представлена именами Фидия и Поликлета. Ее кратковременный расцвет связан с работами на афинском Акрополе, то есть со скульптурной декорацией Парфенона (дошли фронтоны, метопы и зофор, 447 -- 432 гг. до н. э.). Вершиной древнегреческой скульптуры были, no-видимому, хрисоэлефантинные статуи Афины Парфенос и Зевса Олимпийского работы Фидия (обе не сохранились). «Богатый стиль» свойственен произведениям Каллимаха, Алкамена, Агоракрита и других скульпторов к. V в. до н. э.. Его характерные памятники -- рельефы баллюстрады небольшого храма Ники Аптерос на афинском Акрополе (около 410 г. до н. э.) и ряд надгробных стел, среди которых наиболее известна стела Гегесо. Важнейшие произведения древнегреческой скульптуры поздней классики -- декорация храма Асклепия в Эпидавре (около 400 -- 375 гг. до н. э.), храма Афины Алей в Тегее (около 370 -- 350 гг. до н. э.), храма Артемиды в Эфесе (около 355 -- 330 гг. до н. э.) и Мавзолея в Галикарнассе (ок. 350 г. до н. э.), над скульптурной декорацией которого работали Скопас, Бриаксид, Тимофей и Леохар. Последнему приписываются также статуи Аполлона Бельведерского и Дианы Версальской. Имеется и ряд бронзовых оригиналов IV в. до н. э. Крупнейшие скульпторы поздней классики -- Праксителъ, Скопас и Лисипп, во многом предвосхитившие последующую эпоху эллинизма.

Греческая скульптура частично уцелела в обломках и фрагментах. Большинство статуй известно нам по римским копиям, которые исполнялись во множестве, но не передавали красоты оригиналов. Римские копиисты их огрубляли и засушивали, а переводя бронзовые изделия в мрамор, уродовали их неуклюжими подпорками. Большие фигуры Афины, Афродиты, Гермеса, Сатира, которые мы сейчас видим в залах Эрмитажа,-- это только бледные перепевы греческих шедевров. Проходишь мимо них почти равнодушно и вдруг останавливаешься перед какой-нибудь головой с отбитым носом, с попорченным глазом: это греческий подлинник! И поразительной силой жизни вдруг повеет от этого обломка; сам мрамор иной, чем в римских статуях,-- не мертвенно-белый, а желтоватый, сквозистый, светоносный (греки еще натирали его воском, что придавало мрамору теплый тон). Так нежны тающие переходы светотени, так благородна мягкая лепка лица, что невольно вспоминаются восторги греческих поэтов: действительно эти скульптуры дышат, действительно они живые* * Дмитриева, Акимова. Античное искусство. Очерки. - М., 1988. С. 52.

В скульптуре первой половины века, когда шли войны с персами, преобладал мужественный, строгий стиль. Тогда была создана статуарная группа тираноубийц: зрелый муж и юноша, стоя бок о бок, делают порывистое движение вперед, младший заносит меч, старший заслоняет его плащом. Это памятник историческим лицам -- Гармодию и Аристогитону, убившим несколькими десятилетиями раньше афинского тирана Гиппарха,-- первый в греческом искусстве политический монумент. Он вместе с тем выражает героический дух сопротивления и свободолюбия, вспыхнувший в эпоху греко-персидских войн. «Не рабы они у смертных, не подвластны никому»,-- говорится об афинянах в трагедии Эсхила «Персы».

Сражения, схватки, подвиги героев... Этими воинственными сюжетами переполнено искусство ранней классики. На фронтонах храма Афины в Эгине -- борьба греков с троянцами. На западном фронтоне храма Зевса в Олимпии -- борьба лапифов с кентаврами, на метопах -- все двенадцать подвигов Геракла. Другой излюбленный комплекс мотивов -- гимнастические состязания; в те далекие времена физическая тренированность, мастерство телодвижений имели решающее значение и для исхода битв, поэтому атлетические игры были далеко не только развлечением. Еще с 8 века до н. э. в Олимпии проводились раз в четыре года гимнастические состязания (начало их впоследствии стали считать началом греческого летосчисления), а в V веке они праздновались с особой торжественностью, причем теперь на них присутствовали и поэты, читавшие стихи. Храм Зевса Олимпийского -- классический дорический периптер -- находился в центре священного округа, где происходили состязания, они начинались с жертвоприношения Зевсу. На восточном фронтоне храма скульптурная композиция изображала торжественный момент перед началом конских ристалищ: в центре -- фигура Зевса, по сторонам от нее -- статуи мифологических героев Пелопа и Эномая, главных участников предстоящего состязания, по углам -- их колесницы, запряженные четверкой коней. Согласно мифу, победителем был Пелоп, в честь которого и были учреждены Олимпийские игры, возобновленные потом, как гласило предание, самим Гераклом.

Темы рукопашных схваток, конных состязаний, состязаний в беге, в метании диска научили ваятелей изображать человеческое тело в динамике. Архаическая застылость фигур была преодолена. Теперь они действуют, движутся; появляются сложные позы, смелые ракурсы, широкие жесты. Ярчайшим новатором выступил аттический скульптор Мирон. Главнейшей задачей Мирона было выразить возможно полно и сильно движение. Металл не допускает такой точной и тонкой работы, как мрамор, и, быть может, потому он обратился к изысканию ритма движения. (Под именем ритма подразумевается совокупная гармония движения всех частейтела.) И действительно, ритм был превосходно уловлен Мироном. В статуях атлетов он передавал не только движение, но переход от одной стадии движения к другой, как бы останавливая мгновение. Таков его знаменитый «Дискобол». Атлет наклонился и размахнулся перед броском, секунда - и диск полетит, атлет выпрямится. Но на эту секунду его тело замерло в положении очень сложном, однако зрительно уравновешенном.

Равновесие, величавый «этос», сохраняется в классической скульптуре строгого стиля. Движение фигур не бывает ни беспорядочным, ни чрезмерно возбужденным, ни слишком стремительным. Даже в динамических мотивах схватки, бега, падения не утрачивается ощущение «олимпийского спокойствия», целостной пластической завершенности, самозамкнутости. Вот бронзовая статуя «Возничего», найденная в Дельфах,-- один из немногих хорошо сохранившихся греческих подлинников. Она относится к раннему периоду строгого стиля -- примерно около 470 года до н. э.. Этот юноша стоит очень прямо (он стоял на колеснице и правил квадригой коней), ноги его босы, складки длинного хитона напоминают о глубоких каннелюрах дорических колонн, голова плотно охвачена посеребренной повязкой, инкрустированные глаза смотрят как живые. Он сдержан, спокоен и вместе с тем исполнен энергии и воли. По одной этой бронзовой фигуре с ее крепкой, литой пластикой можно почувствовать полную меру человеческого достоинству как его понимали древние греки.

В их искусстве на этом этапе преобладали образы мужественные, но, по счастью, сохранился и прекрасный рельеф с изображением Афродиты, выходящей из моря, так называемый «трон Людовизи» -- скульптурный триптих, верхняя часть которого отбита. В его центральной части богиня красоты и любви, «пенорожденная», поднимается из волн, поддерживаемая двумя нимфами, которые целомудренно ограждают ее легким покрывалом. Она видна до пояса. Ее тело и тела нимф просвечивают сквозь прозрачные хитоны, складки одежд льются каскадом, потоком, как струи воды, как музыка. На боковых частях триптиха две женские фигуры: одна обнаженная, играющая на флейте; другая, закутанная в покрывало, зажигает жертвенную свечу. Первая -- гетера, вторая -- жена, хранительница очага, как бы два лика женственности, обе находящиеся под покровительством Афродиты.

Поиски уцелевших греческих подлинников продолжаются и сейчас; время от времени счастливые находки обнаруживаются то в земле, то на дне моря: так, в 1928 году в море, близ острова Эвбеи, нашли превосходно сохранившуюся бронзовую статую Посейдона.

Но общую картину греческого искусства эпохи расцвета приходится мысленно реконструировать и дорисовывать, нам известны только случайно сохранившиеся, разрозненные скульптуры. А они существовали в ансамбле.

Среди известных мастеров имя Фидия затмевает собой всю скульптуру последующих поколений. Блестящий представитель века Перикла, он сказал последнее слово пластической техники, и до сих пор никто еще не дерзал с ним сравниться, хотя мы знаем его только по намекам. Уроженец Афин, он родился за несколько лет до Марафонской битвы и, следовательно, стал как раз современником празднования побед над Востоком. Сперва выступил он в качестве живописца, а затем перешел на скульптуру. По чертежам Фидия и его рисункам, под личным его наблюдением, воздвигались перикловские постройки. Исполняя заказ за заказом, он создавал дивные статуи богов, олицетворяя в мраморе, золоте и кости отвлеченные идеалы божеств. Образ божества вырабатывался им не только сообразно его качествам, но и применительно к цели чествования. Он глубоко проникался идеей того, что олицетворял данный идол, и ваял его со всею силой и могучестью гения.

Афина, которую он сделал по заказу Платеи и которая обошлась этому городу очень дорого, упрочила известность молодого скульптора. Ему была заказана для Акрополя колоссальная статуя Афины-покровительницы. Она достигала 60 футов высоты и превышала все окрестные здания; издали, с моря, она сияла золотой звездой и царила надо всем городом. Она не была акролитной (составной), как Платейская, но вся литая из бронзы. Другая статуя Акрополя, Афина-девственница, сделанная для Парфенона, состояла из золота и слоновой кости. Афина была изображена в боевом костюме, в золотом шлеме с горельефным сфинксом и грифами по бокам. В одной руке она держала копье, в другой фигуру победы. У ног ее вилась змея -- хранительница Акрополя. Статуя эта считается лучшим уверением Фидия после его Зевса. Она послужила оригиналом для бесчисленных копий.

Но верхом совершенства из всех работ Фидия считается его Зевс Олимпийский. Это был величайший труд его жизни: сами греки отдавали ему пальму первенства. Он производил на современников неотразимое впечатление.

Зевс был изображен на троне. В одной руке он держал скипетр, в другой -- изображение победы. Тело было из слоновой кости, волосы -- золотые, мантия -- золотая, эмалированная. В состав трона входили и черное дерево, и кость, и драгоценные камни. Стенки между ножек были расписаны двоюродным братом Фидия, Паненом; подножие трона было чудом скульптуры. Общее впечатление было, как справедливо выразился один немецкий ученый, поистине демоническое: целому ряду поколений истукан казался истинным богом; одного взгляда на него было достаточно, чтобы утолить все горести и страдания. Кто умирал, не увидав его, почитал себя несчастным* * Гнедич П.П. Всемирная история искусств. - М., 2000. С. 97...

Статуя погибла неизвестно как и когда: вероятно, сгорела вместе с олимпийским храмом. Но, должно быть, чары ее были велики, если Калигула настаивал во что бы то ни стало перевезти ее в Рим, что, впрочем, оказалось невозможным.

Преклонение греков перед красотой и мудрым устройством живого тела было так велико, что они эстетически мыслили его не иначе как в статуарной законченности и завершенности, позволяющей оценить величавость осанки, гармонию телодвижений. Растворить человека в бесформенной слитной толпе, показать его в случайном аспекте, удалить вглубь, погрузить в тень -- противоречило бы эстетическому символу веры эллинских мастеров, и они никогда этого не делали, хотя основы перспективы были им понятны. И скульпторы и живописцы показывали человека с предельной пластической отчетливостью, крупным планом (одну фигуру или группу из нескольких фигур), стремясь расположить действие на переднем плане, как бы на узких подмостках, параллельных плоскости фона. Язык тела был и языком души. Иногда говорят, что греческое искусство чуждалось психологии или не доросло до нее. Это не совсем так; может быть, искусство архаику еще было внепсихологично, но не искусство классики. Действительно, оно не знало того скрупулезного анализа характеров, того культа индивидуального, который возникает в новейшие времена. Не случайно портрет в Древней Греции был развит сравнительно слабо. Но греки владели искусством передачи, если так можно сказать, типовой психологии,-- они выражали богатую гамму душевных движений на основе обобщенных человеческих типов. Отвлекаясь от оттенков личных характеров, эллинские художники не пренебрегали оттенками переживаний и умели воплощать сложный строй чувств. Ведь они были современниками и согражданами Софокла, Еврипида, Платона.

Но все же выразительность заключалась не столько в выражениях лиц, сколько в движениях тела. Глядя на таинственно-безмятежных мойр Парфенона, на стремительную резвую Нику, развязывающую сандалию, мы чуть ли не забываем, что у них отбиты головы,-- так красноречива пластика их фигур.

Каждый чисто пластический мотив -- будь это грациозное равновесие всех членов тела, опора на обе ноги или на одну, перенесение центра тяжести на внешнюю опору, голова, склоненная к плечу или откинутая назад,-- мыслился греческими мастерами как аналог духовной жизни. Тело и психика осознавались в нераздельности. Характеризуя в «Лекциях по эстетике» классический идеал, Гегель говорил, что в «классической форме искусства человеческое тело в его формах уже больше не признается только чувственным существованием, а признается лишь существованием и природным обликом духа».

Действительно, тела греческих статуй необычайно одухотворены. Французский скульптор Роден сказал об одной из них: «Этот юношеский торс без головы радостнее улыбается свету и весне, чем могли бы это сделать глаза и губы»* * Дмитриева, Акимова. Античное искусство. Очерки. - М., 1988. С. 76.

Движения и позы в большинстве случаев просты, естественны и не обязательно связаны с чем-то возвышенным. Ника развязывает сандалию, мальчик вынимает занозу из пятки, юная бегунья на старте готовится к бегу, дискобол Мирона мечет диск. Младший современник Мирона, прославленный Поликлет, в отличие от Мирона, никогда не изображал быстрых движений и мгновенных состояний; его бронзовые статуи молодых атлетов находятся в спокойных позах легкого, размеренного движения, волнообразно пробегающего по фигуре. Левое плечо слегка выдвинуто, правое отведено, левое бедро подалось назад, правое приподнято, правая нога стоит твердо на земле, левая -- несколько позади и чуть согнута в колене. Это движение или не имеет никакого «сюжетного» предлога, или предлог незначителен -- оно самоценно. Это пластический гимн ясности, разуму, мудрому равновесию. Таков Дорифор (копьеносец) Поликлета, известный нам по мраморным римским копиям. Он как бы и шагает, и одновременно сохраняет состояние покоя; положения рук, ног и торса идеально сбалансированы. Поликлет был автором трактата «Канон» (не дошедшего до нас, о нем известно по упоминаниям античных писателей), где он и теоретически устанавливал законы пропорций человеческого тела.

Головы греческих статуй, как правило, имперсональны, то есть мало индивидуализированы, приведены к немногим вариациям общего типа, но этот общий тип обладает высокой духовной емкостью. В греческом типе лица торжествует идея «человеческого» в его идеальном варианте. Лицо делится на три равные по длине части: лоб, нос и нижняя часть. Правильный, нежный овал. Прямая линия носа продолжает линию лба и образует перпендикуляр линии, проведенной от начала носа до отверстия уха (прямой лицевой угол). Продолговатый разрез довольно глубоко сидящих глаз. Небольшой рот, полные выпуклые губы, верхняя губа тоньше нижней и имеет красивый плавный вырез наподобие лука амура. Подбородок крупный и круглый. Волнистые волосы мягко и плотно облегают голову, не мешая видеть округлую форму черепной коробки.

Эта классическая красота может показаться однообразной, но, являя собой выразительный «природный облик духа», она поддается варьированию и способна воплощать различные типы античного идеала. Немного больше энергии в складе губ, в выступающем вперед подбородке -- перед нами строгая девственная Афина. Больше мягкости в очертаниях щек, губы слегка полуоткрыты, глазные впадины затенены -- перед нами чувственный лик Афродиты. Овал лица более приближен к квадрату, шея толще, губы крупнее -- это уже образ молодого атлета. А в основе остается все тот же строго пропорциональный классический облик.

Однако в нем нет места чему-то, с нашей точки зрения, очень важному: обаянию неповторимо индивидуального, красоте неправильного, торжеству духовного начала над телесным несовершенством. Этого древние греки дать не могли, для этого первоначальный монизм духа и тела должен был нарушиться, и эстетическое сознание вступить в стадию их разъединения -- дуализма,-- что произошло гораздо позже. Но и греческое искусство постепенно эволюционировало в сторону индивидуализации и открытой эмоциональности, конкретности переживаний и характерности, что становится очевидным уже в эпоху поздней классики, в IV веке до н. э.

В конце V века до н. э. пошатнулось политическое могущество Афин, подорванное длительной Пелопоннесской войной. Во главе противников Афин стояла Спарта; ее поддерживали другие государства Пелопоннесса и оказывала финансовую помощь Персия. Афины проиграли войну и были вынуждены заключить невыгодный для себя мир; они сохранили самостоятельность, но Афинский морской союз распался, денежные запасы иссякли, усилились внутренние противоречия полиса. Демократия афинская сумела устоять, однако демократические идеалы потускнели, свободное волеизъявление стало пресекаться жестокими мерами, пример тому--суд над Сократом (в 399 г. до н. э.), вынесший философу смертный приговор. Дух сплоченной гражданственности ослабевает, личные интересы и переживания обособляются от общественных, тревожнее ощущается неустойчивость бытия. Растут критические настроения. Человек, по завету Сократа, начинает стремиться «познать самого себя» -- себя, как личность, а не только как часть общественного целого. К познанию человеческой природы и характеров устремлено творчество великого драматурга Еврипида, у которого личностное начало гораздо более акцентируется, чем у его старшего современника Софокла. По определению Аристотеля, Софокл «представляет людей такими, какими они должны быть, а Еврипид такими, каковы они в действительности».

В пластических искусствах обобщенные образы все еще преобладают. Но духовная стойкость и бодрая энергия, которыми дышит искусство ранней и зрелой классики, постепенно уступают место драматическому пафосу Скопаса или лирической, с оттенком меланхолии, созерцательности Праксителя. Скопас, Пракситель и Лисипп -- эти имена связываются в нашем представлении не столько с определенными художественными индивидуальностями (их биографии неясны, а их подлинных произведений почти не сохранилось), сколько с главными течениями поздней классики. Так же, как Мирон, Поликлет и Фидий олицетворяют черты зрелой классики.

И вновь показателями перемен в мироощущении являются пластические мотивы. Меняется характерная поза стоящей фигуры. В эпоху архаики статуи стояли совершенно прямо, фронтально. Зрелая классика оживляет и одушевляет их сбалансированными, плавными движениями, сохраняя равновесие и устойчивость. А статуи Праксителя -- отдыхающий Сатир, Аполлон Сауроктон -- с ленивой грацией опираются на столбы, без них им пришлось бы упасть.

Бедро с одной стороны выгнуто очень сильно, а плечо опущено низко навстречу бедру -- Роден сравнивает это положение тела с гармоникой, когда мехи сжаты с одной стороны и раздвинуты с другой. Для равновесия необходима внешняя опора. Это поза мечтательного отдыха. Пракситель следует традициям Поликлета, использует найденные им мотивы движений, но развивает их так, что в них просвечивает уже иное внутреннее содержание. «Раненая амазонка» Поликлетай тоже опирается на полуколонну, но она могла бы устоять и без нее, ее сильное, энергичное тело, даже страдая от раны, прочно стоит на земле. Аполлон Праксителя не поражен стрелой, он сам целится в ящерицу, бегущую по стволу дерева,-- действие, казалось бы, требует волевой собранности, тем не менее тело его неустойчиво, подобно колеблющемуся стеблю. И это не случайная частность, не прихоть скульптора, а своего рода новый канон, в котором находит выражение изменившийся взгляд на мир.

Впрочем, не только характер движений и поз изменился в скульптуре 4 века до н. э. У Праксителя другим становится круг излюбленных тем, он уходит от героических сюжетов в «легкий мир Афродиты и Эрота». Он изваял знаменитую статую Афродиты Книдской.

Пракситель и художники его круга не любили изображать мускулистые торсы атлетов, их влекла нежная красота женского тела с мягкими перетеканиями объемов. Они предпочитали тип отрока, - отличающийся «первой младости красой женоподобной». Пракситель славился особенной мягкостью лепки и мастерством обработки материала, способностью в холодном мраморе передавать теплоту живого тела2.

Единственным уцелевшим подлинником Праксителя считают мраморную статую «Гермес с Дионисом», найденную в Олимпии. Обнаженный Гермес, облокотившись на ствол дерева, куда небрежно брошен его плащ, держит на одной согнутой руке маленького Диониса, а в другой -- гроздь винограда, к которой тянется ребенок (рука, держащая виноград, утрачена). Все Очарование живописной обработки мрамора есть в этой статуе, особенно в голове Гермеса: переходы света и тени, тончайшее «сфумато» (дымка), которого, много столетий спустя, добивался в живописи Леонардо да Винчи.

Все другие произведения мастера известны только по упоминаниям античных авторов и позднейшим копиям. Но дух искусства Праксителя веет над IV веком до н. э., и лучше всего его можно почувствовать не в римских копиях, а в мелкой греческой пластике, в танагрских глиняных статуэтках. Они выделывались в конце века в большом количестве, это было своего рода массовое производство с главным центром в Танагре. (Очень хорошая их коллекция хранится в ленинградском Эрмитаже.) Некоторые статуэтки воспроизводят известные большие статуи, другие просто дают разнообразные свободные вариации задрапированной женской фигуры. Живая грация этих фигур, мечтательных, задумчивых, шаловливых,-- эхо искусства Праксителя.

Почти так же мало осталось подлинных произведений резца Скопаса, старшего современника и антагониста Праксителя. Остались обломки. Но и обломки говорят много. За ними встает образ художника страстного, огненного, патетического.

Он был не только скульптором, но и архитектором. Как архитектор, Скопас создал храм Афины в Тегее и он же руководил его скульптурным убранством. Сам храм разрушен давно, еще готами; некоторые фрагменты скульптур найдены при раскопках, среди них замечательная голова раненого воина. Подобных ей не было в искусстве V века до н. э., не было такой драматической экспрессии в повороте головы, такого страдания в лице, во взоре, такого душевного напряжения. Во имя его нарушен гармонический канон, принятый в греческой скульптуре: глаза посажены слишком глубоко и излом надбровных дуг диссонирует с очертаниями век.

Каким был стиль Скопаса в многофигурных композициях, показывают частично сохранившиеся рельефы на фризе Галикарнасского мавзолея -- сооружения уникального, причисляемого в древности к семи чудесам света: периптер был водружен на высокий цоколь и увенчан пирамидальной крышей. Фриз изображал битву греков с амазонками -- воинов-мужчин с женщинами-воительницами. Скопас работал над ним не один, сообща с тремя скульпторами, но, руководствуясь указаниями Плиния, описавшего мавзолей, и стилевым анализом, исследователи определили, какие части фриза сделаны в мастерской Скопаса. Более других они передают хмельной пыл сражения, «упоение в бою», когда и мужчины, и женщины отдаются ему с равной страстью. Движения фигур порывисты и почти утрачивают равновесие, направлены не только параллельно плоскости, но и вовнутрь, в глубину: Скопас вводит новое ощущение пространства.

Большой славой у современников пользовалась «Менада». Скопас изобразил бурю дионисийской пляски, напрягающей все тело Менады, конвульсивно выгибающей торс, запрокидывающей голову. Статуя Менады не рассчитана на фронтальное обозрение, ее нужно смотреть с разных сторон, каждая точка зрения открывает что-то новое: то тело уподобляется своим выгибом натянутому луку, то кажется изогнутым по спирали, подобно языку пламени. Невольно думается: должно быть, нешуточными были дионисийские оргии, не просто увеселения, а действительно «безумящие игры». Мистерии Диониса разрешалось устраивать только раз в два года и только на Парнасе, но уж зато в это время неистовые вакханки отбрасывали все условности и запреты. Под удары бубнов, под звуки тимпанов они неслись и кружились в экстазе, доводя себя до исступления, распустив волосы, разрывая на себе одежду. Менада Скопаса держала в руке нож, а на плече у нее был растерзанный ею козленок 3.

Дионисийские празднества были обычаем очень древним, как и сам культ Диониса, однако в искусстве дионисийская стихия раньше не прорывалась с такой силой, с такой открытостью, как в статуе Скопаса, и это, очевидно, симптом времени. Теперь над Элладой сгущались тучи, и разумная ясность духа нарушалась стремлениями забыться, сбросить путы ограничений. Искусство, как чуткая мембрана, откликалось на изменения общественной атмосферы и преобразовывало ее сигналы в свои звучания, свои ритмы. Меланхолическая томность созданий Праксителя и драматические порывы Скопаса -- лишь разная реакция на общий дух времени.

Кругу Скопаса, а возможно, и ему самому, принадлежит мраморное надгробие юноши. Справа от юноши стоит его старик отец с выражением глубокого раздумья, чувствуется, что он задается вопросом: зачем ушел в расцвете юности его сын, а он, старик, остался жить? Сын же смотрит перед собой и уже как бы не замечает отца; он далеко отсюда, в беспечальных Елисейских полях -- обители блаженных.

Собака у его ног -- один из символов загробного мира.

Здесь уместно сказать о греческих надгробиях вообще. Их сохранилось сравнительно много, от 5-го, а главным образом, от 4 века до н. э.; создатели их, как правило, неизвестны. Иногда рельеф надгробной стелы изображает только одну фигуру -- умершего, но чаще рядом с ним изображены его близкие, один или двое, которые с ним прощаются. В этих сценах прощания и расставания никогда не выражается сильная скорбь и горе, а только тихая; печальная задумчивость. Смерть -- это покой; греки олицетворяли ее не в страшном скелете, а в фигуре мальчика -- Танатоса, близнеца Гипноса -- сна. Спящий малыш изображен и на скопасовском надгробии юноши, в уголке у его ног. Оставшиеся в живых родственники смотрят на умершего, желая запечатлеть в памяти его черты, иногда берут его за руку; сам он (или она) на них не смотрит, и в его фигуре чувствуется расслабленность, отрешенность. В известном надгробии Гегесо (конец 5 в. до н. э.) стоящая служанка подает своей госпоже, которая сидит в кресле, ящичек с драгоценностями, Гегесо берет из него ожерелье привычным, машинальным движением, но вид у нее отсутствующий и поникший.

Подлинное надгробие 4 века до н. э. работы аттического мастера можно увидеть в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. Это надгробие воина -- он держит в руке копье, рядом с ним его конь. Но поза совсем не воинственна, члены тела расслаблены, голова опущена. По другую сторону коня стоит прощающийся; он печален, однако нельзя ошибиться в том, какая из двух фигур изображает умершего, а какая -- живого, хотя они, казалось бы, похожи и однотипны; греческие мастера умели дать почувствовать переход умершего в долину теней.

Лирические сцены последнего прощания изображались и на погребальных урнах, там они более лаконичны, иногда просто две фигуры -- мужчина и женщина,-- подавшие друг другу руки.

Но и тут всегда видно, кто из них принадлежит царству мертвых.

Какая-то особенная целомудренность чувства есть в греческих надгробиях с их благородной сдержанностью в выражении печали, нечто совершенно противоположное вакхическому экстазу. Надгробие юноши, приписываемое Скопасу, не нарушает эту традицию; оно выделяется из других, помимо своих высоких пластических качеств, лишь философской углубленностью образа задумавшегося старца.

При всей противоположности художественных натур Скопаса и Праксителя им обоим свойственно то, что можно назвать нарастанием живописности в пластике,-- эффекты светотени, благодаря которым мрамор кажется живым, что и подчеркивают всякий раз греческие эпиграмматисты. Оба мастера предпочитали мрамор бронзе (тогда как в скульптуре ранней классики бронза преобладала) и в обработке его поверхности достигали совершенства. Силе производимого впечатления содействовали особые качества сортов мрамора, которыми пользовались ваятели: сквозистость и светоносность. Паросский мрамор пропускал свет на 3,5 сантиметра. Статуи из этого благородного материала выглядели и человечески-живыми и божественно-нетленными. Сравнительно с произведениями ранней и зрелой классики, позднеклассические скульптуры что-то утрачивают, в них нет простого величия дельфийского «Возничего», нет монументальности Фидиевых статуй, зато они выигрывают в жизненности.

История сохранила еще много имен выдающихся ваятелей 4 века до н. э. Иные из них, культивируя жизнеподобие, доводили его до той грани, за которой начинается жанровость и характерность, предвосхищая тем тенденции эллинизма. Этим отличался Деметрий из Алопеки. Он придавал мало значения красоте и сознательно стремился изображать людей такими, какие они есть, не скрывая больших животов и лысин. Его специальностью были портреты. Деметрий сделал портрет философа Антисфена, полемически направленный против идеализирующих портретов 5 века до н. э.,-- Антисфен у него старый, обрюзгший и беззубый. Одухотворить некрасивость, сделать ее обаятельной скульптор не мог, такая задача была неосуществима в границах античной эстетики. Некрасивость понималась и изображалась просто как физический недостаток.

Другие, напротив, старались поддержать и культивировать традиции зрелой классики, обогащая их большим изяществом и сложностью пластических мотивов. Этим путем шел Леохар, создавший статую Аполлона Бельведерского, ставшую эталоном красоты для многих поколений неоклассицистов вплоть до конца ХХ века. Иоганн Винкельман, автор первой научной «Истории искусства древности», писал: «Воображение не сможет создать ничего, что превзошло бы ватиканского Аполлона с его более чем человеческой пропорциональностью прекрасного божества». Долгое время эта статуя оценивалась как вершина античного искусства, «бельведерский кумир» был синонимом эстетического совершенства. Как это часто бывает, чрезмерно высокие хвалы со временем вызвали противоположную реакцию. Когда изучение античного искусства продвинулось далеко вперед и было открыто много его памятников, преувеличенная оценка статуи Леохара сменилась преуменьшенной: ее стали находить помпезной и манерной. Между тем Аполлон Бельведерский - произведение действительно выдающееся по своим пластическим достоинствам; в фигуре и поступи повелителя муз сочетаются сила и грация, энергия и легкость, шагая по земле, он вместе с тем парит над землей. Причем его движение, по выражению советского искусствоведа Б. Р. Виппера, «не сосредоточивается в одном направлении, а как бы лучами расходится в разные стороны». Чтобы достичь такого эффекта, нужно было изощренное мастерство ваятеля; беда лишь в том, что расчет на эффект слишком очевиден. Аполлон Леохара словно приглашает любоваться его красотой, тогда как красота лучших классических статуй не заявляет о себе во всеуслышание: они прекрасны, но не красуются. Даже Афродита Книдская Праксителя хочет скорее скрыть, чем продемонстрировать чувственное очарование своей наготы, а более ранние классические статуи исполнены спокойного самодовления, исключающего всякую демонстративность. Следует поэтому признать, что в статуе Аполлона Бельведерского античный идеал начинает становиться уже чем-то внешним, менее органичным, хотя в своем роде эта скульптура замечательна и знаменует высокую ступень виртуозного мастерства.

Большой шаг в сторону «натуральности» сделал последний великий скульптор греческой классики -- Лисипп. Исследователи относят его к аргосской школе и уверяют, что у него было совсем иное направление, чем в школе афинской. В сущности, он был прямым ее последователем, но, восприняв ее традиции, шагнул дальше. Ему в молодости художник Евпомп на его вопрос: «Какого выбрать учителя?» -- ответил, указывая на толпу, теснившуюся на горе: «Вот единственный учитель: натура».

Слова эти запали глубоко в душу гениального юноши, и он, не доверяя авторитету Поликлетова канона, взялся за точное изучение природы. До него лепили людей, сообразуясь с принципами канона, то есть в полной уверенности, что истинная красота состоит в соразмерности всех форм и в пропорции людей среднего роста. Лисипп предпочел высокий, стройный стан. Конечности у него стали легче, стан выше.

В отличие от Скопаса и Праксителя, он работал исключительно в бронзе: хрупкий мрамор требует устойчивого равновесия, а Лисипп создавал статуи и статуарные группы в состояниях динамических, в сложных действиях. Он был неистощимо разнообразен в изобретении пластических мотивов и очень плодовит; говорили, что после окончания каждой скульптуры он клал в копилку золотую монету, и всего таким образом у него набралось полторы тысячи монет, то есть он якобы сделал полторы тысячи статуй, некоторые очень больших размеров, в том числе 20-метровую статую Зевса. Не сохранилось ни одного его произведения, но довольно большое количество копий и повторений, восходящих или к оригиналам Лисиппа, или к его школе, дают приблизительное представление о стиле мастера. В плане сюжетном он явно предпочитал мужские фигуры, так как любил изображать трудные подвиги мужей; любимым героем его был Геракл. В понимании пластической формы новаторским завоеванием Лисиппа явился разворот фигуры в пространстве, окружающем ее со всех сторон; иными словами, он мыслил статую не на фоне какой-либо плоскости и не предполагал одну, главную точку зрения, с которой она должна смотреться, а рассчитывал на обход статуи кругом. Мы видели, что уже «Менада» Скопаса была построена по такому же принципу. Но то, что у прежних скульпторов являлось исключением, у Лисиппа стало правилом. Соответственно, он придавал своим фигурам действенные позы, сложные развороты и обрабатывал их с равной тщательностью не только с лицевой стороны, но и со спины.

Кроме того, Лисипп создал новое ощущение времени в скульптуре. Прежние классические статуи, даже если их позы были динамическими, выглядели не затронутыми потоком времени, они были вне его, они пребывали, они покоились. Герои Лисиппа живут в том же реальном времени, что и живые люди, их действия включены во время и преходящи, представленный момент готов смениться другим. Конечно, у Лисиппа и здесь были предшественники: можно сказать, что он продолжал традиции Мирона. Но даже Дискобол последнего настолько уравновешен и четок в своем силуэте, что представляется «пребывающим» и статичным по сравнению с Лисипповым Гераклом, борющимся со львом, или Гермесом, который на минуту (именно на минуту!) присел отдохнуть на придорожный камень, чтобы потом продолжать полет на своих окрыленных сандалиях.

Принадлежали ли оригиналы названных скульптур самому Лисиппу или его ученикам и помощникам, не установлено точно, но бесспорно им самим была сделана статуя Апоксиомена, мраморная копия которой находится в музее Ватикана. Молодой обнаженный атлет, вытянув вперед руки, счищает скребком налипшую пыль. Он устал после борьбы, слегка расслабился, даже как бы пошатывается, раздвинув для устойчивости ноги. Пряди волос, трактованных очень естественно, прилипли к потному лбу. Скульптор сделал все возможное, чтобы в рамках традиционного канона дать максимум натуральности. Впрочем, и самый канон пересмотрен. Если сравнить Апоксиомена с Дорифором Поликлета, видно, что пропорции тела изменились: голова меньше, ноги длиннее. Дорифор более тяжеловесен и коренаст по сравнению с гибким и стройным Апоксиоменом.

Лисипп был придворным художником Александра Македонского и выполнил ряд его портретов. Льстивости или искусственной героизации в них нет; сохранившаяся в эллинистической копии голова Александра исполнена в традициях Скопаса, чем-то, напоминая голову раненого воина. Это лик человека, живущего напряженно и трудно, которому нелегко достаются его победы. Губы полуоткрыты, как при тяжелом дыхании, на лбу, несмотря на молодость, пролегли морщины. Однако сохранен классический тип лица с узаконенными традицией пропорциями и чертами.

Искусство Лисиппа занимает пограничную зону на рубеже эпох классики и эллинизма. Оно еще верно классическим концепциям, но уже подрывает их изнутри, создавая почву для перехода к чему-то иному, более раскованному и более прозаическому. В этом смысле показательна голова кулачного бойца, принадлежащая не Лисиппу, а, возможно, его брату Лисистрату, который тоже был скульптором и, как говорили, первым стал пользоваться для портретов масками, снятыми с лица модели (что было широко распространено в Древнем Египте, но греческому искусству совершенно чуждо). Возможно, с помощью маски была сделана и голова кулачного бойца; она далека от канона, далека и от идеальных представлений о физическом совершенстве, которое эллины воплощали в образе атлета. Этот победитель в кулачном бою нимало не похож на полубога, просто развлекатель праздной толпы. Лицо его грубо, нос расплющен, уши распухли. Такого типа «натуралистические» изображения стали впоследствии распространенными в эллинизме; еще более неприглядного кулачного бойца изваял аттический скульптор Аполлоний уже в I веке до н. э.

То, что заранее бросало тени на светлый строй эллинского миросозерцания, наступило в конце 4 века до н. э.: разложение и гибель демократического полиса. Начало этому было положено возвышением Македонии, северной области Греции, и фактическим захватом всех греческих государств македонским царем Филиппом II. B битве при Херонее (в 338 г. до н. э.), где были разгромлены войска греческой антимакедонской коалиции, участвовал 18-летний сын Филиппа -- Александр, будущий великий завоеватель. Начав с победоносного похода на персов, Александр продвигал свою армию далее на восток, захватывая города и основывая новые; в результате десятилетнего похода была создана огромная монархия, простиравшаяся от Дуная до Инда.

Александр Македонский еще в юности вкусил плоды самой высокой греческой культуры. Его воспитателем был великий философ Аристотель, придворными художниками -- Лисипп и Апеллес. Это не помешало ему, захватив персидскую державу и заняв трон египетских фараонов, объявить себя богом и потребовать, чтобы ему и в Греции оказывали божеские почести. Непривычные к восточным обычаям, греки, посмеиваясь, говорили: «Ну, если Александр хочет быть богом -- пусть будет» -- и официально признали его сыном Зевса. Ориентализация, которую стал насаждать Александр, была, однако, делом более серьезным, чем прихоть завоевателя, опьяненного победами. Она была симптомом исторического поворота античного общества от рабовладельческой демократии к той форме, которая издревле существовала на Востоке,-- к рабовладельческой монархии. После смерти Александра (а умер он молодым) его колоссальная, но непрочная держава распалась, сферы влияния поделили между собой его военачальники, так называемые диадохи -- преемники. Вновь возникшие под их правлением государства были уже не греческими, а греко-восточными. Наступила эпоха эллинизма -- объединение под эгидой монархии эллинской и восточной культур.

Древняя Греция была одним из величайших государств мира. Во время ее существования и на ее территории были заложены основы европейского искусства. Сохранившиеся памятники культуры того периода свидетельствуют о высочайших достижениях греков в области архитектуры, философской мысли, поэзии и, конечно, скульптуры. Подлинников сохранилось немного: время не щадит даже самые уникальные творения. О мастерстве, которым славились древние скульпторы во многом мы знаем благодаря письменным источникам и более поздним римским копиям. Однако и этой информации достаточно, чтобы осознать значение вклада жителей Пелопоннеса в мировую культуру.

Периоды

Скульпторы Древней Греции не всегда были великими творцами. Эпохе расцвета их мастерства предшествовал период архаики (VII—VI вв. до н. э). Дошедшие до нас скульптуры того времени отличаются симметричностью и статичностью. В них нет той жизненности и скрытого внутреннего движения, что делает статуи похожими на замерших людей. Вся красота этих ранних произведений выражается через лицо. Оно уже не столь статично, как тело: улыбка излучает ощущение радости и безмятежности, придавая особое звучание всей скульптуре.

После завершения архаики следует наиболее плодотворное время, в которое древние скульпторы Древней Греции создали свои самые знаменитые произведения. Оно делится на несколько периодов:

• ранняя классика — начало V в. до н. э.;
• высокая классика — V в. до н. э.;
• поздняя классика — IV в. до н. э.;
• эллинизм — конец IV в. до н. э. — I в. н. э.

Переходное время

Ранняя классика — период, когда скульпторы Древней Греции начинают отходить от статичности в положении тела, искать новые способы выражения своих замыслов. Пропорции наполняются естественной красотой, позы становятся более динамичными, а лица — выразительными.

Скульптор Древней Греции Мирон творил именно в этот период. В письменных источниках он характеризуется как мастер передачи анатомически правильного строения тела, способный с высокой точностью запечатлеть реальность. Современники Мирона указывали и на его недоработки: по их мнению, скульптор не умел придавать красоту и живость лицам своих творений.

Статуи мастера воплощают героев, богов и животных. Однако наибольшее предпочтение скульптор Древней Греции Мирон отдавал изображению атлетов во время их свершений на соревнованиях. Знаменитый «Дискобол» — его творение. Скульптура не сохранилась до наших дней в подлиннике, зато существует несколько ее копий. «Дискобол» изображает атлета, приготовившегося пустить свой снаряд. Великолепно выполнено тело спортсмена: напряженные мышцы свидетельствуют о тяжести диска, скрученный корпус напоминает пружину, готовую развернуться. Кажется, еще секунда, и атлет метнет снаряд.

Великолепно исполненными Мироном считаются и статуи «Афина» и «Марсий», также дошедшие до нас только в виде более поздних копий.

Расцвет

Выдающиеся скульпторы Древней Греции творили на протяжении всего периода высокой классики. В это время мастера создания рельефов и статуй постигают как способы передачи движения, так и основы гармонии и пропорций. Высокая классика — период становления тех основ греческой скульптуры, которые позже стали эталоном для многих поколений мастеров, в том числе и для творцов эпохи Возрождения.

В это время трудились скульптор Древней Греции Поликлет и гениальный Фидий. Оба они заставляли восхищаться собой еще при жизни и не были забыты в веках.

Покой и гармония

Поликлет творил во второй половине V в. до н. э. Он известен как мастер создания скульптур, изображающих атлетов в состоянии покоя. В отличие от «Дискобола» Мирона его спортсмены не напряжены, а расслаблены, но при этом у зрителя не возникает сомнений в их мощи и возможностях.

Поликлет первым применил особое положение тела: его герои часто опирались на постамент только одной ногой. Такая поза создавала ощущение естественной расслабленности, свойственной отдыхающему человеку.

Канон

Самой известной скульптурой Поликлета считается «Дорифор», или «Копьеносец». Произведение также называют каноном мастера, поскольку оно воплощает некоторые положения пифагореизма и является примером особого способа постановки фигуры, контрапоста. В основе композиции — принцип перекрестной неравномерности движения тела: левая сторона (рука, держащая копье, и отставленная назад нога) расслаблена, но одновременно в движении в противоположность напряженной и статичной правой (опорная нога и выпрямленная вдоль тела рука).

Подобный прием Поликлет использовал затем во многих своих произведениях. Основные его принципы изложены в недошедшем до нас трактате по эстетике, написанном скульптором и названном им «Канон». Достаточно большое место в нем Поликлет отвел принципу который также успешно применял в своих работах, когда этот принцип не противоречил естественным параметрам тела.

Признанный гений

Все древние скульпторы Древней Греции периода высокой классики оставили после себя достойные восхищения творения. Однако самым выдающимся среди них стал Фидий, по праву считающийся основоположником европейского искусства. К сожалению, работы мастера в большинстве своем дошли до наших дней только в качестве копий либо описаний на страницах трактатов древних авторов.

Фидий трудился над украшением афинского Парфенона. Сегодня представление о мастерстве скульптора можно сложить по сохранившемуся мраморному рельефу, длиной в 1,6 м. На нем запечатлены многочисленные паломники, направляющиеся в Остальные украшения Парфенона погибли. Такая же участь постигла и статую Афины, установленную здесь и сотворенную Фидием. Богиня, выполненная из слоновой кости и золота, символизировала сам город, его мощь и величие.

Чудо света

Прочие выдающиеся скульпторы Древней Греции, возможно, мало в чем уступали Фидию, но ни один из них не мог похвастаться созданием чуда света. Олимпийского была изготовлена мастером для города, где проходили знаменитые Игры. Высота громовержца, восседавшего на золотом троне, поражала (14 метров). Несмотря на подобную мощь бог не выглядел грозным: Фидий создал спокойного, величественного и торжественного Зевса, несколько строгого, но вместе с тем и доброго. Статуя до своей гибели в течение девяти веков привлекала множество паломников, искавших утешения.

Поздняя классика

С завершением V в. до н. э. не иссякли скульпторы Древней Греции. Имена Скопас, Пракситель и Лисипп известны каждому, кто интересуется античным искусством. Они творили в следующий период, называемый поздней классикой. Работы названных мастеров развивают и дополняют достижения предыдущей эпохи. Каждый по-своему, они преобразуют скульптуру, обогащая ее новыми сюжетами, способами работы с материалом и вариантами передачи эмоций.

Кипящие страсти

Скопаса можно назвать новатором по нескольким причинам. Предшествовавшие ему великие скульпторы Древней Греции в качестве материала предпочитали использовать бронзу. Скопас свои творения создавал в основном из мрамора. Вместо традиционного спокойствия и гармонии, которыми наполняли свои работы Древней Греции, мастер выбрал экспрессию. Его творения полны страстей и переживаний, они больше похожи на реальных людей, нежели на невозмутимых богов.

Самой знаменитой работой Скопаса считается фриз мавзолея в Галикарнасе. На нем изображена амазономахия - борьба героев греческих мифов с воинственными амазонками. Основные черты стиля, присущие мастеру, хорошо просматриваются по сохранившимся фрагментам этого творения.

Плавность

Еще один скульптор этого периода, Пракситель, считается лучшим греческим мастером в плане передачи грации тела и внутренней одухотворенности. Одно из выдающихся его произведений — Афродита Книдская — современниками мастера признавалось лучшим творением, когда-либо созданным. богини стала первым монументальным изображением обнаженного женского тела. Оригинал ее до нас не дошел.

В полной мере особенности стиля, свойственного Праксителю, просматриваются в статуе Гермеса. Особой постановкой обнаженного тела, плавностью линий и мягкостью полутонов мрамора мастер сумел создать несколько мечтательное настроение, буквально окутывающее скульптуру.

Внимание к деталям

На закате эпохи поздней классики трудился еще один известный греческий скульптор - Лисипп. Его творения отличались особым натурализмом, тщательной проработкой деталей, некоторой удлиненностью пропорций. Лисипп стремился создавать статуи, полные изящества и элегантности. Свое мастерство он оттачивал, изучая канон Поликлета. Современники отмечали, что работы Лисиппа в отличие от «Дорифора» производили впечатление более компактных и сбалансированных. По преданию мастер был любимым творцом Александра Македонского.

Влияние Востока

Новый этап в развитии скульптуры начинается в конце IV в. до н. э. Границей между двумя периодами считается время завоеваний Александра Македонского. С них фактически начинается эпоха эллинизма, представлявшего собой соединение искусства Древней Греции и восточных стран.

В основе скульптур этого периода лежат достижения мастеров предыдущих веков. Эллинистическое искусство подарило миру такие произведения, как и Венера Милосская. В это же время появились знаменитые рельефы Пергамского алтаря. В некоторых работах позднего эллинизма заметно обращение к бытовым сюжетам и деталям. Культура Древней Греции этого времени оказала сильное влияние на становление искусства Римской империи.

В заключение

Значение античности как источника духовных и эстетических идеалов переоценить невозможно. Древние скульпторы в Древней Греции заложили не только основы собственного ремесла, но и стандарты понимания красоты человеческого тела. Они сумели решить проблему изображения движения при помощи изменения позы и переноса центра тяжести. Древние скульпторы Древней Греции научились передавать с помощью обработанного камня эмоции и переживания, создавать не просто статуи, но практически живые фигуры, готовые в любой момент тронуться с места, вздохнуть, улыбнуться. Все эти достижения лягут в основу расцвета культуры в эпоху Возрождения.

Любопытную гипотезу относительно античного греческого чуда нашла в блоге скульптора Найджела Констама (Nigel Konstam): он считает, что античные статуи являлись слепками с живых людей, поскольку иначе невозможно объяснить столь быстрый переход от изготовления статичных статуй египетского типа к совершенному реалистическому искусству передачи движения, который происходит в промежутке от 500 до 450 года до н.э.


Свою гипотезу Найджел подтверждает исследованием ступней античных статуй, сравнивая их с гипсовыми отпечатками и восковыми отливками, сделанными со стоящих в заданной позе современных натурщиков. Деформация материала на ступнях подтверждает его гипотезу, что греки не делали статуи, как раньше, а стали использовать вместо них слепки с живых людей.
Впервые об этой гипотезе Констама узнала из фильма "Афины. Правда о демократии", поискала материал в интернете и вот что нашла.

Найджел снял видео с объяснением своей гипотезы относительно античных слепков и его можно посмотреть здесь http://youtu.be/7fe6PL7yTck на английском языке.
Но давайте сперва посмотрим на сами статуи.

Античная статуя куроса архаичной эпохи примерно 530 год до н.э. кажется скованной и напряженной, тогда еще не был известен контрапост - свободное положение фигуры, когда равновесие покоя создается из противоположных друг другу движений.


Курос, фигура юноши, начала V века до н.э. выглядит чуть более динамично.

Воины из Риаче, статуи второй четверти V века до н.э. 197 см высотой - редчайшая находка оригинальной греческой скульптуры классического периода, большая часть которой известна нам по римским копиям. В 1972 году занимавшийся сноркелингом римский инженер Стефано Мариоттини нашел их на дне моря у побережья Италии.

Эти бронзовые фигуры отлиты не целиком, их детали скреплялись как конструктор, что позволяет узнать гораздо больше о технике создания скульптур того времени. Их зрачки сделаны из золотой пасты, ресницы и зубы из серебра, губы и соски из меди, а глаза с использованием техники инкрустации костью и стеклом.
То есть в принципе, несколько раз измененные, как выяснили ученые, некоторые детали статуй слепками с живых моделей, пусть и увеличенными и усовершенствованными, вполне могли быть.

Именно в процессе исследований деформированных силой тяжести ступней Воинов из Риаче скульптору Констаму в голову пришла эта идея слепков, которыми, возможно, пользовались античные скульпторы.

При просмотре фильма "Афины. Правда о демократии" меня заинтересовало, как чувствовал себя достаточно пушистый натурщик, с которого снимали гипсовую форму, ведь многие, кому приходилось носить гипс жаловались, что его больно снимать, потому что приходится отдирать волосы.

С одной стороны, имеются источники, из которых известно, что в Древней Греции не только женщины, но и мужчины-атлеты удаляли волосы на теле.
С другой, именно волосатостью они отличались от женщин. Недаром в комедии Аристофана "Женщины в народном собрании" одна из героинь, решивших отобрать у мужчин власть говорит:
- А я так первым делом бритву бросила
Подальше, чтоб шершавой и кудлатой стать,
Не походить ни чуточки на женщину.

Получается, что если волосы мужчины и удаляли, то скорее всего те, кто профессионально занимался спортом, а именно такие натурщики и нужны были скульпторам.

Почитала, тем не менее, о гипсе и выяснила, что еще в древности существовали способы борьбы с этим явлением: когда делали маски и слепки, тело натурщиков намазывали специальными масляными мазями, благодаря которым гипс снимали безболезненно, даже если на теле были волосы. То есть техника слепков не только с мертвого, но и с живого человека в древности действительно была хорошо известна еще в Египте, однако, именно передача движения и копирование человека не считалось там красивым.

Но для эллинов прекрасное человеческое тело, совершенное в своей наготе, представлялось величайшей ценностью и объектом поклонения. Возможно поэтому в использовании слепков с такого тела для изготовления произведений искусства они не видели ничего предосудительного.


Фрина перед ареопагом. Ж.Л.Жером. 1861, Гамбург, Германия.
С другой стороны, вполне могли обвинить скульптора в нечестии и оскорблении богов потому, что для статуи богини в качестве натурщицы он использовал гетеру. В случае с Праксителем обвинили в безбожии Фрину. Но разве ему бы согласилась позировать не-гетера?
Оправдал ее ареопаг в 340 г. до н.э., впрочем, после того, как во время речи в ее защиту оратор Гиперид предъявил оригинал - обнаженную Фрину, сдернув с нее хитон и риторически вопросив, как может такая красота быть виновна. Ведь греки считали, что прекрасное тело обладает не менее прекрасной душой.
Возможно, что и до него Праксителя богинь изображали обнаженными, а нечестием судьи могли посчитать то, что слишком уж богиня похожа на Фрину, как бы один в один, а обвинение самой гетеры в безбожии было только предлогом? Может, они знали или догадывались о возможностях работы с гипсовыми слепками с живого человека? И тогда мог возникнуть ненужный вопрос: кому они поклоняются в храме - Фрине или богине.

С помощью работы с фотографией современный компьютерный художник "оживил" Фрину, то есть, конечно, статую Афродиты Книдской, а конкретнее - ее копию, поскольку оригинал до нас не дошел.
А, как нам известно, статуи древние греки раскрашивали, так что вполне может быть, что гетера могла бы так выглядеть, если бы кожа у нее была чуть желтоватой, за что ее по некоторым источникам и прозвали Фриной.
Хотя в данном случае наш современник соревнуется с Никием, художником, конечно, а не полководцем, на которого ведет неверная ссылка в Википедии. Ведь на вопрос, какие свои произведения Пракситель считает самыми лучшими, он по легенде отвечал, что те, которые раскрашены Никием.
Кстати, эта фраза оставалась долгие века загадочной для тех, кто не знал или не верил в то, что законченные греческие скульптуры не были белыми.
Но мне кажется, что сама статуя Афродиты вряд ли была раскрашена именно так, потому что ученые утверждают, что греки их раскрашивали достаточно пестро.

Скорее, примерно так, как раскрашен Аполлон с выставки Пестрые боги "Bunte Götter".

И представьте, как странно чувствовал себя натурщик, когда видел, как ему в образе бога поклоняются люди.
Или не ему, а его копии, которую художник пропорционально увеличил, ярко раскрасил и исправил мелкие физические несоответствия и недостатки в соответствии с каноном Поликлета? Это твое тело, но больше и лучше. Или уже не твое? Мог ли он верить, что сделанная с него статуя - это статуя бога?

В одной из статей прочитала также об огромном количестве гипсовых заготовок в античной греческой мастерской для копий, приготовленных для отправки в Рим, которые обнаружили археологи. Может, это были в том числе и слепки с людей, а не только со статуй?

Не стану настаивать на заинтересовавшей меня гипотезе Констама: конечно, специалистам виднее, но то, что слепками с живых людей и частей их тела античные скульпторы, как и современные, пользовались сомнения не вызывает. Неужели можно подумать, что древние греки были такие глупые, что, зная о том, что такое гипс, не догадались бы?
Но как вы думаете, делать копии живых людей - это искусство или обман?

Древнегреческая скульптура является совершенным созданием античной культуры наряду с эпосом, театром и архитектурой и во многом до сих пор сохраняет значение нормы и образца. Мраморные и бронзовые статуи мастеров Древней Эллады, барельефы и горельефы, многофигурные композиции, украшавшие фронтоны греческих храмов, дают возможность представить себе зарю европейской цивилизации.

Карта Древней Греции

Мы привыкли видеть античные образы благородно-невозмутимыми в своей мраморной белизне. Для русского зрителя большую роль в этом играют знаменитые гипсовые слепки, сделанные по античным образцам для учебных целей по инициативе И.В. Цветаева и положившие начало собранию Государственного музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. На самом деле большинство древнегреческих скульптур были ярко раскрашены, а детали (вожжи, поводья коней, мелкие украшения одежды) изготовлены из золоченой бронзы. Поэтому процессия афинских граждан в день праздника великих Панафиней на барельефном фризе Парфенона скорее должна была бы напомнить современному зрителю разноцветный цыганский табор, в котором смешались колесницы, всадники, боги – простые и доступные, как люди, и эллины – прекрасные, как боги (1).

(1) Фидий. Водоносы. V в. до н.э. Музей Акрополя, Афины

Но и без краски эти мраморные рельефы (высотой один метр), развезенные по музеям мира, вызывают восхищение. Недаром профессор Б. Фармаковский сравнил их с музыкой. На лекции в Санкт-Петербургском университете в 1909 г. он сказал: «Красоте фриза Парфенона будут удивляться все века и народы, она выходит за пределы места и времени, как красота Девятой симфонии Бетховена или Реквиема Моцарта».

Современные представления о греческой скульптуре неполны, многие памятники были разрушены во время средиземноморских переделов мира, поэтому судить о них остается только по копиям римских мастеров эпохи расцвета империи (I–II вв. н.э.), которыми римляне украшали свои дома и храмы. И хотя статуи мускулистых атлетов-олимпийцев работы Мирона и Праксителя часто ставились в общественных местах (например, в термах), больше всего была востребована созданная Праксителем скульптура отдыхающего грациозно-ленивого Сатира (2) , по характеру более римская, имперская, нежели демократическая греческая.

(2) Пракситель. Отдыхающий Сатир.
IV в. до н.э. Государственный Эрмитаж, СПб

Эстафету по сохранению античного греческого искусства у Древнего Рима приняла Италия эпохи Возрождения. В это время начинается коллекционирование античных памятников. А в середине XVIII в. немецкий просветитель И. Винкельман издал труд «История искусства древности» – первое научное исследование памятников античной скульптуры.

В начале XIX в., особенно в период наполеоновских походов в Италию и Африку, вновь разгорелся интерес к античному искусству. В Европе создаются главные музеи антиков. Ведутся многочисленные раскопки не только в слоях, покрывающих древние города, но и в море. Со дна Средиземного моря до сих пор извлекают бронзовые статуи – греческие оригиналы.

Сведения о древнегреческих скульптурах можно получить и с помощью нумизматики. Скульптурную группу «Афина и Марсий» Мирона для афинского акрополя смогли реконструировать по рельефу на древней афинской монете.

Главная тема

В истории скульптуры Древней Греции можно выделить четыре периода: архаический (VII–VI вв. до н.э.); раннеклассический, или строгий, стиль (первая половина V в. до н.э); классический (вторая половина V – начало IV в. до н.э.); позднеклассический (IV в. до н.э.). Границы периодов расплывчаты, потому что творчество скульпторов могло как «обгонять» свое время, так и «отставать» от него. Главное, что греческая скульптура развивалась в едином направлении – реалистическом. Античный мастер в своем творчестве мыслил конкретными образами по принципу подражания природе (согласно Аристотелю). Благодаря преемственности периодов скульптура изменялась, но сохраняла специфические стилевые черты.

Внимательный зритель всегда определит вехи в истории греческой скульптуры и не спутает декоративность архаических кор и куросов со строгими аналитическими статуями Поликлета, а гармонию высокой классики Фидия с позднеклассическими страстными произведениями Скопаса.

Главная тема пластического искусства Древней Греции – человек – разрабатывалась и доводилась греческими ваятелями до совершенства. Скульптура, как правило, носила общественный характер. Получая заказ на статую, мастер стремился воплотить в ней эстетический идеал, понятный всем его современникам.

Логическое построение художественного образа способствовало легкости его понимания, что, в свою очередь, диктовало строгий ритм и ясность композиции. Так возникло искусство, в основе более рационалистическое, чем эмоциональное, хотя и чувств с каждым новым периодом прибавлялось.

Сочетая в своих произведениях идеальность форм и возвышенность содержания, греческие мастера предпочитали легендарные сюжеты, а сцены повседневной жизни, процессы труда изображали реже.

Истоком греческой скульптуры с некоторыми оговорками (слишком мало осталось материальных свидетельств) можно назвать крито-микенскую культуру. По легенде, первыми ваятелями Греции были «дедалиды», ученики Дедала – искусного архитектора и скульптора царя Миноса. Плита с рельефом Львиных ворот микенского акрополя – единственный образец монументальной каменной скульптуры в искусстве эгейского мира (3) .

(3) Львиные ворота в Микенах. XIV в. до н.э.

(4) Зевс в образе гоплита. VII в. до н.э.

С самого появления скульптуры (около 670 г. до н.э.) совершенствовалась обработка художественного материала. Статуи отливали из бронзы (4) , высекали из песчаника, известняка, мрамора, вырезали из дерева, лепили из глины и затем обжигали (т.н. терракота). Статуи гравировались, глаза, губы, ногти были вставными. Применялась хрисоэлефантинная техника (5) .

(5) Голова девушки (божества?) в хрисоэлефантинной технике.
550–530 гг. до н.э. Археологический музей, Дельфы

Самый распространенный тип архаической статуи – стоящие мужские и женские фигуры, задрапированные в длинные одежды. Они представляли богов, богинь или жертвователей, имена которых были начертаны на базах или самих скульптурах. В VI в. такие скульптуры в большом количестве украшали храмы, площади, некрополи. Их авторами были ионийские мастера из городов Малой Азии или с островов Ионийского архипелага.

(6) Богиня с зайцем. Первая половина VI в. Пергамский музей, Берлин

На примере статуй женщин, найденных на острове Самос, – «Гера Самосская» и «Богиня с зайцем» (обе скульптуры сохранились без головы) – можно проследить характерные особенности архаической скульптуры. Фигура «Богини с зайцем» фронтальна и неподвижна, мелкие складки хитона, словно каннелюры колонны, подчеркивают эту неподвижность. Зато фигурка зайца передана греческим мастером свободно и живо. Такое соединение условности форм с живыми деталями характерно для архаики. Статуя не была изображением богини, она представляла жрицу или простую женщину, идущую с дарами к богине Гере от богатого человека, носившего азиатское имя Херамий, начертанное на складках хитона (6) .

Куросы, коры, кариатиды

Статуи куросов (греч . – юноша) создавали во всех центрах греческого мира. Значение этих скульптур, называемых также архаическими аполлонами, до сих пор остается загадкой. Некоторые из куросов имели в руках атрибуты бога Аполлона – лук и стрелы, другие изображали простых смертных, третьи ставились над погребениями. Высота фигур куросов достигала трех метров. Тип нагого юноши был распространен и в мелкой бронзовой пластике.

Куросы были безбородыми и длинноволосыми (масса волос, ниспадающих на спину, моделирована в виде геометрического узора), с резко подчеркнутой мускулатурой. Куросы стояли в одинаковых статичных позах, с выставленной вперед ногой, руки вытянуты вдоль тела со сжатыми в кулак ладонями. Черты лица стилизованы, лишены индивидуальности. Статуи были обработаны со всех сторон.

Тип архаического куроса соответствует традиционной схеме египетских стоящих фигур. Но греческий художник больше внимания, чем египетский, уделяет структуре тела, он тщательно передает ступни ног, пальцы рук, что кажется неожиданным в общей условной схеме архаической пластики.

(7) Надгробный курос Анависсия.
Ок. 530 г. до н.э. Национальный музей, Афины

Изображение куросов одинаково юными, стройными и сильными – начало осуществления греческой государственной программы, связанной с прославлением здоровья, физической силы и развитием спортивных игр (7) . Стилистической аналогией куросу является кора (греч . – дева), женская архаическая статуя. Коры одеты в хитоны или тяжелые пеплосы. Складки ложатся узором из параллельных линий. Края одежды украшает цветная тканая кайма, переданная на мраморе росписью. На головах у девушек причудливые прически, построенные из орнаментальных мотивов. На лицах загадочная, так называемая архаическая улыбка (8, 9) .

(8) Антенор. Кора № 680. Ок 530 г. до н.э. Музей Акрополя, Афины

К концу VI в. до н.э. греческие скульпторы постепенно научились преодолевать первоначально свойственную их работам статичность.

(9) Кора. 478–474 гг. до н.э. Музей Акрополя, Афины

Продолжением темы кор в скульптуре стали кариатиды. Шесть кариатид несут на своих головах архитрав южного портика акропольского храма Эрехтейон. Все девушки стоят фронтально, но, по сравнению с архаическими корами, их позы благодаря слегка согнутому колену более свободны и жизненны.

Постепенно греческие ваятели преодолевали условность неподвижной фигуры и делали моделировку тела более живой. Стремление к правдивому изображению живой движущейся фигуры развивается в борьбе с условной схемой, заимствованной из придворного искусства Древнего Востока.

Формула прекрасного

Именно в первой половине V в. до н.э. греческие философы и деятели искусства, каждый в своей области, разработали форму для выражения многогранной, динамичной, беспредельной и вечной жизни. На основе того, что общий замысел произведения должен быть воплощен как гармоническое и рациональное целое, они вывели формулу прекрасного как равновесия между формой и содержанием. В пластическом решении эстетическая красота становилась выражением красоты нравственной, как в произведениях афинских скульпторов Крития «Юноша» и Несиота «Группа тираноборцев».

Редким образцом бронзовой (а не каменной) скульптуры ранней классики был «Возничий» (10) . Он стоял на колеснице, держа в руках вожжи. Колесница и кони (вероятно, их было четыре) утеряны. Скорее всего, группа была поставлена сицилийцем из города Гелы в честь победы на пифийских играх при состязании колесниц в 476 г. до н.э. Автор скульптуры сумел показать торжественность момента без пафоса, художественными приемами, используя стройность силуэта и внутреннее равновесие всех скульптурных линий. Фигура фронтальна, но легкий поворот плеч освобождает ее от скованности и придает позе естественность. Черты лица возницы гармоничны, спокойны и бесстрастны. Скульптор создал идеал человека доблестного и прекрасного. Завитки волос, переданные чеканкой, перехвачены тесьмой повязки. Глаза инкрустированы цветным камнем, уцелели тончайшие бронзовые пластинки ресниц, обрамляющие веки.

(10) Возничий. 478–474 гг. до н.э. Археологический музей, Дельфы

(11) Зевс (или Посейдон) с мыса Артемисион.
Середина V в. до н.э. Национальный музей, Афины

Следующим шагом на пути к пластическому совершенству греческой скульптуры нужно назвать бронзовую статую Зевса (или Посейдона) с мыса Артемисион на острове Эвбея (11) . В фигуре бога зафиксирован тот самый момент движения, который станет отличительной чертой статуй атлетов Мирона из Элефтер, новатора в разрешении проблемы движения в скульптуре, мастера сложных бронзовых отливок. Ни одна скульптура Мирона не дошла до нашего времени в оригинале, зато его творчество было так популярно в Риме, что осталось много копий его произведений и отзывов о его работах, в том числе и критических. Плиний Старший (I в.), например, сказал: «Хотя Мирон интересовался движением тела, он не выражал чувств души».

Скульптура храма Зевса в Олимпии

Скульптурное убранство храма Зевса в Олимпии работы неизвестных мастеров (возможно, один из них – Агелад из Аргоса) считается большим достижением периода ранней классики и вехой на пути развития древнегреческой скульптуры.

Рельефные метопы восточного и западного фризов храма изображали сцены двенадцати подвигов Геракла. Лучше других сохранилась метопа с изображением Атланта, приносящего Гераклу яблоки из сада Гесперид (12) . Характерные для раннеклассического периода черты (законченная, ясная композиция, простота раскрытия сюжета, архаичность в изображении деталей) в этой и других метопах сочетаются с признаками искусства классики – все три фигуры изображены в разных планах: Афина в фас, Геракл в профиль, Атлант в три четверти.

(12) Метопа храма Зевса в Олимпии.
Первая половина V в. до н.э. Музей в Олимпии

Главную художественную ценность скульптур олимпийского храма составляют монументальные фронтонные группы на мифологические сюжеты. На восточном фасаде – сцена из мифа о состязании на колесницах героев Пелопса и Эномая; на западном – «кентавромахия»: битва кентавров с лапифами.

Сюжеты фронтонов связаны конной тематикой (кентавры – полулюди-полукони), символизировавшей у древних греков рок, неотвратимость судьбы. Реконструкция этих фронтонов является предметом научных споров. Сложные многофигурные композиции, вписанные в углы фронтонов, составляют особенность олимпийских скульптур. На восточном фронтоне это лежащие мужские фигуры, вероятно, олицетворяющие реки в долине Олимпии; на западном фронтоне – фигуры женщин, наблюдающих за битвой.

Храм Зевса в Олимпии завершает строгий стиль в развитии греческой скульптуры. Через двадцать лет после его постройки Фидий создал для храма статую Зевса из золота и слоновой кости, считавшуюся в древности одним из семи чудес света («Искусство» № 9/2008).

Фидий, друг Перикла

Классическая эпоха в искусстве Древней Греции началась с победоносных войн с персами, когда Аттика стала главной в Средиземноморье. Облеченные гражданской ответственностью, скульпторы ваяли не только статуи богов и героев для украшения храмов, но и государственных деятелей и победителей Олимпийских игр для площадей у храмов, зданий палестр, рынков и театров.

Нагота для греков представляла величайшее достоинство. Для эллина тело было подобием совершенного космоса, и весь мир вокруг себя он воспринимал по аналогии с самим собой в идеальном, статуарном виде. Статуи своим бесстрастием и гармонией приближались к образам богов.

Искусство Фидия соединило все достижения, которые накопило греческое искусство до середины V в. до н.э. Он дал совершенной натуре жизнь и движение. Его скульптуры были величавы и возвышенны, под стать афинской демократической республике и эпохе Перикла.

(13) Фидий. Борьба кентавра с лапифом. Метопа Парфенона.
Британский музей, Лондон

Под руководством Фидия были исполнены многочисленные сложные пластические украшения Парфенона, храма Афины Парфенос на Акрополе. В композиционном плане они сходны с храмом Зевса в Олимпии, хотя свободнее в расположении, а в деталях более жизненны и динамичны. Сразу заметно, что к следующему периоду истории античной скульптуры относятся горельефы в метопах со сценами борьбы кентавров с лапифами (13) ; изображение в углах фронтона бога солнца Гелиоса, сдерживающего своих коней, и богини луны Селены, спускающейся на колеснице и исчезающей за горизонтом. Сохранившаяся голова коня из упряжки Селены считается одним из лучших в мире скульптурных изображений коня (14) .

(14) Голова коня с восточного фронтона Парфенона

Шедевр классического искусства представляют собой статуи богинь с восточного фронтона. Характерный для Фидия способ, которым искусно сделаны складки их тонких хитонов, получил название «мокрой одежды» (15) .

(15) Гестия, Диона и Афродита.
Вторая половина V в. до н.э. Британский музей, Лондон

Статуя Афины Парфенос (высотой 13 м), созданная для храма, описана в путеводителе Павсания: «Сама Афина сделана из слоновой кости и золота… Статуя изображает ее во весь рост в хитоне до самых ступней ног. У нее на груди голова Медузы из слоновой кости. В руке она держит изображение Ники, приблизительно в четыре локтя, а в другой – копье. В ногах у нее лежит щит, а около копья змея; эта змея, вероятно, – Эрихтоний». Золото на сумму в 40 талантов и подцвеченная слоновая кость покрывали деревянный остов статуи.

Имя Фидия, наряду с именем Микеланджело, – символ гения в скульптуре. Судьба его была трагична. Недоброжелательство, зависть, политических противников преследовали Фидия, пользовавшегося полным доверием Перикла. Когда работа над Афиной Парфенос была завершена, его обвинили в краже золота и слоновой кости. Оклеветанный Фидий умер в тюрьме в 431 г. до н.э., когда уже и слава Перикла начинала меркнуть.

Смена интересов

Пелопоннесская война (431–404 гг. до н.э.) между демократическими Афинами и аристократическим Пелопоннесским союзом во главе с Коринфом и Спартой усугубила кризис греческого полиса, привела к социальным конфликтам. Но на этот же период приходится расцвет идеалистической философии. Пришло время Сократа и Платона.

Характерная черта эпохи – снижение интереса к общественным делам, искусство ставит задачу отображения внутреннего душевного мира. Складывается искусство портрета, городские площади украшаются статуями философов, ораторов, государственных деятелей. Образы богов становятся более земными и лиричными.

Наиболее полно эти настроения отражаются в творчестве скульптора Праксителя из Афин (ок. 370–330 гг. до н.э.). Пракситель изображал героев, богов, спортсменов в состоянии покоя. Для его творчества характерна композиция стоящей фигуры: всегда мягкая, плавная линия изогнутого торса подчеркивала ленивую грацию. Идиллическое и лирическое творчество Праксителя оказало заметное влияние на все античное искусство. Его скульптуры копировались, варьировались во всех отраслях художественного ремесла античного мира.

Современник Праксителя иониец Скопас (ок. 380–330 гг. до н.э.) также создал оригинальную школу скульптуры. В его произведениях сказалось новое для греческого искусства стремление к выражению сильных, страстных чувств, к изображению энергичного движения. Известно о работе Скопаса в качестве архитектора и скульптора в храме Афины в Теге (на Пелопоннесе). Западный фронтон представлял битву Ахилла с Телефом (Троянская война). В сохранившемся оригинале – голове героя – страдание передано тенью от выступающих надбровных дуг, полуоткрытым ртом с опущенными уголками губ.

Скопасу удалось создать два очень привлекательных разнохарактерных женских образа: богини Ники, развязывающей сандалию (16) , и пляшущей вакханки. Грациозная поза богини, одежда, ложащаяся небрежными складками, подчеркивают форму тела, придают всей фигуре интимный характер. За ее плечами вырисовываются мягкие контуры больших распластанных крыльев. Спутница Диониса, вакханка, напротив, в дикой пляске закинула голову, волосы разметались по спине.

(16) Рельеф балюстрады храма Ники.
Конец V в. до н.э. Музей Акрополя, Афины

Пластика Скопаса не отличается той тонкостью моделировки деталей, которая присуща Праксителю, но зато резкие тени и энергично выступающие формы создают впечатление живой жизни и вечного движения.

Изображение движения в скульптуре со временем менялось. В архаической скульптуре вид движения можно было бы назвать «движением действия», оправданным мотивом этого действия: герои бегут, состязаются, угрожают оружием, протягивают предметы. Нет такого действия – архаическая статуя неподвижна. В классический период, начиная со скульптур Поликлета, появляется т.н. «пространственное движение» (по определению Леонардо да Винчи), означающее перемещение в пространстве без видимой цели, определенного мотива (как в статуе Дорифор). Тело статуи движется или вперед, или вокруг своей оси («Вакханка» Скопаса) (17) .

(17) Вакханка. IV в. до н.э. Римская копия. Альбертинум, Дрезден

Оглянувшись назад, мы видим, как скульпторы Древней Греции сумели всего за два века вдохнуть, подобно Пигмалиону, в загадочных, молчаливых, холодных кор жизнь и превратить их в чувственных, кружащихся в пляске вакханок.

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

Алпатов М.В. Художественные проблемы искусства Древней Греции. – М.: Искусство, 1987.

Виппер Б.Р. Введение в историческое изучение искусства. – М.: АСТ-Пресс, 2004.

Вощинина А.И. Античное искусство. – М.: Издательство Академии художеств СССР, 1962.

СЛОВАРЬ К СТАТЬЕ

Архитрав – балка, лежащая на капителях колонн.

Барельеф – низкий рельеф, в котором выпуклое изображение выступает над плоскостью фона не более чем на половину своего объема.

Гиматий – верхняя одежда в виде четырехугольного куска шерстяной ткани, надевавшаяся на хитон.

Гоплит – воин в тяжелом вооружении.

Горельеф – высокий рельеф, в котором изображение выступает над плоскостью фона более чем на половину своего объема.

Кариатиды – стоящие женские статуи, которые служат опорой балки в здании. Возможно, благородные женщины Карии, отданные в рабство персам, чтобы спасти жителей.

Людовизи – итальянский аристократический род, возвысившийся в начале XVII в., когда кардинал Алессандро Людовизи в 1621 г. стал папой римским Григорием XV.

Метопа – плита, украшенная скульптурой, входящая в состав фриза дорического ордера.

Палестра – частная гимнастическая школа, где занимались мальчики с 12 до 16 лет. На о. Самос была палестра для взрослых мужчин.

Панафинеи – в древней Аттике празднества в честь богини Афины (великие – раз в четыре года, малые – ежегодно). В программу входили: шествие к акрополю, жертвоприношение и состязания – гимнастические, конные, поэтические и музыкальные.

Пеплос – женская длинная одежда из шерсти, закалывающаяся на плечах, с высоким разрезом сбоку.

Порос – мягкий аттический известняк.

Силен – божество плодородия в свите Диониса.

Триглиф – элемент фриза дорического ордера, чередующийся с метопами.

Хитон – длинная, прямая мужская и женская одежда.

Хрисоэлефантинная (греч. – из золота и слоновой кости) техника – смешанная техника. Фигуру из дерева покрывали тонкими золотыми пластинами, лицо и руки вырезали из слоновой кости.

Есть много исторических фактов, относящихся к греческим Статуям (в которых мы не будем углубляться в этой подборке). Однако, не обязательно иметь диплом историка, чтобы восхититься невероятным мастерством исполнения этих великолепных скульптур. Действительно бесконечные произведения искусства, эти 25 самых легендарных греческих статуй - шедевры разных пропорций.

Атлет из Фано

Известная итальянским именем Атлет из Фано, Победоносная молодость - греческая бронзовая скульптура, которая была найдена в море Фано на Адриатическом побережье Италии. Атлет из Фано был построен между 300 и 100 годами до н.э и в настоящее время находится среди коллекций Музея Дж. Пола Гетти в Калифорнии. Историки полагают, что статуя была однажды частью группы скульптур победных атлетов в Олимпии и Дельфи. Италия до сих пор хочет вернуть скульптуру и оспаривает её вывоз из Италии.

Посейдон с мыса Артемисион
Древняя греческая скульптура, которая была найдена и восстановлена у моря Мыса Артемисион. Бронзовый Артемисион, как полагают, представляет или Зевса, или Посейдона. Все еще ведутся дебаты по поводу этой скульптуры, потому что ее недостающие удары молнии исключают возможность, что это - Зевс, в то время как ее недостающий трезубец также исключает возможность, что это - Посейдон. Скульптура всегда связывалась с древними скульпторами Майроном и Онатасом.

Статуя Зевса в Олимпии
Статуя Зевса в Олимпии - 13-метровая статуя, с гигантской сидящей на троне фигурой. Эта скульптура была создана греческим скульптором по имени Фидий и в настоящее время находится в Храме Зевса в Олимпии, Греция. Статуя сделана из слоновой кости и древесины и изображает греческого бога Зевса, сидящего на кедровом троне, украшенном золотом, черным деревом и другими драгоценными камнями.

Афина Парфенонская
Афина Парфенонская - гигантская статуя из золота и слоновой кости греческой богини Афины, обнаруженной в Парфеноне, что в Афинах. Сделанная из серебра, слоновой кости и золота, она была создана известным древним греческим скульптором Фидием и рассматривается сегодня, как самый известный культовый символ Афин. Скульптура была разрушена пожаром, который имел место в 165 до н.э, но была восстановлена и размещена в Парфеноне в 5-ом столетии.

Дама из Осера
75 сантиметровая Дама из Осера - критская скульптура, в настоящее время размещенная в Лувре в Париже. Она изображает архаичную греческую богиню в течение 6-ого столетия, Персефон. Хранитель из Лувра по имени Максим Коллиньон нашел мини-статую в хранилище Музея Осера в 1907. Историки полагают, что скульптура была создана в течение 7-ого столетия в греческий переходный период.

Антиной Мондрагон
Мраморная статуя 0.95 метра высотой изображает бога Антиноя среди массивной группы культовых статуй, построенных, чтобы поклоняться Антиною, как греческому богу. Когда скульптура была найдена во Фраскати в течение 17-ого столетия, то была идентифицирована из-за его полосатых бровей, серьезного выражения, и взгляда, который был направлен вниз. Это творение было куплено в 1807 для Наполеона и в настоящее время показывается в Лувре.

Аполлон Странгфорда
Древняя греческая скульптура сделала из мрамора, Странгфордский Аполлон был построен в период между 500 и 490 до н.э и был создан в честь греческого бога Аполлона. Его обнаружили на острове Анафи и назвали в честь дипломата Перси Смита, 6-ого виконта Странгфорда и настоящего владельца статуи. Аполлон в настоящее время размещается в 15-ой комнате британского Музея.

Кройсос из Анависоса
Обнаруженный в Аттике, Кройсос из Анависоса - мраморный курос, который когда-то служил надгробной статуей для Кройсоса, молодого и благородного греческого воина. Статуя является известной своей архаичной улыбкой. 1.95 метра высотой, Кройсос - автономная скульптура, которая была построена между 540 и 515 до н.э и в настоящее время показывается в Национальном Археологическом Музее Афин. Надпись под статуей гласит: “остановитесь и поскорбите у надгробия Кройсоса, которого убил неистовый Арес, когда он был в передних рядах.”

Битон и Клеобис
Созданные греческим скульптором Полимидисом, Битон и Клеобис - пара архаичных греческих статуй, созданных Аргивянами в 580 до н.э, чтобы поклоняться двум братьям, связанным Солоном в легенде под названием Истории. Статуя теперь находится в Археологическом Музее Дельфи, Греция. Первоначально построенные в Аргосе, Пелопоннесе, пара статуй была найдена в Дельфи с надписями на основе, идентифицирующими их, как Клеобис и Битон.

Гермес с младенцем Дионисом
Созданный в честь греческого бога Гермеса, Гермес Праксителя представляет Гермеса, несущего другого популярного персонажа в греческой мифологии, младенца Диониса. Статую сделали из Паросского мрамора. Как полагают историки, она была построена древними греками во время 330 до н.э. Она известна сегодня, как один из большинства оригинальных шедевров великого греческого скульптора Праксителя и в настоящее время размещается в Археологическом Музее Олимпии, Греция.

Александр Великий
Статуя Александра Великого была обнаружена во Дворце Пеллы в Греции. Покрытая мраморным напылением и сделанная из мрамора, статуя была построена в 280 до н.э, чтобы чтить Александра Великого, популярного греческого героя, который прославился по нескольким частям мира и провел сражения против персидских армий, особенно в Гранисусе, Иссуе и Гаугамеле. Статуя Александра Великого теперь демонстрируется среди греческих коллекций произведений искусства Археологического Музея Пеллы в Греции.

Кора в Пеплосе
Восстановленная из Афинского Акрополя, Кора в Пеплосе - стилизованное изображение греческой богини Афины. Историки полагают, что статуя была создана, чтобы служить исполненным по обету предложением во время древних времен. Сделанная во время Архаичного периода греческой истории искусств, Кора характеризуется жесткой и формальной позой Афины, ее величественных локонов и архаичной улыбки. Статуя первоначально появилась в множестве цветов, но только следы её оригинальных цветов могут наблюдаться сегодня.

Эфеб с Антикитеры
Сделанный из прекрасной бронзы, Эфеб с Антикитеры - статуя молодого человека, бога или героя, держащего сферический объект в его правой руке. Будучи творением пелопоннесской бронзовой скульптуры, эту статую восстановили в области кораблекрушения около острова Антикитера. Как полагают, она является одной из работ известного скульптора Ефранора. Эфеб в настоящее время показывается в Национальном Археологическом Музее Афин.

Дельфийский возничий
Более известный, как Хениокос, Возничий Дельфи - одна из самых популярных статуй, которые пережили Древнюю Грецию. Эта бронзовая статуя в натуральную величину изображает водителя колесницы, который был восстановлен в 1896 в Прибежище Аполлона в Дельфах. Здесь он был изначально установлен в течение 4-ого столетия, чтобы увековечить память победы команды колесницы в древних спортивных состязаниях. Первоначально часть массивной группы скульптур, Дельфийский Возничий теперь показан в Археологическом Музее Дельф.

Гармодий и Аристогитон
Гармодий и Аристогитон были созданы после учреждения демократии в Греции. Созданные греческим скульптором Антенором, статуи были сделаны из бронзы. Это были первые статуи в Греции, за которые заплатили из государственных средств. Целью создания было почтить обоих мужчин, которых древние Афиняне приняли, как выдающиеся символы демократии. Первоначальным местом установки был Керамеикос в 509 году нашей эры, наряду с другими героями Греции.

Афродита из Книдоса
Известный, как одна из самых популярных статуй, созданных древним греческим скульптором Праксителем, Афродита из Книдоса была первым представлением в натуральную величину нагой Афродиты. Пракситель построил статую после того, как он был уполномочен Косом создать статую, изображающую красивую богиню Афродиту. Помимо статуса культового изображения, шедевр стал достопримечательностью в Греции. Его оригинальная копия не пережила массивный пожар, который однажды имел место в Древней Греции, но ее точная копия в настоящее время выставлена в Британском Музее.

Крылатая Победа Самотраки
Созданную в 200 году до н.э. Крылатую Победу Самотраки, изображающую греческую богиню Нику, рассматривают сегодня, как самый большой шедевр Эллинистической скульптуры. Она в настоящее время показывается в Лувре среди самых знаменитых оригинальных статуй в мире. Она была создана в период между 200 и 190 до н.э., но не для того, чтобы почтить греческую богиню Нику, а в честь морского сражения. Крылатая Победа была установлена македонским генералом Деметриусом, после его военно-морской победы на Кипре.

Статуя Леонида I в Фермопилах
Статуя Спартанского короля Леонида Первого в Фермопилах была установлена в 1955, в память о героическом короле Леонидасе, отличившемся во время Сражения против персов в 480 до н.э. Знак был помещен под статуей, которая гласит: “Приди и Возьми”. Именно это произнес Леонидас, когда король Ксеркс и его армия попросили, чтобы они сложили свое оружие.

Раненный Ахиллес
Раненый Ахиллес является изображением героя Илиады по имени Ахиллес. Этот древний греческий шедевр передает его мучения перед смертью, будучи раненным смертельной стрелой. Сделанная из алебастрового камня, оригинальная статуя в настоящее время располагается в резиденции Achilleion королевы Елизаветы Австрийской в Кофу, Греция.

Умирающий Галл
Также известный как Смерть Галатиана, или Умирающий Гладиатор, Умирающий Галл - древняя Эллинистическая скульптура, которая была создана в период между 230 до н.э. и 220 до н.э. для Атталуса I из Пергамона, чтобы праздновать победу его группы над галлами в Анатолии. Считается, что статуя была создана Эпигонусом, скульптором династии Атталид. Статуя изображает умирающего кельтского воина, лежащего на его упавшем щите рядом с его мечом.

Лаокоон и его сыновья
Статуя, в настоящее время расположенная в Ватиканском Музее в Риме, Лаокоон и его Сыновья, также известна, как Группа Лаокоона и была первоначально создана тремя великими греческими скульпторами из острова Родос, Агесендером, Полидорусом и Атенодоросом. Эта статуя в натуральную величину сделана из мрамора и изображает троянского священника по имени Лаокоон, вместе с его сыновьями Тимбрэусом и Антифантесом, задушенными морскими змеями.

Колосс Родосский
Статуя, изображающая греческого Титана по имени Гелиос, Колосс Родосский был сначала установлен в городе Родосе в период между 292 и 280 до н.э. Признанная сегодня, как одно из Семи Чудес Древнего Мира, статуя была построена, чтобы праздновать победу Родоса над правителем Кипра в течение 2-ого столетия. Известная, как одна из самых высоких статуй Древней Греции, оригинальная статуя была уничтожена землетрясением, которое поразило Родос в 226 до н.э.

Дискобол
Построенный одним из лучших скульпторов Древней Греции в течение 5-го столетия - Мироном, Дискобол был статуей, первоначально помещенной у входа на Стадион Панатинайкон в Афинах, Греция, где первое мероприятие Олимпийских Игр было проведено. Оригинальная статуя, сделанная из алебастрового камня, не переживала разрушение Греции и никогда не восстанавливалась.

Диадумен
Найденный у острова Тилос Диадумен - древняя греческая скульптура, которая была создана в течение 5-ого столетия. Оригинальная статуя, которая была восстановлена в Тилосе, в настоящее время входит в коллекции Национального Археологического Музея в Афинах.

Троянский конь
Сделанный из мрамора и покрытый специальным бронзовым напылением, троянский конь - Древняя греческая скульптура, которая была построена между 470 до н.э и 460 до н.э, чтобы представлять троянского коня в Илиаде Гомера. Оригинальный шедевр пережил опустошение Древней Греции и в настоящее время находится в Археологическом Музее Олимпии, Греция.