Писатели - странные существа. Они жадно ищут первых читателей и в то же время боятся их. Ведь эти чужие люди, которые знать нас не знают, будут решать нашу судьбу. Они скажут, есть у нас талант или нет, получится из нас что-то или горбатого могила исправит.

Все это звучало бы смешно, если бы не было истинной правдой. Да, мы такие… Нам очень нужна критика, но интимная и доброжелательная (хотя мы с легкостью променяем ее на читательский восторг - так что обращайтесь, если что).

Кого стоит слушать, а кого нет

Самый выгодный вариант - это профессиональные и . Коль скоро вы платите им деньги, они заинтересованы в вашем успехе. Такие консультации помогают на ранних стадиях выявить ошибки, дают заряд вдохновения и открывают глаза на очень многие вещи.

Но будьте осторожны: самозванцев на этом поприще - сколько угодно, поэтому проверяйте послужные списки и отзывы. А еще лучше - почитайте книги потенциальных консультантов. Обычно со второго абзаца уже ясно, сапожник с сапогами или без.

Собратья по перу

Еще один отличный вариант - это найти коллег, которые пишут в том же жанре и на том же уровне, что и вы. С ними можно договориться о взаимопомощи: вы будете вычитывать их рукописи, а они - ваши.

Не ищите тех, кто будет хвалить вашу книгу, - эти люди не способствуют развитию. Самый лучший критик - это тот, кто разберет произведение по косточкам и пояснит, что ему показалось удачным, а что - не очень. При этом он не будет голословен и не станет приклеивать ярлыки ни вам, ни вашей работе.

Бета-ридеры

Постарайтесь, чтобы вашу рукопись прочитали несколько человек: что упустит один, заметит другой. Но все бета-ридеры (именно так называют первичных критиков) должны входить в вашу целевую аудиторию. Сентиментальный роман не стоит показывать офицеру-десантнику, а крутой боевик не оценит дама, влюбленная в викторианскую эпоху.

Имеет ли смысл выкладывать черновики в интернет?

Я не советую выставлять рукопись в интернет и просить народ покритиковать. Во-первых, вы не знаете, кто именно откликнется на ваш призыв - нередко на литературных форумах обитают не совсем адекватные люди. Во-вторых, сырая рукопись создаст вам славу графомана. В-третьих, книга может разойтись по Сети - и вы уже не сможете контролировать ее судьбу.

Опросник для бета-ридера

Попросите своих бета-ридеров оценить рукопись по следующим параметрам:

• изначальный интерес к книге, исходя из аннотации;
• уровень языка;
• интерес к развитию темы/сюжета;
• насколько просто отслеживать различные сюжетные линии, не возникает ли ощущения путаницы в событиях;
• темп произведения: нет ли ощущения затянутости или, напротив, излишней торопливости;
• интерес к героям как к личностям - насколько привлекательных персонажей удалось создать;
• логика повествования;
• новизна идей/информации, почерпнутой в книге;
• вероятность рекомендации друзьям;
• общая оценка произведения по пятибалльной шкале.

Кого следует избегать

Члены семьи - не самые лучшие критики. Они любят нас и не видят в наших произведениях коммерческий продукт.

А бывает и так, что они не одобряют занятия литературой и критикуют произведение не потому, что нашли в нем ошибки, а потому, что хотят отвадить родную кровиночку от «бессмысленного занятия».

Случайные читатели, которые в порядке одолжения проглядывают текст по диагонали, - это тоже не подарок. Толку от них не будет.

Профессиональные литераторы, согласившиеся почитать вашу рукопись в нагрузку, т.е. в дополнение к основной работе, - еще один неудачный вариант. Во-первых, у них замылен взгляд, а во-вторых, им будет мешать снобизм. Чтобы был толк, с новичками надо возиться, тратить на них силы и время, а если человек и так целыми днями сидит над текстами, то ему не до начинающих авторов.

Самый худший критик - неудачливый злобный писатель. Он и сам ничего не добился, и другим не способен помочь. Он плохо начитан, и потому у него отсутствует вкус, он никогда не учился литературному мастерству, поэтому не знает, что такое писательская техника. Но он вполне способен закатывать глаза и брезгливо поводить плечами. Верный признак таких типов - самоутверждение за чужой счет.

Голословная критика

Со временем вы нарастите «толстую шкуру» и приобретете уверенность в своих силах, но пока этого не произошло, берегите свою нервную систему! Писать в обстановке травли практически невозможно, поэтому если вы чувствуете, что кто-то портит вам жизнь голословной критикой, изгоняйте таких людей со своих сайтов и социальных сетей. Если же вас критикуют в реале, не рассказывайте этим людям о своей работе.

Справедливая критика

Больнее всего бьет публичная справедливая критика. Мы все люди, все ошибаемся, и, пока мы учимся, ошибки идут лавиной.

Дайте себе право на «косяки». Говорите «спасибо» справедливым критикам за то, что они потратили на вас время и научили чему-то. Благодарность необязательно выносить публично, но она нужна вам самому - как ритуал, который позволяет сбросить негативную энергию.

Важно дистанцироваться от критики. Не говорите себе: «Я бездарь. Все кончено» - это действует разрушающе. Лучше перевести разговор в иную плоскость: «Да, начало провисает, а мой дракон выглядит не как грозный боевой ящер, а как сушеный кузнечик. Но я все исправлю - я же знаю, где искать информацию!» («Справочник писателя» - ваш лучший друг!)

Мы сами в роли критиков

Иногда мы сами выступаем в роли критиков, особенно когда видим, что автор делает что-то не то.

Стоит или не стоит говорить об этом?

Смотря с какой целью. Если цель - показать собственную образованность, то не стоит: в ту же секунду вы получите ответный удар из серии «сам дурак». В душе автор, может, и согласится с вами, но, если «наших бьют», надо защищаться.

Как доносить конструктивную критику?

• Сначала спросить, нужна ли она вообще.
• Никогда не критиковать новичка публично, если он об этом не попросил.
• Придерживаться доброжелательного тона и сразу дать понять, что вы хотите помочь автору.
• Не настаивать на своей точке зрения и подчеркивать, что вы лишь делитесь впечатлениями.

Критика - это хорошо. Полезное действие критики - помогать людям улучшать то, за что они отвечают. Дизайнеру говорят «интерфейс неудобный», он его улучшает, получается удобный интерфейс. Писателю говорят «у тебя опечатка», он ее исправляет, теперь опечатки нет. Благодаря критике мир становится лучше.

Но есть проблема: иногда критику тяжело воспринимать, потому что она сформулирована как личное оскорбление. Такая критика не достигает полезного действия, из-за нее портятся отношения и репутация.

Чтобы достигать пользы, сохранять отношения и не портить репутацию, следуйте трем законам критики.

Первый закон критики. Не нравится - критикуй

Критикуй все, что не нравится, вне зависимости от того, критиковал это кто-то другой и веришь ли ты в результативность критики.

Не работает кнопка в интернет-банке - написал в техподдержку
Плохо сформулирован текст на сайте - написал автору
Плохо лежит асфальт во дворе - написал в городской портал

Если тебя игнорируют в связи с важной проблемой, не стесняйся включать «клиента из ада» и вынести мозг ответственным. Так сложилось, что диспетчеры, дизайнеры, президенты, программисты, писатели и вообще все мы то и дело забиваем на тех, кто не отстаивает свою позицию. Если о проблеме сообщил один человек, этой проблемы нет. Но если сто человек выносят мозг этой проблемой каждый день, мы найдем способ ее решить.

Не жди, что проблема рассосется сама собой. Не надейся, что за тебя о проблеме расскажет кто-то другой. Не нравится - критикуй.

Второй закон критики. Критикуешь - обоснуй

Чтобы критика принесла пользу, нужно объяснить, что именно тебе не нравится, и почему это плохо:

Кнопка нажимается, но ничего не происходит. Не приходит СМС, не могу оплатить.
Из текста непонятно, что делать после прихода уведомления. Я ничего не делал, и платеж не прошел.
Асфальт во дворе положили плохо: сплошные ямы. На машине проезжать неудобно, а на велосипеде вообще невозможно.

Всегда критикуйте работу, но никогда - человека. Не пытайтесь намекнуть, что ответственный некомпетентный. Вот так нельзя:

Вы сами своими интернет-банком пользуетесь?
Вы что, наняли студентов, чтобы написать этот текст?
Что, все распилили, и на асфальт не хватило? Зайдите чисто ради интереса в наш двор, посмотрите, в каких условиях живут ваши избиратели.

Такая критика ни к чему не приводит, потому что со стороны выглядит высокомерно. Так как критику воспринимает живой человек, он не захочет отвечать на такую критику. Представь, на твой сайт пишут: «Что за кретин сделал этот сайт?»

Критику воспринимать тяжело: она значит, что ответственный плохо справился со своей работой. Не усугубляй это высокомерными комментариями. Критикуешь - обоснуй.

Третий закон критики. Если знаешь - предложи

Мой блог читают дизайнеры, писатели и разработчики. Хороший дизайнер видит вокруг себя плохой дизайн и знает, как его улучшить. То же касается писателя и разработчика:

Дизайнер, в отличие от обычного пользователя, знает закон Фиттса и что интерфейс - зло. Дизайнер может предложить улучшение, о котором обычный пользователь не догадывается.

Редактор начитанный, изучает международный опыт и понимает, как правильно составлять публичные объявления. Он составит гораздо более убедительное объявление, чем обычный чиновник или горожанин.

Разработчик умеет оптимизировать анимацию и знает, что такое 60 FPS. Там, где пользователь грешит на медленный компьютер, разработчик уже оптимизирует анимацию.

Если знаешь, как улучшить то, чем ты недоволен, предложи улучшение. Неважно, правильное оно или нет, внедрят его или нет, учтешь ты какие-то тонкости или нет. Если знаешь - предложи.

Закон в действии

Вот как выглядит неконструктивная критика с пассивной агрессией:

Вы видели новый сайт Альфа-банка? Что за лютый п...ц! @alfabank, зачем ты с нами так?

Это высокомерно и бесполезно. Разве что кинуть дешевые понты перед друзьями: смотрите, какой я смелый, качу бочку на Альфа-банк. К сожалению, эта критика не поможет ни вам, ни Альфа-банку.

А вот как выглядит полезная аргументированная критика:

@alfabank у вас на сайте фоновое видео тормозит под Хромом на «Рэсбери». Предлагаю заменять на статические картинки, если клиент маломощный. Вот код: (ссылка)

Теперь у вас есть шанс изменить Альфа-банк, получить от них приглашение на работу, а от друзей - подлинное уважение.

Запомните три закона

1. Не нравится - критикуй
2. Критикуешь - обоснуй
3. Если знаешь - предложи

Практика

Приглашаю читателей попрактиковаться в комментарии к этому посту. Критикуйте все, что вам не нравится.

Спасибо Артёму Сапегину, Коле Товеровскому и команде поддержки Альфа-банка.

Наверное, каждый писатель или журналист сталкивался с ситуацией, когда его просили почитать и оценить свое произведение начинающие авторы.

Порой, таких «ходоков» бывает много и не на всех хватает времени.

Ко мне тоже частенько обращаются новички «посмотреть» на его творчество. Я ничего против не имею и даю рецензию, хотя сразу оговариваюсь, что я не профессиональный критик и лучше обратиться к действительно специалисту.

Но я эту тему поднял не из-за ваших обращений ко мне, а чтобы вы понимали к кому действительно нужно обращаться и как реагировать на критику. Да, и еще, как не нужно поступать.

Скажу сразу, вам не стоит искать тех, кто в любом случае будет хвалить ваше произведение. К таким относятся близкие люди и, как правило, они мало разбираются в литературе. С одной стороны можно подумать, что читать вашу будущую книгу будут неискушенные в литературе читатели, но вы же хотите понять, правильно написана ваша книга или нет, верно?

Т.е. чтение вашего творчества людьми, которые вас любят или дружат с вами по сути ничего не даст, кроме хорошего настроения от резюме типа, «…вах какая классный книг…». Или диаметрально наоборот.

Вам нужно найти настоящего критика либо удачливого литератора.

Профессиональный критик — настоящий знаток писательского мастерства, не смотря на то, что сам произведения не пишет. Зато знает все технические моменты и приемы, которые используют авторы. Такой человек может дать качественный анализ вашему творчеству. Удачливый литератор — менее сведущ в тонкостях литературного дела, но его опыт вам подскажет, что верно в книге, а что нет. Постарайтесь не нарваться на литератора-неудачника . Это, как правило, дилетанты, которые сделали себе имя на скандалах. Такие люди обижены на свою жизнь и стараются сделать больно другому. Им никогда не угодить. Да, и эта категория людей, даже не начитанна в должной мере и порой, не знакома с произведениями классиков (некоторых).

Я как-то имел возможность общаться с таким. Ко мне на работу пришел устраиваться литературный критик «с именем» делать рецензии на книги, что мы издаем. Я «пробил его» через своих знакомых писателей и понял, что это критик-неудачник. Но решил его проверить. Я дал ему на рецензию повесть Булгакова «Роковые яйца». Правда сказал ему, что этот текст мне прислал автор новичок. Как же мы в редакции смеялись, когда получили от него жесткую критику на Булгакова. Он разбивал в пух и прах весь текст великого мастера, начиная с заголовка и заканчивая окончанием. Он даже не знал, что читает Булгакова. Каково?

Поэтому, повторюсь, старайтесь не попасть к такому человеку. Проверяйте любого критика: кто такой, где засветился, чем занимается, образование, наконец. Понимаю, что не всякий критик возьмется читать роман новичка, но за небольшой гонорар вы сможете добиться своего (поскольку вы намерены всерьез заниматься писательским делом, вам это необходимо). Если нужно, я могу связать вас с такими людьми.

Если критик вам не по карману или вы не можете его найти, не ищите отзывы через интернет. Не выкладывайте свое произведение целиком на каких-либо сайтах. Почему? Потому, что во-первых, ваше творение может «пойти по рукам» и вы его, в случае издания, не сможете нормально продать. Во-вторых, зачастую на всяких литературных форумах-обсуждалках присутствуют неучи, которые изображают из себя гуру и дают негативные рецензии, тем самым, убивая в авторе надежду на успех.

Остановимся на том, что вы все же нашли более-менее понимающего в литературе человека и договорились с ним о рецензии на ваше произведение. Прежде, чем давать ему роман на прочтение, подготовьте вопросы, на которые он должен вам ответить.

Вот примерный список, по которому должен пройтись критик:

* Аннотация . Интересна или нет. Что добавить, что убрать.

* Жанр . Нет ли в произведении недопустимого смешения жанров. Ведь от этого может пострадать «кризис» героя, о котором я писал в одной из предыдущих заметок.

* Сюжет . Если роман многосюжетен, пусть проследит все линии и связи. Пересеклись ли они правильно. Нет ли несостыковок.

* Логика . Логичен ли ваш роман (я пишу слово «роман», но это может быть и рассказ и повесть). Все ли поступки героев логичны. Правильно ли расставлены логические цепочки.

* Герои . Интересны ли персонажи в книге. Акцент на главного героя. Привлекает ли он читателя. Отождествляет ли себя с ним ваш поклонник. Как герой описан.

* Инновации . Новизна идей. На сколько нова идея вашей книги. Где подобные мысли использовались. Эксклюзив это или нет. Порой автор пишет роман не подозревая, что подобные сюжеты избиты и были уже многократно применены. Как правило, этот момент складывается на уровне подсознания, поскольку автор так же является читателем книг и запоминает все о чем прочитал. Хоть и не сознательно. Позже — выдает некогда прочитанную идею за свою даже не подозревая об этом.

* События . Пусть критик смотрит — нет ли путаницы в событиях. На сколько читателю легко будет разобраться в вашей книге.

* Язык . Как написана ваша книга. Построения предложений, композиций, количество ошибок на квадратный километр)), обороты.

* Темп . Не скучен ли ваш роман. Есть ли драйв. Держит ли читателя в напряжении ваш роман.

* По возможности пусть скажет — конкурентноспособна ли книга или нет. Пусть учтет

Полина Богданова

Для кого пишут критики?

Размышления редактора о современной театральной прессе

ТЕАТР в минувшее десятилетие очень изменился. Его подъем произошел в середине 90-х годов. Пришла целая плеяда новых профессионалов: и в режиссуре, и в драматургии. Мощно работает старшее поколение. Не менее интересны те, кого можно назвать "семидесятниками", некоторые из них ушли в малые пространства, в камерные залы и ориентируются на узкую аудиторию. Сейчас речь не об этом. А о том, что в живом и бурном театральном процессе реально восторжествовал принцип многообразия - в эстетике, методологии, идеях. Сегодня время полистилистики.

Антрепризы. Частные и получастные театры. Негосударственные организации распространились повсеместно. Пришел новый зритель, которого не было еще десять лет назад. Театр перестал служить государству. Он впервые за многие десятилетия стал заниматься не идеологией и политикой, а собственно искусством. Это колоссальное достижение для нашей культурной и творческой элиты - не держать фигу в кармане. Появилась возможность быть не трибуном, учителем жизни и проповедником, а просто художником и профессионалом.

Произошла коммерциализация. Это тоже новое для нас явление, которое еще не все способны правильно оценить. Мне лично не кажется, что это плохо. Это естественный процесс демократизации искусства, которое начинает работать на широкого зрителя, выполнять заказ различных социальных групп. И в так называемом коммерческом театре уже есть достижения - это "Овечка" Надежды Птушкиной в постановке Бориса Мильграма, "Мастер-класс" Теренса МакНелли в постановке Виктора Шамирова, ошеломляющий своей неожиданностью спектакль "Город миллионеров" Эдуардо де Филиппо в постановке Романа Самгина (художественный руководитель Марк Захаров), гранд-премьера прошедшего сезона. Театр распался на множество различных сфер.

Неизменной осталась только наша театральная критика. Она словно бы не замечает общего движения. И не в состоянии адекватно отразить театр, оставаясь на периферии театрального процесса.

Для кого существуют наши театральные издания? Они слишком узко ориентированы: не выходят за границы собственно театральной среды. Скажу больше. Они существуют только для тех, кто в них печатается. В крайнем случае для тех, о ком они пишут. И все. Но этого мало. Мне очень жаль коллег из "Театральной жизни", но я вынуждена сказать, что обслуживание нужд отдельных театров за их собственные деньги - это уже последнее дело в ряду имеющихся возможностей. Для какого читателя создан, вернее, реанимирован журнал "Театр"? В первом номере этого журнала от лица редакции сказано, что он предназначается, помимо театральных, каким-то еще гуманитарным работникам, которые якобы будут все это читать. Не будут. Не надо обольщаться. Что там читать? Скучные многословные оценочные рецензии? Вялые интервью? Какие-то темы и проблемы, которые пережевывает уже не одно десятилетие театральная критика? Листаешь его страницы, и создается ощущение, что на дворе 1984 год - эпоха застоя. Может быть, иная ситуация с театральной критикой существует в новых изданиях?

"Приколы" - соответствуют ли они тону спектаклей Галины Волчек? "Приколы" - это собственное словечко молодых критиков, так они определяют свой стиль ("прикольно", "приколоться" и, как выражаются персонажи драматурга Николая Коляды, прекрасного имитатора вульгарной речи, - "типа того"). Галину Волчек рецензент распинает. Год назад Волчек довольно хлестко "разгромили" за "Трех товарищей". А теперь вот выдают "прикол" насчет катара желудка. Дескать, сестры в последней чеховской постановке "Современника" так "тревожатся", будто бы у них не в порядке пищеварение. "Современник" - один из самых популярных театров Москвы. Последняя чеховская премьера идет с аншлагами (как, впрочем, и "Три товарища", спектакль, на который уже второй сезон зрители раскупают все билеты). Почему бы "новой" критике не задуматься о том, а в чем, собственно, причина? Нет, эту критику причины не интересуют. "Новая" критика выказывает поразительное невежество. Так, например, пишут о предыдущих чеховских постановках Волчек: "Не видела. Не знаю". Так пойдите почитайте. Вы обязаны это знать. Или вот пишут рецензию на спектакль Анатолия Васильева, где каждый пассаж сопровождается вопросами: "А это что такое?", "а это как надо понимать?" Пойдите почитайте. Поинтересуйтесь. Дипломированный специалист не может выступать в роли профана. Вы никогда ничего не слышали о православии? Вас не интересуют подобные темы? Но ведь они интересуют Анатолия Васильева. И я хочу прочесть грамотную и профессиональную интерпретацию того, что сделал Васильев. Должно же у критиков быть профессиональное любопытство, что-то, что бы заставило их анализировать, сопоставлять. Нет, на этот счет у них свое мнение. "Три сестры" критикесса называет "пламенным приветом из прошлого". И противопоставляет ему свой пламенный привет из настоящего, почитая себя саму за носительницу какого-то исключительно-актуального знания. Все прошлое, "образцовый советский театр" (так критик опять клеймит последний современниковский спектакль) отныне отменяется. Не надо на одной странице журнала противопоставлять Мирзоева - Волчек, выдерживая схему "день вчерашний" - "день сегодняшний". Сопоставления возможны, но на каких-то более глубоких уровнях и не по принципу хорошо - плохо. Сегодня время совсем другое. Сегодня нет первых и последних. Есть представители разных поколений, каждый обладает своим стилем мышления. Каждый связан с определенной зрительской средой. Когда критики клеят ярлыки, я ощущаю, что они имеют претензии на то, чтобы делать театральную политику. Степень агрессивности при этом весьма высока. Прежде были газеты "Правда", "Советская культура", где отрицательный отзыв о спектакле или режиссере был приговором. Но это были "большие игры" государственно ангажированной критики. А сегодня это "маленькие игры" малых групп, которые таким образом распространяют свое влияние.

Я готова ответить на все упреки и возражения. Выслушать своих коллег. В запале полемики можно наговорить и несправедливые вещи. Но к этому разговору меня подтолкнула моя профессиональная собственная работа критика и редактора. Я больше не могу читать оценочные рецензии.

Оценки. Оценки. И еще раз оценки. Этой болезнью больны не только молодые критики (о которых я говорила, их оценки просто резче и во многих случаях обиднее, чем у других). Этому заболеванию подвержены сегодня очень-очень многие. Те, кто пишет для того, чтобы либо поругать, либо похвалить. Иногда мне звонят авторы и спрашивают, вот, мол, ищу место, где можно разгромить того-то и того-то. Меня передергивает от подобных вопросов. Нет, конечно, так пишут не все. Есть прекрасные авторы, статьи которых читать очень интересно. Но такие, увы,- в меньшинстве. Почему так происходит? В силу обстоятельств, отчасти объективных, отчасти - субъективных критика все еще "раскручивает" старую систему отношений между нею самой и театром. Систему, в которой она занимает позицию "над" театром. Она переполнена амбициями, почвы для которых больше не осталось.

Сегодня оценка прессы - не приговор и не нужно на это претендовать. Это просто мнение отдельной газеты. А скорей всего - мнение отдельного критика с вполне конкретной фамилией. Это, кстати, значительно повышает личную ответственность. Не нужно забывать, что критик пишет именно о художниках, и они не нуждаются в оценке своей деятельности, они нуждаются в ее отражении средствами критики. Критика должна являться связующим звеном между художником и публикой, выступать в роли интерпретатора, пропагандиста, имиджмейкера, если угодно. Уж по крайней мере - того эксперта, который, конечно, знает больше зрителей и за счет этого может им многое объяснить. Но не следует забывать, что он исходит при этом из зрительских интересов и ожиданий. Он знает, что примет, а что не примет сегодняшний зал. Понять это очень важно. Вот новая актуальная задача критики. Только тогда и можно будет преодолеть эту узость в ориентации, замкнутость внутри собственной - театральной - среды. Не надо бояться включать мнение публики или на него ориентироваться (публика - не дура). Наш театр, который работает очень интересно, нуждается в прессе, которая могла бы адекватно отразить многообразный и полифоничный театральный мир. Отношения с театром у критики должны быть не сверху вниз, а на равных. В каких направлениях сегодня могла бы плодотворно работать театральная критика? На мой взгляд, в двух основных направлениях. Первое - культурологическая критика, анализирующая театр в контексте культуры, исследующая его тенденции, процессы. Второе - театральная журналистика.

Культурологическая критика может быть сосредоточена в "толстом" театральном журнале. И ориентирована на специалистов - театроведов и представителей смежных гуманитарных дисциплин. Есть у нас такая критика? Я работаю в отделе критики толстого журнала - "Современная драматургия" - и хорошо знаю по опыту, как трудно сегодня получить от автора хороший аналитический текст. За последние годы могу перечислить такие тексты по пальцам. Поэтому я как редактор часто обращаюсь к культурологам, экономистам, социологам, а также к практикам театра - режиссерам, драматургам, продюсерам.

Театральная журналистика - то, что должно быть связано с широким читателем. И тут, конечно, нужны яркие, броские тексты и фотографии, живые, увлекательные эссе, портреты, репортажи. Нужна искренняя заинтересованность и любовь к театру как таковому, а не оценочные рецензии и не внутритеатральные игры.

«Пол Фейг, как известно, не просто ставит женские комедии, он корректирует половую принадлежность разным развлекательным жанрам, в которых традиционно солировали мужчины, — шпионскому боевику, бадди-муви, фантастической комедии, комедии про эпическую вечеринку.

Здесь жертва, разумеется, фильм нуар, причем Фейг дает понять (не очень тонко), что смотрел не только «Двойную страховку», но и «Дьяволиц» Клузо.

И сразу ясно, что героиня Кендрик окажется в роли то ли лопуха, попавшегося на удочку femme fatale, то ли ее спасителя, то ли — как бывало в этих фильмах чаще всего — лопуха, наивно считающего себя спасителем».

Антон Долин, «Медуза»:

«Режиссер Пол Фиг — центральная фигура новой волны голливудского феминизма, остроумно и метко осмысляющий из фильма в фильм место женщины в современном обществе и традиционной системе киножанров. Его запоздалый (Фиг пришел в большое кино из сериалов) полнометражный дебют «Девичник в Вегасе» был блестящим ответом на непристойные «мужские» комедии о потере невинности. «Копы в юбках» разбирались с полицейским бадди-муви, «Шпион» — с мифом о Джеймсе Бонде, а «Охотники за привидениями» были женским перевертышем культовой франшизы 1980-х. Та картина показалась не вполне удачной; обаяния первоисточника Фиг не переплюнул.

В «Простой просьбе» он возвращается на более привычную ему современную почву и полностью реабилитируется.

Обрамление сперва психологически-комедийной, а потом детективной интриги выпусками блога «для мамаш» позволяет провести обобщение: Фиг рассказывает не о роковых женщинах, его материал — сложность любого человека как такового, и особенно женщин, которых мы привыкли загонять в некое амплуа».

Алиса Таежная, «The Village»:

«Режиссер «Простой просьбы» Пол Фейг вместе с Джаддом Апатоу все последнее десятилетие перепридумывает американскую массовую комедию: «Девичник в Вегасе», «Копы в юбках» и последние «Охотники за привидениями» — его рук дело. Новый фильм справедливо продвигают в прокате как «кино от темной стороны Пола Фейга».

«Простая просьба», будучи фильмом без лобовых шуток, здорово обращается с природой комического: противопоставляет разных по харизме Кендрик и Лайвли, мимоходом шутит о лицемерной семье, не без иронии цитирует «Исчезнувшую» и «Девушку в поезде» и ставит приговор людям, готовым удавиться за деньги.

Мелочей, за которые есть зацепиться глазу, здесь рассыпано множество. «Просьба» скорее напоминает странный детектив 70-х или 80-х, чем клишированный продукт современного проката».

Денис Рузаев, «Лента»:

«Притворяющиеся боевиком «Бои без правил» представляют собой все-таки драму о выживании в невыносимых жизненных обстоятельствах, более того — основанную на бестселлере, мемуарах реального Билли Мура. Если Мур, впрочем, натуралистично подчеркивал экзотичность пережитого им на тайской зоне (не зря его книга и спустя десять лет после выхода пользуется большим спросом во всех туристических книжных Таиланда), то Жан-Стефан Совер, хоть и известен фильмами о колумбийских нарковойнах («Медельинский картель») и африканских детях-солдатах («Джонни — бешеный пес»), здесь придерживается почти импрессионистского подхода к режиссуре. Камера то заходится в расфокусе, стоит Билли найти и употребить дозу, то ухитряется очертить пространство свободы даже в бесчеловечной тесноте бангкокской зоны, а в сценах боев на ринге и тренировок их участников и вовсе берет почти торжественную, прославляющую телесность интонацию».

Илья Кнапский, «КиноПоиск»:

«В фильме Совера поражает телесность ленты: крупные мазки крема сползают по лицу Мура перед боем; покрытые татуировками тайские спины постоянно лезут в кадр, норовя заслонить собой все действие; кровь хлещет из горла главного героя в преддверии ответственного матча. Погружая зрителя в транс своей почти документальной реалистичностью, «Предрассветная молитва» (оригинальное название фильма. — Прим. «Афиши») хорошо вписывается в плеяду лучших современных тюремных картин, таких как, например, «От звонка до звонка» Дэвида Маккензи».

Тодд МакКарти, «The Hollywood Reporter»:

«Лондонские поля» заманивают набором первоклассных звезд и ошеломляют огромной разницей в качестве между романом и его экранизацией. Дебют режиссера музыкальных клипов Мэтью Каллена оказывается полным провалом от начала и до конца, со всей возможной тщательностью огрубляющим великолепный роман Мартина Эмиса 1989 года. <...>

У фильма так всесторонне не получается передать чудеса прозы Эмиса, что, пожалуй, едва ли стоит разбирать по отдельности его общие дефекты.

Впрочем, отметим лишь два явных недостатка, никак не связанных напрямую с самим романом. Во-первых, картина выглядит просто чудовищно, начиная от посредственных спецэффектов и заканчивая весьма грубой работой художников-постановщиков, которая превращает даже роскошные места в нечто неприглядное. Во-вторых, все исполнители играют без явного взаимопонимания. <...> Никола [Сикс] для [Эмбер Херд] — один из главных творческих вызовов в карьере, и, учитывая все обстоятельства, было бы не совсем справедливо обвинять Херд в том, что она не спасла фильм, несмотря на ведущую роль, — ведь ей никто в этом не помог».

Анна Кузьмина, kino-teatr.ru:

«Роль Николы Сикс грозит стать лучшей ролью Эмбер Херд, продемонстрировавшей в этом бенефисе абсолютно все грани актерской натуры: красивую попу, умение позировать, невинный взгляд и хищный оскал. Роль холодной манипуляторши, умело разжигающей в мужчинах страсть, села на актрису как влитая.

Камера Гильермо Наварро не оставляет в покое её холеное личико, любуется фигурой, тычется в шею на сверхкрупных планах.

Фильм затягивает зрителя в себя, убаюкивает закадровым голосом, погружает в текст будущей книги буквально, показывая огромные, во весь экран, слова в мерцающем мониторе ноутбука [писателя Самсона] Янга, печатающего роман одновременно с наблюдаемыми им событиями».